Русская Правда, ограничивая в положениях статьи 1 применение кровной мести кругом самых близких родственников и необходимость получения разрешения княжеского суда, допускала замену кровной мести денежным взысканием - выкупом[13].
В юридическом аспекте изучения Русской Правды спорным представляется вопрос о разделении уголовного и гражданского материального права.
Как известно, формы ответственности в уголовном и гражданском праве существенно различаются: уголовному праву свойственно наказание, гражданскому - возмещение ущерба. Сомнения в разделении права обычно вызывает то, что в древнерусском праве преобладают имущественные наказания, которые иногда можно спутать с возмещением ущерба. К тому лее часто наказание сопровождается и гражданской ответственностью. Так, Русская Правда предусматривает за один из видов убийства виру и головничество, где вира выступает в качестве наказания, а головничество - как возмещение ущерба семье убитого. Таким образом, здесь наличествовали сразу две формы ответственности. При этом и наказание выражалось в уголовном штрафе, т.е. в уплате определенной суммы денег. Разница только в том, что вира шла в пользу князя - государственной власти, а головничество - семье потерпевшего. Таким образом, здесь нет никакой неразграниченности уголовного и гражданского права, а одновременное применение двух форм ответственности именно так, как это делается и в современном праве.
Таким образом, особенностью развития института возмещения вреда в праве Древней Руси являлось то, что виновный нес имущественную обязанность не только перед потерпевшим, а в большей степени перед князем (казной). В условиях общинного строя распространена была коллективная ответственность за совершенное членом общины преступление против личных прав потерпевшего.
Очередной этап развития законодательства о возмещении вреда
(XIII - XVII вв.) был ознаменован имплементацией норм римского права в право Российского государства. Результатом стало то, что основные положения римского частного права о деликтах (о защите естественных прав, об имущественных штрафах, об основаниях освобождения от ответственности за вред, причиненный жизни и здоровью) были воспроизведены в его основных нормативных актах.
Основными нормативными актами того времени были Судебники 1497 и 1550 гг. Эти исторические памятники Российского права, затронули и развили общие подходы к пониманию института возмещения вреда вообще и вреда, причиненного людям служилого сословия, вчастности.
При этом следует отметить, что в части возмещения вреда служилому сословию Судебник 1497 г. не вносит ничего принципиально нового, по сравнению с Древнерусским правом. Однако, уже Судебник 1550 г. вводит новые составы, предусматривающие возмещение ущерба. Так, Судебники считаются, в первую очередь, правовыми актами, реформирующими процессуальное законодательство. Это находит отражение уже в первых статьях, причем нарушение процессуального права образует состав преступления и, помимо уголовной ответственности, предусматривает возмещении ущерба.
Условия возмещения ущерба были тесно связаны с взаимоотношениями холопов и их владельцев. При этом регулируются не только те случаи, когда субъект имеет право на возмещение ущерба, но те, когда он этого права лишается.
Как отмечает В.М.Панеях, уже в 30-х годах XV в. встречаются кабалы, в которых взамен условия выплаты процентов включено условие за рост служити, за рост косити, за рост пахати, т.е. зарождается новая форма холопства по служилой кабале. В Судебнике формулируется прогрессивное для своего времени понимание обязательства как права на действие лица, а не как на само лицо[14].
В XVII веке развитие права выходит на новую ступень. В условиях развития феодализма, при повышении уровня товарно-рыночных отношений шло дальнейшее развитие и укрепление права и свобод имущих сословий.
Особая роль в развитии русского права в указанный период принадлежит Соборному уложению 1649 года, т.к. и Русская правда, и судебники прекратили свое существование. Соборному уложению 1649 года (далее - Уложение) просуществовало достаточно длительный период, свыше двухсот лет. В 30-х гг. XIX в. оно открыло собою Полное собрание законов Российской империи, не утратив и дальнейшего значения.
Уложение содержало серию статей, посвященных охране прав собственности на объекты сельскохозяйственного производства и промыслов, определявших уголовную и гражданскую ответственность владельцев домашних животных за вред, причиненный этими животными людям, определявших уголовную и гражданскую ответственность за вред, причиненный холопом и другие.
Важной особенностью Уложения, применительно к теме данного исследования, являлось то, что в нем содержались нормы, предусматривающие условия возмещения вреда, требующие специального субъекта и нормы, вводившие общее смысловое понятия личных прав и свобод и охранявшие их.
Так в главе VII предусмотрена ответственность военнослужащих, предусматривающая возмещение ущерба. В статье 22 предусматриваются санкции за нарушение военнослужащими порядка изъятия у населения хлебных запасов и конских кормов. Убытки, причиненные в результате насильственных действий военнослужащих, последние по закону были обязаны возмещать в двойном размере. Статья 25 предусматривает ответственность военнослужащих, которые обманным путем добиваются получения права покупать по пониженным указнымценам хлебные запасы и конские корма. Закон за допущенные нарушения устанавливает ответственность гражданско-правового характера в форме возмещения причиненного вреда.
