Также, Табель о рангах устанавливает жалованье за службу военную и гражданскую.
Переход на денежное вознаграждение служилых людей был известной революцией. Прежде государство расплачивалось со служилыми людьми преимущественно поместьями. От владельца зависело, какой доход он сумеет с него получить. Теперь ему гарантировался определенный доход, если, конечно, не считать, что денежное жалованье не всегда выплачивалось аккуратно и регулярно.[44]
Такой переход имел и определенную пользу для государства. Прежде служилый человек, получивший поместье, всеми правдами и неправдами стремился расширить свои права на него, а затем уклониться от службы. Теперь жалованье в значительно большей мере привязывает его к государственной службе. В этой реформе С.М. Троицкий усматривает даже переход к буржуазным принципам организации государственного аппарата.[45]
Таким образом, правление Петра I сыграло важную роль в укреплении господства дворян в России, было найдено действенное средство поощрения их к государственной службе, благодаря изданию Табели о рангах, и в то же время расширена социальная база абсолютизма, т.к. была создана возможность для проникновения в господствующий класс разночинцев»[46], путём предоставления им возможности получения дворянства при достижении офицерского звания.
Петр Великий изменил отношения дворянского сословия и всех других к верховной власти. Дворяне стали подданными царя и государства, а не слугами одного царя, как было до этого. Служба строго взыскивалась с дворян, хотя в нее и вносились некоторые облегчения.
Пётр заставил дворян служить, но, вместе с тем, они стали играть ведущую роль, по сравнению с другими сословиями, к тому же были наделены многочисленными привилегиями в обмен на службу монарху.
При Петре изменилось, и весьма существенно, положение дворянства в целом: одни древние и знатные роды измельчали; сошли на нет, другие процветали (Голицынгы, Куракины, Шереметевы и т. д.). Заблистали на политической арене ранее малозаметные люди и роды - Нарышкины, Лопухины, Зубовы и т. д. Все они и более и менее знатные, богатые, составили единое сословие "шляхетство"[47].
После смерти Петра I намечается переход к смягчению введенных им норм службы и перераспределению прав в сфере дворянской земельной собственности.
Отмена единонаследия правительством Анны Иоанновны при сохранении обязательной службы нарушила определенный Петром I порядок распределения шляхетских кадров в соответствии с потребностями государства и ясно отразила слабую заинтересованность шляхетства в государственной службе при тех окладах, которые должны были возместить служившей шляхте потерю доходов с поместья. Но возобновление права собственности на землю за всеми, кто был его лишён, усилило тяготение к поместной деятельности значительной части военных. В то же время государство желало полностью распоряжаться судьбой дворянина и предлагало ему лишь один жизненный путь - службу, оставляя за ним право выбирать полк, поступить на флот или в канцелярские служащие.[48]
Говоря о Манифесте 18 февраля 1762 г., принятым Петром III, можно сказать, что он имел цель удовлетворить требования дворянства, считавшего себя ущемленным в правах и свободах, поскольку оно обязывалось нести службу государству в результате реформ Петра, но по Манифесту Петр III освободил дворян от этой обязанности.[49]
После Манифеста, благородные дворяне стали покидать места в государственном аппарате, и их посты стали освобождаться, открылась дорога к чинам, а значит, и к дворянству разночинцам.[50]
В это время был достигнут компромисс между аристократией и новым дворянством, путём урегулирования и увеличения их прав, что в немалой степени способствовало спаду переворотства.
Используя неразбериху в правительственных кругах, дворянство требует всё больших привилегий, и монархи вынуждены идти на уступки, раз дворяне их единственная поддержка и именно им (в лице гвардии) они обязаны своему восшествию на престол. Интересы дворянского сословия стали главнейшими для абсолютизма. Поэтому в эпоху дворцовых переворотов было издано множество законодательных документов, расширивших до предела его права.
Любой шаг в сторону от этой политики привёл бы к неминуемому перевороту (что и случилось впоследствии с Павлом I, неучитывавшим в должной мере интересы господствовавшего сословия).
