Царствование Николая II — самый динамичный период в росте численности русского народа за всю его историю. Менее чем за четверть века население России увеличилось на 62 млн. человек. Быстрыми темпами росла экономика. За 1885-1913 промышленная продукция выросла в пять раз, превысив темпы промышленного роста наиболее развитых стран мира. Была построена Великая Сибирская магистраль, кроме того, ежегодно строилось 2 тыс. км железных дорог. Народный доход России, по самым преуменьшенным расчетам, вырос с 8 млрд. руб. в 1894 до 22-24 млрд. в 1914, т. е. почти в три раза. Среднедушевой доход русских людей удвоился. Особенно высокими темпами росли доходы рабочих в промышленности. За четверть века они выросли не менее чем в три раза. Общие расходы на долю народного образования и культуры выросли в 8 раз, более чем в два раза опережая затраты на образование во Франции и в полтора раза — в Англии.[1/1]
Еще в 1884 году Ники впервые увидел 12-ленюю гессенскую принцессу Алису, приехавшую в Петербург на свадьбу своей старшей сестры Эллы и великого князя Сергея Александровича. Юная Алиса произвела на него большое впечатление. С годами она переросла в серьезное чувство, причем с обеих сторон. Император и императрица были не в восторге от выбора старшего сына- ведь ему пытались найти невесту из более значительной династии, например во Франции или Пруссии. Однако в вопросе своей женитьбы Ники оставался непреклонным, и весной 1894 года в Кобурге влюбленные отпраздновали помолвку.
Брак Николая и Александры был основан на взаимной всепоглощающей любви. "На почве общего разложения семейных нравов, как русского, так и западноевропейского обществ, семья русского самодержца представляла столь же редкое, сколь и сияющее исключение",-писал А.А. Мосолов, начальник Канцелярии Императорского двора.
Им так хотелось, чтобы их совместная жизнь не становилась темой досужих вымыслов и сплетен! И так тяжело было найти в парадном, официальном Петербурге уединенный островок счастья, защищенный от любопытных и недоброжелательных глаз! Вот почему Ники и Аликс более всего любили время, когда они жили в Александровском дворце Царского Села или в "милой Александрии"- петергофском парке, где еще в 1885 году была построена на берегу залива Нижняя дача- личная резиденция цесаревича.
В ноябре 1885 года в Царском Селе у Александры и Николая родилась первая дочь Ольга. Остальные дети- три дочери и сын появились не свет в Александрии: 27 мая 1887 года- вторая дочь Татьяна, 14 июня 1899 года- Мария, 5 июня 1901 года- долгожданный наследник.
"Жаль, что занятия отнимают столько времени, которое хотелось бы проводить исключительно с ней!"- восклицал когда-то юный император Николай, имея в виду свою молодую жену. С годами желание уделять как можно больше времени семье -по-прежнему обожаемой Аликс и любимым детям- не становилось меньше. Николай Александрович любил играть с дочерями и сыном, гулять с ними, а по вечерам читать произведения русских классиков в семейном кругу.[3]
Долгое время было принято считать, что царь подчинял свою волю царице, поскольку она обладала более твердым характером, духовно руководила им. Это неправильный и очень поверхностный взгляд на их взаимоотношения. Можно привести множество примеров, в их письмах они встречаются часто, как государь неуклонно проводил свою волю, если чувствовал правильность своего решения. Но его можно было убедить отменить свое решение, если он обнаруживал свою ошибку и справедливость утверждений царицы. Государыня не давила на супруга, а действовала убеждением. И если она чем-то и влияла на него, то добротой и любовью. Царь был очень отзывчив на эти чувства, так как среди многих родственников и придворных он чаще всего ощущал фальшь и обман. Читая царские письма, убеждаемся, с какой настойчивостью Николай II проводил свои планы и отвергал предложения любимой им жены, если считал их ошибочными.
С 1904 года Семья затворяется во дворцах, оберегая тайну болезни наследника. и мало кто знал правду о их подлинной жизни.
