Мотив определяет цель деяния, а вместе они служат основой, на которой формируется вина, указывают на направленность умысла. Соответственно, хулиганство характеризуется тем, что умысел при его осуществлении направлен, прежде всего, на нарушение общественного порядка, а совершение при этом насильственных и иных действий является лишь способом такого нарушения.
Относительно цели хулиганства некоторыми учёными утверждается, что она заключается в самом совершении хулиганских действий[40. c.14]. Возражая против данного утверждения, С.Б. Алимов обоснованно указывает, что «цель всегда предшествует действию и является идеальным образом ожидаемого результата».
В теории уголовного права отмечалось, что цель хулиганства следует определять только в уголовно-правовом смысле, то есть, как желание лица проявить явное неуважение к обществу[75, c.81]. Данную позицию нельзя признать правильной, так как «необходимо отличать цель в качестве составной части «желания» как волевого момента прямого умысла от цели как самостоятельного признака субъективной стороны преступления. В первом случае цель является отражением объективной стороны, имеет материальное объективное воплощение в признаках последней, указанных в диспозиции статьи Особенной части УК. Цель же как самостоятельный признак субъективной стороны преступления не имеет такого воплощения. Она характеризует психическое отношение виновного к последствиям, выходящим за пределы состава преступления, то есть к тем, которые не служат признаками данного конкретного состава, предусмотренными статьей Особенной части УК РФ»[33 c.166].
Соответственно, цель как самостоятельный признак субъективной стороны преступления всегда корреллирует с последствиями, лежащими вне рамок конкретного состава, но не с действиями, а выражение явного неуважения к обществу и грубое нарушение общественного порядка при хулиганстве являются социальными характеристиками именно деяния, причем предусмотренного в диспозиции ст. 213 УК РФ. Желание выразить явное неуважение к обществу, а также грубо нарушить общественный порядок является составной частью волевого момента умысла при совершении хулиганства, но никоим образом не образует цель как самостоятельный признак субъективной стороны последнегоНесмотря на то, что цель является факультативным признаком хулиганства, необходимо устанавливать её наличие и содержание в каждом случае квалификации посягательства, внешне сходного с рассматриваемым деянием либо иным преступлением, совершаемым из хулиганских побуждений. Это требуется для правильного определения мотива содеянного и отграничения деяний от смежных с ними составов преступлений. Например, установление цели хищения при вооружённом нападении на гражданина предполагает квалификацию деяния по ст. 162 УК РФ как разбой; если же таковая не установлена и в деянии проявились хулиганские побуждения, то юридическая оценка осуществляется, прежде всего, по ст. 213 УК РФ, то есть как хулиганство. Соответственно, на хулиганские побуждения указывает, в том числе и отсутствие в деянии какой-либо цели, специально указанной в уголовном законе.
Обобщая изложенное, подчеркнём, что хулиганство может быть совершено только с прямым умыслом при обязательном отражении в деянии хулиганских побуждений, которые, определяя направленность деяния на грубое нарушение общественного порядка и выражение явного неуважения к обществу, выступают связующе направляющим звеном при квалификации содеянного.
2.5 Квалифицированные составы хулиганства
В ч. 2 ст. 213 УК РФ в качестве квалифицирующих признаков деяния предусмотрены альтернативно совершение хулиганства группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, а равно связанное с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка.
Данные признаки по своему составу изменились за счёт исключения таких квалифицирующих обстоятельств хулиганства, как его совершение группой лиц без предварительного сговора, а равно лицом, ранее судимым за хулиганство. Изменение же содержания оставшихся признаков связано только с рассмотренными выше изменениями ч. 1 ст. 213 УК РФ. Последовательно рассмотрим каждый из указанных признаков.
Группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.
В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ, «преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совершении преступления».
Данная форма соучастия отличается от совершения хулиганства группой лиц, прежде всего, наличием предварительного сговора между её участниками на совершение преступления. Такой сговор должен состояться до непосредственного выполнения объективной стороны преступления.
