ПОЗДНИЙ ВАРИАНТ ПЯТОЙ КАРТИНЫ ПЬЕСЫ "ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА"
Высокая мрачная комната, в которой умерли сын и жена Человека. На всем лежит печать разрушения и смерти. Стены покосились и грозят падением: в углах раскинулась паутина - правильные светлые круги, включенные безысходно один в другой; грязно-серыми прядями спускается мертвая паутина и с нависшего потолка. Точно под упорным давлением мрака, черной безграничностью объявшего дом Человека, подались внутрь и покривились два высоких окна: если окна не выдержат и провалятся, то мрак вольется в комнату и погасит слабый, умирающий свет, которым озаряется она.
В задней стене коленчатая лестница, ведущая наверх, в те комнаты, где происходил когда-то бал; внизу видны кривые погнувшиеся ступени, дальше они теряются в густой насупившейся мгле. У той же стены под искривленным, порванным балдахином кровать, на которой умерла жена Человека.
Справа темное жерло холодного, давно потухшего огромного камина; большая куча мертвой золы, в которой белеет полуобгорелый лист какой-то бумаги, по-видимому, чертежа. Перед камином в кресле сидит неподвижно умирающий Человек; в том, как оборван его халат, в том, как лохматы и дики его нечесаные седые волосы и борода, чувствуется полная заброшенность и одиночество умирания. В стороне от Человека, в таком же кресле, крепко спит Сестра Милосердия с белым крестом на груди; за все время картины она не просыпается ни разу.
Вокруг умирающего Человека, обнимая его тесным кольцом жадно вытянутых лиц, сидят на стульях Наследники. Их семь человек, три женщины и четверо мужчин. Их шеи хищно вытянуты по направлению к Человеку, рты жадно полураскрыты; напряженно-скрюченные пальцы на поднятых руках походят на когти хищных птиц. Есть среди них толстые и весьма упитанные люди, особенно один господин, жирное тело которого бесформенно расплывается на стуле, но по тому, как они сидят, как они смотрят на Человека, - кажется, что всю жизнь они были голодны и всю жизнь ожидали наследства. Голодны они как будто и сейчас.
В углу неподвижно стоит Некто в сером с догорающей свечою. Узкое синее пламя колеблется, то ложась на край, то острым язычком устремляясь вверх. И могильно-сини блики на каменном лице и подбородке Его.
РАЗГОВОР НАСЛЕДНИКОВ
Говорят громко:
- Дорогой родственник, вы спите?
- Дорогой родственник, вы спите?
- Дорогой родственник, вы спите или нет? Отвечайте нам.
- Мы ваши друзья!
- Ваши наследники.
- Отвечайте нам!
Человек молчит. Наследники переходят на громкий шепот.
- Он молчит.
- Он ничего не слышит: он глух.
- Нет, он притворяется. Он ненавидит нас, он рад был бы нас выгнать, но не может: мы его наследники!
- Каждый раз, когда мы приходим, он смотрит на нас так, точно мы пришли убивать его. Как будто не умрет он и сам!
- Глупец!
- Это от старости. От старости все люди становятся глупы.
- Нет, это от жадности. Он рад был бы унести в могилу все. Он не знает, что в могилу человек уходит один.
- Почему вы так ненавидите нашего дорогого родственника?
- Потому, что он медлит умирать. (Громко.) Старик, почему ты не умираешь? Ты портишь нам жизнь, ты грабишь нас. Твое платье рвется и гниет, твой дом разрушается, твои вещи стареют и теряют ценность!
- Это правда, он нас грабит!
- Тише! Зачем кричать!
- Старик, ты обираешь нас!
- Но, может быть, дорогой родственник слышит нас?
- Пусть слышит! Правду всегда полезно слышать.
- Но, может быть, у него еще хватит силы составить завещание и лишить нас наследства?
- Вы думаете?
Натянуто смеются. Продолжают нежными голосами, громко, так, чтобы слышал Человек.
- Пустяки, он всегда был умным человеком, склонным к юмору, и прекрасно понимает шутку. Не правда ли, дорогой родственник?
- Конечно, мы шутили.
- Мы можем ждать сколько угодно. Нам только жаль его. Так грустно день и ночь сидеть одному перед потухшим камином, - не правда ли, дорогой родственник?
- Почему он не ляжет в постель?
- Так, маленькая причуда. На этой постели умерла его жена, и он никому не позволяет коснуться ни белья, ни подушек.
- Но время уже коснулось их!
- От них пахнет гнилью.
- Здесь отовсюду пахнет гнилью. (Нюхает.)
- Когда я подумаю... Нет, когда я подумаю, что в этом камине он непроизводительно жег целые бревна...
- А вы помните его бал? Наш милый родственник так сорил деньгами!