Эту замкнутую жизнь впоследствии опишут в своих воспоминаниях учитель великих княжон, воспитатель наследника швейцарец Жильяр и Вырубова. Та, которая при их жизни была причиной стольких грязных мифов,- после их гибели создает чарующий портрет Царской Семьи. который, видимо и останется в истории.[4]
После объявления Германией войны России 19.7.1914 собрал в Петергофе совещание членов правительства для обсуждения вопроса о Верховном главнокомандующем. За исключением ген. В.А. Сухомлинова министры высказались за отказ Н. от звания Верховного главнокомандующего. 20.7.1914 опубликовал Манифест, в котором, «не признавая возможным, по причинам общегосударственного характера, стать теперь во главе наших сухопутных и морских сил, предназначенных для военных действий» назначил Верховным главнокомандующим великого князя Николая Николаевича. Но т.к. по Основным законом Российской империи в случае войны именно Н. должен был стать Верховным главнокомандующим, составленное ранее Положение о полевом управлении войск предусматривало значительное снижение роли Верховного главнокомандующего за счет расширения прав главнокомандующих фронтами. Это верное положение, в случае если сам Н., не обладавший талантами военачальника, занимал пост Верховного главнокомандующего, при выборе Николая Николаевича сразу же создало огромные трудности в управлении войсками. После ряда тяжелых поражений рус. армии, Н., не считая для себя возможным оставаться в стороне от военных действий и считая необходимым принять на себя в этих тяжелейших условиях всю ответственность за положение армии, 23.8.1915 возложил на себя звание Верховного главнокомандующего. При этом подавляющее большинство членов правительства, высшего армейского командования и общественных кругов выступили категорически против этого решения императора, пытаясь убедить его оставить во главе армии Николая Николаевича. Вследствие постоянных переездов Н. из Ставки в Петербург, а также недостаточного знания вопросов руководства войной командование рус. армии сконцентрировалось в руках его начальника штаба ген. М.В. Алексеева и заменявшего его в конце 1916- начале 1917 ген. В.И. Гурко.[2]
В 1916 на Н. постоянно оказывалось давление как со стороны общественных организаций и Государственной думы, так и со стороны др. группировок, в т.ч. и многих великих князей, об ограничении его власти и создании «министерства доверия» с привлечением думских лидеров. Однако Н. отклонил все предложения. После начала волнений в столице, Н. утром 26.2.1917 приказал ген. С. С. Хабалову «прекратить беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны». Направив 27 февр. в Петроград ген. Н.И. Иванова для восстановления спокойствия, Н. вечером 28 февр. отбыл в Царское Село, но пробиться не смог и, утратив связь со Ставкой, 1 марта прибыл в Псков, где находился штаб армий Северного фронта ген. Н.В. Русского. Под давлением высшего военного командования Н. 2 марта ок. 3 часов дня принял решение об отречении в пользу сына при регентстве великого князя Михаила Александровича, но вечером того же дня заявил прибывшим А.И. Гучкову и В.В. Шульгину о решении отречься и за сына. 2 марта в 23 ч 40 мин он передал Гучкову Манифест об отречении, в котором писал «Заповедуем брату нашему править делами государства в полном и нерушимом единении с представителями народа».
Интересно писал об Императоре Николае 2 Уинстон Черчилль: "Тот строй, который в нем воплощался, которым Он руководил, которому Своими личными свойствами Он придавал жизненную искру - к этому моменту (февраль 1917 г.) выиграл войну для России".
Привожу характерный отрывок воспоминаний об отношении русских людей к Николаю 2 в то время из мемуаров бывшего тогда полковником Генерального штаба, начальником службы связи Ставки Б. Н. Сергиевского. Он описывает запомнившееся ему прощание Царя с солдатами, узнавшими об отречении Государя.
"Я смотрел вслед и отчетливо видел совершенно неожиданную картину: дверь была закрыта, ее распахнули перед самим Государем, он сделал шаг через порог и... вдруг быстро шагнул назад: вся площадка лестницы и сама очень широкая лестница вверх и вниз были битком забиты солдатской массой. Но в следующий момент Государь решительно шагнул вперед и послышался Его очень громкий голос: "Здорово, братцы!" И загрохотал такой ответ, какого я, кажется, никогда не слыхал - все окна дребезжали:
- Здравия желаем, Ваше Императорское Величество!
- Прощайте, братцы!
- Счастливого пути, Ваше Императорское Величество! - и вслед за этим многосотголосый рев рыданий...
Ничего подобного я никогда не слыхал. Мы стояли на своих местах, повернувшись к дверям. Фигура Императора Николая 2 постепенно исчезала, спускаясь по лестнице среди с трудом расступавшихся и стихийно рыдавших солдат... Наконец, скрылась и голова Монарха... Стихли и рыдания...
- И это называется революцией?! - раздался чей-то голос около меня..."
То был масонский антироссийский переворот... [2/2]
8 марта Н. отбыл из Могилёва и на следующий день прибыл к семье в Царское Село, где был «лишен свободы». 31 июля вместе с семьей, по решению Временного правительства, выехал в Тобольск, куда прибыл 6 авг. После прихода к власти большевиков режим его содержания резко усилен, а в апр. 1918 переведен в Екатеринбург. В ночь на 17.7.1918 Н. вместе со всей семьей и сопровождавшими его лицами был расстрелян. По официальной версии, выдвинутой большевиками, решение об уничтожении царской семьи было принято Уралсоветом, опасавшимся приближения выступивших против большевиков чехословацких войск. Однако в последние годы стало известно, что Н., его жена и дети были расстреляны по прямому указанию В.И. Ленина и Я.М. Свердлова. Тела погибших были уничтожены. Позже останки были обнаружены и по решению правительства России 17.7.1998 захоронены в усыпальнице Петропавловского собора в Петербурге. В то же время ряд исследователей, а также руководство Рус. православной церкви считают, что погребенные тела были идентифицированы неверно и не являются останками царской семьи. Рус. православная церковь за рубежом причислила Н., в числе др. Новомучеников, к лику Святых.