В 1763 г. Екатерина II поручила Комиссии о вольности разработку законодательства о дворянских привилегиях. Но реализованы задачи комиссии по её мнению не были и комиссия была распущена. Возникает вопрос: почему Екатерина, по словам С.М. Троицкого, "внимательно следившая за настроениями тех, кто возвёл её на престол и являлся её социальной опорой"[51] не подтвердила ни Манифест 1762 г., ни доклад этой комиссии? Вряд ли дело только в том, что, как полагал Троицкий, Екатерину не устраивал пункт Манифеста о праве дворян не служить. Ведь даже из приводимой Троицким записки Екатерины Н.И. Панину видно, что она готова была подтвердить Манифест. И всё же не подтвердила: входившие в состав комиссии высшие сановники ярко проявили свой консерватизм, и нетрудно было заметить, что их воззрения отражали интересы лишь узкого слоя общества. Екатерина же, по всей видимости, уже в то время считалa, что законы о дворянстве должны быть частью общего законодательства о сословиях. В 1765 г. у нее рождается идея созыва Уложенной комиссии[52], но перед созывом она пишет свой знаменитый Наказ.
По мысли Екатерины II, в сословной монархии Д. должно было получить значение той посредствующей власти, которая, по Монтескье, составляет характеристическую черту монархического правления, в отличие от деспотии. Эту мысль Екатерина II выразила в своем Наказе, отметив, что дворянское звание "есть особое нарицание в чести, отличающее простых людей от тех, кои оным украшены"[53]. Дворянские идеи Наказа нашли самую благоприятную почву в сословных вожделениях дворянских депутатов екатерининской комиссии. Большинство дворянских наказов проникнуто требованием различных привилегий в пользу Д. и желанием затруднить доступ в среду Д. из других сословий. В большой комиссии был возбужден вопрос, чтобы доступ в Д. через чины был закрыт, так как вследствие этого "уподляются дворянские роды и затмеваются их преимущества"[54]. В проекте о правах благородных, выработанном частной комиссией, приобретение Д. чином исключено[55].
В противовес тягловой политике прошлого столетия (для отбывания сословных повинностей сословиям предоставлялись льготы) депутатские наказы и речи в Комиссии настойчиво твердили, чтобы эти выгоды признаны были их сословными правами независимо от их повинностей[56].
Уложенная комиссия показала, что дворяне не хотели делиться своими привилегиями с другими сословиями и более того, хотели расширения имеющихся прав за счёт них. Что неизбежно подрывало баланс между сословиями.
Что касается Жалованных Грамот, то Екатерина не случайно ввела грамоты дворянству и городам одновременно, подчёркивая, что дворянство не единственное сословие государства[57].
Таким образом, дворяне получили максимум привилегий и теперь уже не хочет выполнять свою главную функцию – служение престолу. В ответ на это Екатерине II приходится отдалить их от себя, издав ЖГД, где она позволила создать дворянам своё сословное корпоративное объединение. И, соответственно, она была поставлена перед необходимостью решать проблему создания новой опоры самодержавия. Им должно было стать, по её мнению, третье сословие – бюргерство (горожане), состоявшее из разночинцев.
В её правление особенно проявилось стремление к стремление к консолидации на основе единства мировоззрения, взглядов, психологического настроя. В условиях, когда Екатерина II стремилась сосредоточить общественную и культурную жизнь при дворе, распространить на все ее сферы «монаршее благоволение», объединение на основе духовной и интеллектуальной близости было определенным вызовом политике императрицы[58].
В ЖГД впервые вводилось определение дворянства и признаки, по которым можно было различить это сословие от других: «Дворянское название есть следствие, истекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем обращая самую службу в достоинство, приобрели потомству своему нарицание благородное»[59].
Главной причиной дарования дворянам стольких прав и их отличия от остальных стала служба монарху: «обращая самую службу в достоинство»[60].
Дворянство было провозглашено «неотъемлемо, наследственно и потомственно»[61]. Лишиться его можно только за особо важные преступления: «1. Нарушение клятвы. 2. измена. 3. Разбой 4. Воровство всякого рода. 5. Лживые поступки. 6. Преступления, за кои по законам следовать имеет лишение чести и телестное наказание»[62]. Т.е. их привилегии были практически неотчуждаемы и навечно закреплены за их обладателем.