Завтра где-то, кто знает где, –
Война, эпидемия, снежный буран,
Космоса черные дыры… (с.11)
Приметы городского мира ассоциируются у Цоя с «опорными космогоническими мотивами» художественного мира поэта-певца. В стихотворениях «Война», «Звезда по имени Солнце», «Странная сказка» экспрессивный метафорический ряд, запечатлевший «дрогнувшие стены» мироздания, «город в дорожной петле», дождь, «стучащий пулеметом», «стену из кирпичей облаков», создает основу гротескного образа потрясенного, больного города-мира, ликами которого становятся «портреты погибших на этом пути». Сквозная для Цоя мифологема длящейся уже две тысячи лет «войны… между землей и небом» (с.220), гальванизированная чувством отъединенности земной реальности от стихии «солнечных дней», приоткрывает глубины онтологического трагизма в мироощущении лирического «я» и его современников, существующих в остроконфликтной плоскости бытия и противопоставляющих ей свою напряженную нравственную рефлексию, усилие по «охране тепла», сопротивлению и вселенской энтропии, и мертвенному, зачастую агрессивному электрическому свечению городов.
Итак, сквозной в песенно-поэтическом творчестве В.Цоя образ города раскрывается в триединстве изображения личности, социума и Вселенной. В системе урбанистических мотивов, в оригинальном наложении далеких образных планов здесь прорисованы ментальные черты лирического «я» и значительного слоя городской молодежи 80-х гг., во взаимопроникновении мистического и конкретно-социального планов создается собирательный образ эпохи назревающих переломов и осуществляется выход к прозрению бытийной дисгармонии всечеловеческого существования в «разрывах» между гегемонией технократической цивилизации мегаполиса и подчас иррациональной деструктивностью космических природных стихий.