Юридически это принуждение было подкреплено осуществленной в конце 1932 – начале 1933 г. паспортизацией населения страны. В сельской местности паспорта выдавались только в совхозах и на территориях, объявленных «режимными» (приграничные зоны, станичные города с прилегающими к ним районами, крупные промышленные центры и оборонные объекты). Колхозники могли получить паспорта только при перемене места жительства, но фактически эта процедура была обставлена множеством ограничений. закрытым постановлением СНК ССР от 19 февраля 1934 г. устанавливалось, что в паспортизированных местностях предприятия могли принимать на работу колхозников, которые ушли в отход без договора с хозорганами. Складывалась командно-бюрократическая система управления колхозами, становившаяся одним из факторов замедленного развития сельского хозяйства, его отставания от потребностей страны и бегства крестьян от земли, запустения.
3. Проблема путей развития крестьянского хозяйства в научной и общественно-политической мысли 20-х гг.
Чтобы лучше понять истоки и природу колхозной истории, есть необходимость в общих чертах охарактеризовать состояние отечественной общественно-политической мысли по вопросу о судьбах мелкого крестьянского хозяйства в связи с реализацией курса на форсированную индустриализацию. В рядах партии сталинской Ставке на «революцию сверху» в качестве более безболезненного варианта решения проблемы «социалистической модернизации» деревни противостояли взгляды лидеров «правого уклона», которые в современной литературе получили название бухаринской альтернативы.
Н.И. Бухарин (1888 – 1938) считается одним из последовательных проводников ленинских взглядов на кооперацию, через которую мелкие частные хозяйства, в том числе и зажиточные, будут, как он выражался, «врастать в социализм». Появились мнения, что он будто бы разработал свой план кооперативного «развития деревни», во многом перекликающийся со статьей В. Ленина «О кооперации» и книгой А. Чаянова о крестьянской кооперации. Это некорректно. Ведь сам Ленин и бухарин одинаково смотрели на кооперацию, то принципиально иначе понимал ее беспартийный Чаянов.
А.В. Чаянов (1888 – 1937) считал естественным, нормальным условием жизни и деятельности кооперации наличие рынка, тогда как Лениным и Бухариным рынок рассматривался в качестве временного явления.
Ленин и Бухарин мыслили социалистическое кооперирование деревни в условиях диктатуры пролетариата. Чаянов подлинные успехи кооперирования крестьянства связывал с демократическим режимом.
Большевистские адепты от науки обвиняли Чаянова в неонароднической идеализации индивидуального крестьянского хозяйства, в стремлении увековечить его.
С легкой руки современных западных исследователей (М. Левина, С. Коэна, Т. шанина, Г. Хантера, Я. Ширнера) в отечественной литературе по истории коллективизации как Чаяновский, так и бухаринский варианты решения проблемы модернизации крестьянского хозяйства нашей страны стало популярным возводить в ранг якобы реально существовавших альтернатив сталинской «революции сверху» в советской деревне.
Таким образом, реальных альтернатив сталинской «революции сверху» в ту пору в нашем обществе не имелось.
Заключение
Установление колхозного строя означало качественно новый рубеж не только в жизни отечественной деревни, но и страна в целом. Все однородные по характеру формы собственности – государственной и колхозно-кооперативная – стали всеохватывающими в обществе. Не менее существенно изменился и его социально-политический облик. Завершилась полоса промежуточного, переходного состояния. Советское общество стало биполярным: на одном полюсе формировалось новое социально-классовое образование в лице партийно-государственной бюрократии, от лица общества распоряжающейся государственной и колхозно-кооперативной собственностью, а на другом – одинаково лишенные основных средств производства наемные рабочие города и деревни.
В последнее время в отечественной литературе преобладающими стали негативные оценки коллективизации. В истории отечественной деревни это едва ли не самая трагическая страница. Но коллективизация обеспечила форсированную перекачку средств из сельского хозяйства в промышленность, высвобождения для индустриализации страны 15 – 20 млн. чел; она позволила во второй половине 30-х гг. постепенно стабилизировать положение в аграрном секторе отечественной экономики, повысить производительность труда.
Если в канун «революции сверху» в стране производилось ежегодно 72 – 73 млн. т. зерна, более 5 млн. т. мяса, свыше 30 млн. т. молока, то в конце 30-х – начале 40-х годов сельское хозяйство давало 75 – 80 млн. т. зерна, 4 – 5 млн. т. мяса и 70 млн. т. молока. Но если к концу НЭПа эту продукцию производили 50 – 55 млн. крестьян – единоличников, то в предвоенные годы – 30-35 млн. колхозников и рабочих совхозов, т.е. на треть работников меньше.
