Чтобы преодолеть это противоречие, историк Л. Павлова-Сильванская вообще отказывалась признавать существование абсолютизма в России, полагая, что русское самодержавие есть вариант восточной деспотии.
Дискуссия 1968-1972 гг. зашла в тупик, историки так и не смогли договориться об определении термина "абсолютизм".
Итоги дискуссии 1968-1972 гг. по проблемам абсолютизма изучались специально(35). Предложенные в ходе дискуссии дефиниции абсолютизма можно сгруппировать, вслед за М. Агиштон, следующим образом:
- понимание абсолютизма как формы феодальной монархии;
- понимание абсолютизма как формы монархии, эволюционизирующей от феодального государства к буржуазному;
- понимание абсолютизма как формы политической надстройки;
- понимание абсолютизма как формы феодально-крепостной диктатуры.
Однако общим местом стало понимание абсолютизма как особого этапа в развитии самодержавия при господстве феодального способа производства, не исключавшего отдельные элементы капитализма(36).
В это время так и не удалось выработать общепринятых хронологических рамок существования абсолютной монархии в России. Историки довольно заметно разошлись во мнениях при решении вопроса о социальной опоре абсолютизма. Однако наиболее острыми были споры о причинах возникновения и движущих силах в развитии российского абсолютизма, также не приведшие к выработке единой позиции(37).
Ряд совместных симпозиумов советских и зарубежных историков в Японии, Италии, ФРГ, ГДР, Румынии также не дали результатов. Это заставило исследователей обратиться к теоретическому осмыслению проблем абсолютной монархии.
Подведем итоги.
Рассуждая о социальной природе абсолютной монархии, Маркс и Энгельс признавали ее известную прогрессивность: в "...больших государствах Европы абсолютная монархия выступает как цивилизующий центр, как объединяющее начало общества. Там оно было горнилом, в котором различные общества подвергались такому смешению и обработке, которое позволило городам променять свое средневековое местное самоуправление на всеобщее господство буржуазии и публичную власть гражданского общества"(38). Такая монархия основана не столько на равенстве или балансе классовых сил, сколько на стихийно складывающемся и не всегда сознаваемом современниками компромиссе между дворянством и буржуазией.
Но в странах, где развитие капитализма вторично по отношению к Западной Европе, абсолютистские формы могут возникать как результат взаимного ослабления старых феодальных сословий, прежде всего аристократии и городов, как произошло в Испании и, мы смеем добавить, как могло произойти в России(39). Огромную роль при этом играет эволюция государства, смена одной его формы другой при прежних отношениях классового господства и подчинения. При этом абсолютная монархия приобретает ярко выраженные деспотические черты, близкие в этом смысле к азиатским формам правления.
Подобный вывод - следствие из многих соображений Маркса и Энгельса о социальной природе абсолютизма. Эти положения Маркса и Энгельса, похоже, не противоречат всем известным фактам российской истории и объясняют, пусть и в виде гипотезы, как и почему в России могло сложиться абсолютистское государство задолго до появления сколько-нибудь крепкого класса буржуазии.
Таким образом, под абсолютизмом в России мы будем понимать особый тип феодальной монархии, возникший на основе режима неограниченной власти монарха и соответствующий следующим признакам: наличие регулярной (постоянной) армии, формирование бюрократии, введение прямых денежных налогов и ликвидация самостоятельной политической роли церкви.
Нам остается добавить, что предложенные признаки абсолютной монархии сформулированы были еще М.Н. Покровским в работе "Русская история с древнейших времен". Многие историки повторили эти признаки в своих трудах без всяких ссылок на работы академика М.Н. Покровского. Думается, что его приоритет должен быть восстановлен.
Такое понимание абсолютизма не есть некая новация. Многие и многие авторы полагали, что самой существенной из движущих сил процесса зарождения и дальнейшей эволюции абсолютной монархии является сам институт государства с его возможностями и потребностями, т.е. внутренняя динамика государственного организма, его автономность, имманентность, то, что по-немецки называется Eigengesetzlichkeit(40).
Разумеется, эволюция государственного организма, при всей своей самостоятельности, в конечном счете определяется более общими процессами, протекавшими в обществе, в том числе социальными конфликтами, классовой борьбой, дальнейшим развитием феодального производства в условиях перехода от средневековья к новому времени и т. п. Так, все советские историки рассматривали становление абсолютной монархии в России как результат стремления господствующего класса упрочить свою власть по отношению к угнетенным массам(41).
