Смекни!
smekni.com

Религиозно-Мифологические Представления Восточных Славян (стр. 2 из 4)

За оградой двора древнего славянина начинался лес. Этот лес определял весь уклад жизни. Традиционное хозяйство многих славянских народов дает полное право говорить о «деревянном веке». Ведь в языческие времена в славянском доме из дерева делали буквально все. Кроме того, лес давал дичь, ягоды и грибы – в таком количестве и разнообразии, какое нам и не снилось. Но кроме благ, даруемых человеку, дикий лес всегда таил немало загадок и смертельных опасностей. А собираясь в лес, всякий раз надо быть готовым ко встрече с его хозяином – Лешим…Леший буквально значит «лесной». Внешность его переменчива. Он представлялся то великаном, то карликом. В разных местах о Лешем рассказывают по-разному. Однако, чаще всего он похож на человека, но одежда на нем запахнута «наоборот» (иногда, впрочем, вместо одежды на нем лишь собственный мех). Волосы у Лешего длинные, серо-зеленоватые, зато на лице – ни ресниц, ни бровей, а глаза – как два изумруда, горят в лесных потемках зеленым огнем. Всего чаще Леший ходит неподпоясанным. А если присаживается на пенек, то всегда кладет левую ногу на правую. Говорят, у Лешего есть жены – лешачихи. Есть дети – маленькие лешачата. Лешего можно встретить в лесу во всякое время, кроме зимы. Поздней осенью Лешие впадают в спячку, а перед этим неистовствуют и плачут, досадуя, что кончилось лето. Так преломились в мифологическом мышлении осенние ветры и бури. Старинные рассказы про Лешего, как правило, страшноваты. Леший может «обойти» человека, и тот будет долго метаться внутри волшебного круга. Впрочем, волшебный круг накладывает определенные обязательства и на Лешего: тот берет «обойденного» человека под свое покровительство и не позволяет дикому зверю трогать его. А может принять облик кого-нибудь из знакомых, отвлечь разговором и завести в самую чащу. Еще любит он пугать тех, кто, ночуя в лесу, устроится спать на тропинке, не попросив на то разрешения. Такой человек заработает пинок под ребра, и уж во всяком случае, спокойно спать ему не дадут. И никогда не следует в сердцах посылать кого-нибудь «к Лешему», - не ровен час, Леший и впрямь уведет с собой… А нужно ему лишь одно: чтобы человек, входя в лес, уважал лесные законы. И тогда, мы увидим, что Леший, как и вся живая природа, умеет воздавать добром за добро.

Когда люди начали расчищать леса и распахивать «пожоги» под хлеб, новые угодья, конечно, немедленно обзавелись своими собственными Божествами – Полевиками. Вообще с хлебным полем связано не меньше верований и примет, чем с жилищем. Так, например, дожило до прошлого века своеобразное разделение сельскохозяйственных культур на «мужские» и «женские». Например, хлеб-жито должны были сеять только мужчины, и притом донага раздевшись. Тем самым они как бы заключали «священный» брак со вспаханным полем, и ни одна женщина присутствовать при этом не смела: иначе Земля «испугается» и не сможет родить. А что, если Земля вправду лучше плодоносит, пока к ней относятся как к живому существу? Пока ее не терзают, а ласкают и холят? Действительно, подумав, мы ответим, что это так. Иногда люди встречали в поле еще и старичка Белуна – невзрачного с виду и донельзя сопливого. Он просил прохожего утереть ему нос. И если не брезговал человек – в руке у него неожиданно оказывался кошель серебра. Может быть, таким образом наши предки хотели выразить простую мысль, что Земля щедро одаривает лишь тех, кто не боится выпачкать рук?

Рабочий день на селе всегда начинался рано. А вот полуденную жару лучше переждать. Было у древних славян и мифическое существо, которое строго присматривало, чтобы в полдень никто не работал. Это Полудница. Ее представляли себе девушкой в длинной белой рубахе или, наоборот, косматой страшной старухой. Полудницы (или Ржаницы) побаивались: за несоблюдение обычая она могла жестоко наказать – теперь мы называем это солнечным ударом. Застигнув в полдень человека на пашне, она порой заставляла до изнеможения разгадывать ее загадки. Но Полудница бывала не только грозна. Человека, подружившегося с ней, она учила танцевать всем на зависть.

Живя в краю, изобильном реками и озерами, древние славяне, естественно, выработали целый комплекс религиозного почитания воды. Например, славяне были уверены, что самые нерушимые клятвы даются близ воды, водой также испытывали на суде, с помощью воды гадали о будущем. Итак, вода, как и другие природные сути, была для древних славян исконно доброй, дружественной стихией. Но, подобно всем стихиям, заставляла обращаться с нею на «вы». Могла ведь и утопить, погубить ни за что. Могла потребовать жертв, смыть весенним разливом деревню. Вот почему Водяной, мифический обитатель рек, озер и ручьев, часто выступает в легендах как существо, враждебное человеку. Иногда его представляли себе в виде голого обрюзгшего старика, пучеглазого и «ластоногого». В других случаях он был внешне вполне похож на человека и отличался только тем, что с левой полы его одежды постоянно стекала вода… «Страшных» историй про Водяного я пересказывать не стану. Просто, как и в случае с Лешим, для нас, живущих в эпоху могущества Человека, важнее рассказы, где люди и Водяной умеют поладить, выручить друг друга из беды. Таких, по счастью, народная память, сохранила тоже немало. Эти рассказы хранят для нас древнюю мудрость, великую и простую науку жить во взаимопонимании и мире с природой.

Вторым составным слоем славянской религиозности являлся культ природы.