- Нашими деньгами!
- А вы помните, как он баловал жену, эту ничтожную женщину?
- Добавьте: которая обманывала его.
- Тише!
- У которой была дюжина любовников!
- Тише! Тише!
- Которая жила с лакеем! Да, со своим лакеем. Я сама видела однажды, как они переглянулись.
- Но она умерла! Не оскверняйте могил клеветою!
- Но это правда: я сама слыхала о том же.
- Бедный, обманутый глупец!
- Вы не замечаете украшений в его почтенной седине.
- Тише! Тише!
С возгласами "Тише! Тише!" переглядываются и тихонько смеются.
- Человек не имеет права думать только о самом себе. Когда я рассчитаю, сколько он мог бы нам оставить и сколько нам остается...
- Гроши!
- Нужно благодарить провидение и за то, что осталось. Наш почтенный родственник так небережлив.
- Взгляните на его халат: разве можно так обращаться с дорогими вещами.
- Вы думаете? Я не вижу отсюда, что это за материя.
- Подойдите осторожно и пощупайте пальцами. Это шелк.
Одна из женщин подходит к умирающему Человеку и, делая вид, что оправляет подушку, ощупывает материю. Все с любопытством следят за нею.
- Шелк!
Различными жестами Наследники выражают свое негодование.
Человек (на мгновение выходит из неподвижности и просит слабо). Воды!
Наследники. Что он говорит? Он слышал? Чего ему надо?
Человек. Воды! Бога ради, воды! (Умолкает.)
Несколько испуганные Наследники ищут воды, но не находят. Брезгливо-встревоженные голоса:
- Воды!
- Он просит воды!
- Да дайте же ему воды!
- Воды нет.
Все разом обращаются к спящей Сестре Милосердия, крича, приставляя руки ко рту в виде рупора:
- Сестра Милосердия!
- Сестра Милосердия!
- Сестра Милосердия!
- Вам говорят, Сестра Милосердия! Больной просит воды.
- Растолкайте ее. За что же ей платят деньги, если она все время спит!
- А если вы хотите такую сестру милосердия, которая бы не спала, то придется платить еще дороже. Разве вы этого не понимаете?
- Она очень устала. У бедной женщины так много работы!
- Пусть спит. У нее такой сон, что жаль его тревожить.
- Дорогой родственник, вы не можете подождать? Сестра очень устала и спит.
Человек не отвечает, и все снова рассаживаются по местам, полукругом. Слабый свет, озаряющий комнату, медленно гаснет - в углах встает мрак. Тяжело, откуда-то сверху, ползет мрак по ступеням, стелется по потолку, бесшумно липнет к каждому углублению.
- Он успокоился. Бедный!
- Как темно! Господа, вы не замечаете, как темно?
- Когда я подумаю, что так, перед камином, он может просидеть еще долго - недели, месяцы, мне хочется схватить его за тощую шею и удушить.
- Позвольте: вы так беспокоитесь о наследстве, а вместе с тем я не знаю, кто вы?
- И я не знаю! И я!
- Вы просто человек с улицы: какое вы имеете право на наследство?
- Я такой же наследник, как и вы.
- Нет, сударь, вы мошенник!
- Нет, это вы мошенник!
- Тише! Тише!
- Его надо выгнать! Вон!
- Вы все мошенники!
- Тише! Вы разбудите его!
Яростно оскалив зубы, грозят друг другу сжатыми кулаками.
- Господа, свет гаснет! Я почти не вижу лиц.
- Надо уходить. Еще один погибший день!
- Надо уходить.
- А я останусь. Я не пойду отсюда. Это мой дом. Мой, мой, мой!
- Вас съедят здесь крысы.
В исступлении:
- Это мой дом - мой, мой, мой!
- Одна седьмая часть, господин наследник с улицы, во всяком случае не больше как одна седьмая часть.
- Это мой дом! Мой!
- Господа, темнеет.
- Спокойной ночи, дорогой родственник!
- Спокойной ночи, дорогой родственник!
- Спокойной ночи, дорогой родственник!
По очереди, низко кланяясь Человеку, уходят. Некоторые поднимают вялую, бледную руку умирающего, лежащую на ручке кресла, и нежно пожимают ее. Наследник с улицы остается один. Презрительно взглянув на безмолвных Человека и Сестру Милосердия, он быстро и сердито исследует комнату: трогает стены, щупает материю на стульях, оценивает взглядом то, до чего не может дотянуться руками. Подходит к кровати, на которой умерла жена Человека, и пробует крепость белья. Но гнилая материя расползается под пальцами, и, бешено топнув ногою, Наследник разбрасывает подушки и простыни. Потом решительно идет к умирающему и останавливается за его спиною.