Споры начинались, когда возникала потребность определить, какой класс или сословие господствовали в России. Тогда-то и появлялись публикации о генезисе капитализма со второй половины XVII в. и некоем равновесии между дворянством и буржуазией; о борьбе между крупным и мелким дворянством, между боярством и дворянством и проч. Не ставя под сомнение классовую природу государства, в том числе и абсолютизма, мы вместе с тем признаем, что в определенные эпохи интересы государства (очень часто понимаемые как общенациональные) становятся бесконечно важнее классовых. Централизация Российского государства, режим неограниченной власти монарха являются не только условием и необходимой предпосылкой для генезиса абсолютизма, но и той основой, на которой стало возможным его появление.
По крайней мере многочисленные модификации тезиса о том, что абсолютизм как форма государственного устройства появился в России в результате развития капитализма(42), на наш взгляд, должны быть отброшены как несостоятельные именно с позиций марксистской парадигмы.
Во-первых, государство и его формы есть элемент надстройки, которая является производной от базиса, определяется им; опережающее развитие надстройки в сравнении с базисом - нонсенс. Во-вторых, работы К. Маркса и Ф. Энгельса, как мы пытались показать выше, вполне могут объяснить появление государственных форм, близких к абсолютизму, иначе, без необходимости обосновывать это появление капиталистическим развитием.
Список литературы
(1) Кристенсен О. История России XVIII в. М., 1989. С. 34.
(2) Воинские артикулы Петра I. М., 1950. С. 50.
(4) См. подробнее: Ограничена ли власть монарха по законам Российской империи. СПб., 1907.; Дитятин И. Верховная власть в России XVIII столетия. СПб., 1895.
(5) Политический строй современных государств. СПб., 1905. Т. 1. С. VI-VII.
(6) Рейснер М.А. Общественное благо и абсолютное государство // Рейснер М.А. Государство и верующая личность. СПб., 1905. С. 287.
(7) См. подробнее: Политический строй современных государств. СПб., 1905. Т. 1. С. 1-5.
(8) Казанский П.Е. Власть всероссийского императора. Одесса. 1913; Сигаев А. Монархическая идея и современная действительность. Одесса, 1914; Тальберг Г.Г. Правительствующий Сенат и самодержавие. М., 1914; Зандер А.А. Исторический очерк развития самодержавной власти. Вильна, 1910; Глинский Б. Борьба за конституцию. СПб., 1907; Котляровский С.А. Юридические предпосылки русских "Основных законов". М., 1912.
(9) Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. Харьков, 1901. С. 1. Эту же мысль он высказывал и в более ранних своих работах. См. подробнее: Черняев Н.И. О русском самодержавии. М., 1895.
(10) Котляровский С.А. Указ. соч. C/ 130/
(11) Розанов В.В. О подразумеваемом смысле нашей монархии. СПб., 1912. С. 49.
(12) Сигаев А. Указ. соч. С. 3, 5-6.
(13) Казанский П.Е. Указ. соч. С. 523-557.
(16) Розанов В.В. Указ. соч. С. 71.
(17) Флоренский П. Около Хомякова. Сергиев Посад, 1916. С. 26. Заметим, кстати, что славянофилы, будучи людьми искреннего и теплого православия, тем не менее иначе понимали сакральность власти русского царя. Так, И.С. Аксаков в своей неопубликованной статье "Самодержавие не есть религиозная истина" указывал, что деятельность самодержавия должна укладываться только в государственные деяния. Если же самодержавие вторгается в жизнь церковную или частную, то оно переходит в уродство, становится тиранией. Историческая заслуга России, по его мнению, состоит в том, чтобы удержать самодержавие в пределах государственной сферы, минуя конституционные формы. Власть царя - не право, а долг и обязанность, возложенная на него народом. См. подробнее: Дудзинская Е.А. Славянофилы в общественной борьбе. М., 1983. С. 49.
(18) Вестник Европы. 1867. Т. 1.N 3. С. 93.
(19) Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб., 1993. С. 95-96.
(20) Солоневич И.Л. Народная монархия. М., 1991.
(21) Казанский П.Е. Указ. соч. С. 760.
(22) Тихомиров Л.А. Указ. соч. С. 341.
(23) Розанов В.В. Указ. соч. С. 9.
(24) Герье В. Понятие о власти и о народе в наказах 1789 года. М., 1884. С. 141.
(26) Розанов В.В. Указ. соч. С. 54.
(27) Юшков С.В. К вопросу о политических формах русского феодального государства до XIX века // Вопросы истории. 1950.N 1.