Крупнейшими преступлениями против прав личности в соответствии с предшествующим законодательством Уложение считало разбой и татьбу. Они наносили ущерб важнейшему из прав общества того времени - праву собственности, имущественному праву. Уложение различало разбойные нападения на жилище, поселения и ограбление в пути (X, 276; XII, 16). Разбой как действие, сопряженное с применением насилия против личности с использованием оружия или орудий нападения и обычно предполагавшее групповые нападения, квалифицировался как преступление более опасное, чем татьба, а потому и был наказуем суровее, тем паче, если он носил повторный характер или сопровождался убийством, сожжением двора и хлеба (XXI, 16-18). Законом пресекался грабеж населения со стороны воинских людей. Наказание определялось в зависимости от характера и размеров содеянного и включало возмещение материального ущерба (VII, 30, 32). Самосуд над людьми, замешанными в разбое и татьбе, в свою очередь рассматривался как уголовное преступление (XXI, 79, 88)[15].
Помимо возмещения вреда при охране права собственности Уложение предусматривает возмещение вреда, как часть наказания при преступлениях против личности. Так глава XXII Соборного Уложения посвящена преимущественно преступлениям против личности, хотя в силу несовершенства тогдашней юридической техники в нее вклиниваются порой и иные составы. Уголовно-правовые главы Уложения размещены по определенной системе: в начале идут главы о преступлениях против основ феодального строя, потом - о преступлениях, касающихся преимущественно частных лиц. Однако в последней группе порядок глав не вполне соответствует тяжести преступлений: в гл. XXI говорилось преимущественно о кражах, в гл. XXII - главным образом об убийстве. Глава специально отграничивает убийство от имущественных преступлений. Несмотря на отделение в XV в. убийства от разбоя, даже в Уставной Книге Разбойного приказа оно рассматривалось еще вместе с разбоем, грабежом и татиными делами как отягчающее обстоятельство.[16]
Убийство холопа по прежнему рассматривается как причинение вреда его владельцу. Статьи 69 - 73 (XXI) устанавливают ответственность за совершение убийства. Основываясь на боярском Приговоре от 17 февраля 1625 г. об ответственности за неумышленное убийство, статьи знаменуют дальнейшее развитие в русском праве учения о составе преступления. Статья 69 расценивает убийство в драке пьяным делом как убийство при смягчающих обстоятельствах. Оно не влекло за собой смертной казни, а при установлении наказания учитывались не интересы семьи пострадавшего и возмещение ей ущерба, а интересы феодала-крепостника, лишившегося зависимого человека. Так, при убийстве боярским человеком (холопом) одного феодала боярского человека другого феодала убийца подвергался торговой казни и вместе со своей семьей выдавался не семье убитого, а феодалу, у которого был убит холоп. При этом на феодала не переходила обязанность отвечать за долги убитого, семья которого - жена и дети - продолжала оставаться его собственностью. По мнению М.Ф.Владимирского-Буданова, это являлось как бы своеобразным щтрафом первого владельца за дурной присмотр за своими холопами"[17]. Статья 70 предоставляет феодалу право на выбор оптимального варианта защиты своих интересов. При нежелании феодала взять в свое хозяйство убойца, господин, которому принадлежал холоп, совершивший убийство, уплачивал феодалу-владельцу убитого холопа пятьдесят рублев денег.
Цель наказания, господствовавшая на ранних стадиях развития русского права, состояла во всех видах возмездия, - начиная от талиона по принципу "око за око, зуб за зуб" и кончая материальным возмещением ущерба, причиненного потерпевшему, - а также в извлечении выгод для казны. К середине XVII в. по мере роста и централизации феодальной государственности и усиления классовой борьбы целью наказания все более становится устрашение. В Уложении 1649 г. эта цель является господствующей.
В целом же, автор полагает необходимым отметить, что в указанный исторический период в России наблюдалось ужесточение наказаний. Замена имущественных санкций телесными наказаниями была характерна и для средневекового права, нормы которого содержались в указанных судебниках. Имущественные санкции назначались как дополнительные (статья 26 Судебника 1550 г.). Только за оскорбление и бесчестие штраф выступал самостоятельным видом наказания, и размер его зависел от принадлежности потерпевшего к определенной социальной группе: "А бесчестие детем боярским, за которыми кормлениа, указати против доходу, что на том кормление по книгам доходу, а жене его бесчестья вдвое против доходу ... а боярскому человеку доброму бесчестна пять рублев... а крестьянину пашенному и непашенному один рубль"[18].