Предварительный сговор относительно совершения хулиганства предполагает выраженную в любой форме договорённость двух или более лиц, состоявшуюся до начала непосредственного совершения действий, грубо нарушающих общественный порядок и выражающих явное неуважение к обществу. Сговор может выражаться в форме устного или письменного соглашения о совместных преступных действиях, а также в форме жестов, мимики, условных знаков.
На предварительный сговор о совершении уголовно наказуемого деяния указывает единство намерения участников группы на совершение действий, образующих объективную сторону данного преступления[13 c.161].
Из законодательного определения группы лиц следует вывод, что группа лиц по предварительному сговору наличествует только при совершении деяния не менее чем двумя соисполнителями, обладающими признаками субъекта данного преступления. Тогда, если, например, группа из двух лиц заранее договорилась о совершении хулиганства, но в непосредственном совершении хулиганских действий участвовал только один из них, а другой лишь оказал помощь в планировании преступления и предоставлении орудий совершения преступления, то, как это ни странно, если деяние не содержит иных квалифицирующих обстоятельств, указанных в ч. 2 ст. 213 УК РФ, каждый из участников будет нести ответственность по ч. 1 ст. 213 этого УК (пособник - со ссылкой на ч. 5 ст. 33 УК РФ) без признания их группой лиц или группой лиц по предварительному сговору. Получается, что совершение преступления одним исполнителем при наличии одного или нескольких пособников, подстрекателей или организаторов и предварительного сговора между ними на совершение преступления формально менее опасно, чем совершение преступления двумя соисполнителями. Следует согласиться с А. Арутюновым, который считает такое положение дел недопустимым, так как в рассматриваемом случае налицо соучастие, которое должно выражаться в соответствующей форме - группе лиц по предварительному сговору[21, c.65-66].
Однако без изменений в законе или же устойчивой практики применения судами понятия «группа лиц по предварительному сговору», исходя из законодательного определения соучастия и без учёта косвенного указания на обязательное наличие в преступной группе не менее двух соисполнителей, сотрудники правоохранительных органов вынуждены при квалификации действий соучастников опираться на определение группы лиц, содержащееся в ч.1 ст.35 УК РФ.
Итак, в группе лиц по предварительному сговору помимо соисполнителей могут участвовать пособник, подстрекатель и в некоторых случаях организатор. Действия трёх последних соучастников квалифицируются по ч. 2 ст. 213 УК РФ со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 этого УК.
Согласно ч. 3 ст. 35 УК РФ, «преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений».
Организованная группа является разновидностью сложного соучастия. Её отличительным признаком является устойчивость, означающая наличие в группе объединяющей её членов цели совместного совершения, как правило, нескольких преступлений в течение относительно продолжительного времени.
В такой группе имеется организатор, координирующий действия участников группы, подбирающий и вербующий соучастников, распределяющий роли между ними, планирующий совершение преступлений и обеспечивающий меры по сокрытию преступной деятельности. На устойчивость группы может указывать особый порядок вступления в неё, подчинение групповой дисциплине, стабильность её состава и организационных структур, постоянство форм и методов преступной деятельности, узкая преступная специализация участников[55, c.69-70].
Лица могут объединяться в организованную группу как для совершения нескольких преступлений, в том числе и хулиганства, так и для совершения одного хулиганства, требующего особо тщательной подготовки (например, заключающегося в срыве массового мероприятия). Однако и в последнем случае для признания такой группы устойчивой должно быть установлено, что для неё характерно более тесное объединение соучастников.
«Каждый участник подобного объединения должен сознавать, что он входит в организованную группу, участвует в выполнении части или всех взаимно согласованных действий и осуществляет совместно с другими участниками единое преступление с распределением ролей, по заранее обусловленному плану»[28, c.31-32].
Л.Д. Гаухман и СВ. Максимов обоснованно, на взгляд автора дипломной работы, указывают, «что определяющим признаком организованной группы, характеризующим ее устойчивость, является наличие организатора или руководителя группы. Именно организатор создает группу, осуществляя подбор соучастников, распределяет роли между ними, устанавливает дисциплину и т.п., а руководитель обеспечивает целенаправленную, спланированную и слаженную деятельность как группы в целом, так и каждого ее участника с соблюдением групповой дисциплины и т.д.».