«Сопоставляя высокую цену, заплаченную народами СССР за совершенный в предверии второй мировой войны индустриальный рывок, с ценой, которой им, в противном случае, пришлось бы расплачиваться за военно-техническую и экономическую отсталость страны, - справедливо считает современный исследователь истории создания военно-промышленного комплекса ССР Н. Симонов, - данные жертвы и лишения не приходится считать ни напрасными, ни чрезмерными».[5]
В этой высокой цене была доля пришедшаяся на коллективизированную отечественную деревню.
Приложение
| Хозяйственный год | Продукция сельского хозяйства в % к 1913 г. | Темпы роста этой продукции в % к предыдущему году |
| 1921/22 1922/23 1923/24 1924/25 1924/26 1926/27 | 46,8 63,9 68,4 79,5 94,5 98,7 | - 136,6 106,9 116,2 119,2 104,1 |
(на 1 июня т.г.)
| Годы | Общее количество крестьянских хозяйств | В том числе коллективизировано | |
| Млн. | Млн. | % | |
| 1933 1934 1935 1936 1937 | 23,2 22,0 20,8 20,3 19,9 | 15,2 15,7 17,3 18,4 18,5 | 65,0 71,4 83,2 90,5 93,9 |
| Районы | Коллективизировано крестьянских хозяйств, % | ||||
| 1 октября 1929 г. | 20 января 1930 г. | 1 февраля 1930 г. | 1 марта 1930 г. | 1 июня 1930 г. | |
| Северный Кавказ | 19,0 | 46,6 | 60,7 | 76,8 | 58,1 |
| Центрально-Черноземная область | 5,9 | 40,0 | 50,0 | 81,8 | 15,8 |
| Нижняя Волга | 18,3 | 56,0* | 58,7 | 67,8 | 37,5 |
| Московская область | 3,3 | 14.1 | 36,5 | 73,0 | 7,2 |
| Нижегородский край | 3,7 | 7,1 | 18,9 | 48,7 | 10,1 |
| Западная область | 1,8 | 6,3 | 11,8 | 38,8 | 6,7 |
| Татария | 4,0 | 3,6 | 42,2 | 77,3 | 8,8 |
| Урал | 10,0 | 35,4 | 47,4 | 68,8 | 27,3 |
| Сибирь | 6,7 | 14,0 | 19,0 | 46,8 | 19,8 |
| РСФСР | 7,4 | 23,5 | 34,7 | 57,6 | 20,3 |
| СССР | 7,6 | 21,6 | 32,5 | 56,0 | 23,6 |
*Сведения на 1 января 1930 г.
Список использованной литературы
1. Арутюнян В.В. Механизаторы сельского хозяйства СССР в 1989 – 97гг. – М., 1960
2. Барсов А.А. Баланс стоимостных обменов между городами и деревней. – М., 1969
3. Барсенков А.С., Вдовин А.И., Карицкий В.А. Русский народ: Историческая судьба в XX в. – М., 1993
4. Боффа Дас. История советского союза. – М., 1990. – Т.-2
5. Верт Н. История советского государства. – М., 1995
6. Грациози А. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917 – 1933. – М., 2001
7. Ивницкий И.А. Коллективизация и раскулачивание (нач. 30-х гг.). – М., 1996
8. История России. XX век /Отв. Ред. Дмитренко В. П. – М., 1996
9. Машков Ю.А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизацииии сельского хозяйства СССР (1929 – 1932 гг.) – М., 1966
10. Население России в 1920 – 1950-е годы. Численность, потери, миграция. – М., 1994
11. Новейшая история отечества. XX век / Под ред. Киселева А.Ф., Щагина Э.М. – М., 2002
12. Рогалина Н.Л. Коллективизация: уроки пройденного пути. – М., 1989
13. Российское государство и общество. XX век. – М., 1999
14. Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920- 1950-е годы. – М., 1996
[1] Рогалина Н.Л. Коллективизация: уроки пройденного пути. – М., 1989. – С. 23
[2] Барсов А.А. Баланс стоимости обменов между городом и деревней. – М., 1969. – С. 20
[3] Рогалина Н.Л. Коллективизация: уроки пройденного пути. – М., 1989. – С. 95
[4] Советское государство и право. – 1988. - №2. – С. 113
[5] Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920 – 1950-е годы. – М., 1986. – С. 71