Землю и небо древние славяне считали двумя живыми существами, более того – супружеской парой, чья любовь и породила все живое на свете. Бога Неба, отца всего сущего, называли Сварагом. Это имя восходит к незапамятно древнему слову, означающему «небо», а также «нечто сияющее, блестящее». Ученые отмечают, что другое имя Неба было Стрибог – в переводе на современный язык «Отец-Бог». Землю мы до сих пор называем матерью, и это трудно оспорить. Только вот мы далеко не всегда обращаемся к ней, как положено почтительным детям. Язычники же относились к ней с великой любовью, и все сказания говорят, что Земля платила им тем же. Десятого мая справлялись «именины Земли»: в этот день ее нельзя было беспокоить - пахать, вскапывать. Земля была свидетельницей торжественных клятв, при этом ее касались ладонью, а потом вынимали кусок дерна и возлагали себе на голову, считалось, что Земля не станет носить обманщика. Посейчас мы еще требуем в качестве нерушимой клятвы: «Ешь землю». А чего стоит хотя бы горсть родной земли, которую берут с собой на чужбину!.. Как же называли славяне великую Богиню Земли? Некоторые ученые считают, что ее имя Макошь – Всеобщая Мать, Хозяйка Жизни, Дарительница Урожая. Одним словом – Земля. Солнце, Молнию и Огонь – два небесных Пламени и одно земное – древние славяне считали родными братьями, сыновьями Неба и Земли. Бога Солнца называли Даждьбогом (или Дажьбогом). Это значит – «даюший Бог», «податель всех благ». Славяне верили, что Даждьбог ездит по небу на чудесной колеснице, запряженной четверкой белых златогривых коней с золотыми крыльями. А солнечный свет происходит от огненного щита, который Даждьбог возит с собой. Дважды в сутки (утром и вечером) он пересекает Океан-Море на лодке, запряженной гусями, утками, лебедями. Поэтому наши предки приписывали особую силу оберегами (от глагола «беречь», «оберегать» и означает амулет, талисман) в виде уточки с головой коня. Они верили, что славный Бог Солнца поможет им, где бы он не находился – в Дневном Мире или Ночном. В «Слове о полку Игореве» русские люди названы «Даждьбожьими внуками» - внуками Солнца, хотя повествуется там о событиях, происшедших без малого через двести лет после официального принятия христианства. Утренняя и Вечерняя Зори считались сестрою и братом, Причем Утренняя Заря была Солнцу женой. Каждый год во время великого праздника летного солнцестояния (ныне известного, как Иванов день) торжественно праздновался их брак. Славяне считали Солнце всевидящим оком, которое строго присматривает за нравственностью людей, за справедливым соблюдением законов. А священным знаком славян с незапамятных времен был крест. Иногда солнечный крест обводили кружочком, а иногда рисовали катящимся, как колесо солнечной колесницы. Такой катящийся крест называется свастикой. Она бывает обращена в одну или другую сторону, смотря по тому, какое Солнце хотели изобразить – «дневное» или «ночное». К сожалению, свастика была использована в фашистской символике и у большинства людей вызывает теперь отвращение: фашистский знак! Однако в древности она весьма почиталась. Часто встречается она и на древнерусских украшениях, найденных археологами.

Во второй половине 1 тысячелетия главным божеством восточных славян был Перун – Бог грозы и грома, молнии и войны. Его представляли себе молодым разгневанным мужем с рыжей клубящейся бородой. Волосы же уподоблялись грозовой туче: черно-серебрянные. Славяне видели своего бога мчащегося по небу верхом на коне либо в колеснице, запряженной крылатыми жеребцами, белыми и вороными. Имя Перуна очень древнее. В переводе оно означает «Тот, кто сильно бьет», «разящий». Некоторые ученые усматривают связь имени бога грозы с такими словами, как «первый» и «правый». Что касается «первого», то Перун действительно был главнейшим Богом в языческом пантеоне. Не лишено смысла и сближение его имени с «правым». Перуна считали учредителем нравственного закона и самым первым защитником Правды. Отчаянно гремит по неровностям туч несущаяся Перунова колесница – вот откуда гром, вот почему он «прокатывается» по небесам. Молнии же у Перуна были двоякого рода: лилово-синие, «мертвые», разящие насмерть, и золотые, «живые», пробуждающие земное плодородие и новую жизнь. Давно замечено, как чист воздух и как легко дышится после грозы. Наши предки и этому нашли объяснение. Все дело в том, говорили они, что нечистая сила в страхе разбегается перед гневом Перуна, прячется и долго еще не смеет высунуться наружу. Когда у славян появились князья – боевые дружинники, Перуна стали считать покровителем воинов. Поэтому некоторые исследователи теперь пишут, будто Перун – исключительно «дружинно-княжеский Бог», вовсе не популярный среди простого народа. Вряд ли это действительно было так! Ведь гроза – не только небесная битва, она необходима и пахарю, ждущему урожая. А главный подвиг Перуна как раз и состоит в том, что он вернул Земле плодородие, вернул Солнце и дождь. Святилища Перуна устраивались под открытым небом. Они имели форму цветка; «лепестков» было шесть либо восемь. Посредине ставилось скульптурное изображение Бога. Перед изображением Бога помещался алтарь, обычно в виде каменного кольца. Туда складывали приношения, проливали жертвенную кровь: чаще всего животную, а если народу грозило серьезное несчастье – то и человеческую. И не надо думать, что человек, назначенный в жертву, обязательно заливался горькими слезами и пробовал убежать. Жертвы были и добровольными: человек уходил к Богам, чтобы передать им о нуждах своего народа, попросить помощи, отвести беду. После принятия христианства Перун отнюдь не был забыт, а «передал» свои качества Илье Пророку, одному из самых почитаемых христианами святых.