Вице-спикер Государственной думы Владимир Жириновский не менее откровенен. "Даже если принять безупречный закон об эвтаназии, то все равно нельзя проконтролировать его исполнение, - говорит он. - Убийства, связанные с наследством, недвижимостью, с любой корыстью получат законное прикрытие. Число преждевременно погибших увеличится".
Сторонники эвтаназии отвечают на это следующим: злоупотребления - аргумент умственно ленивых депутатов, которые не дают себе труда вникнуть в проблему и предпочитают от нее отмахнуться. Так вы пропишите закон так, чтобы исключить возможность злоупотреблений. Пусть соберется консилиум, пусть проверят и перепроверят диагноз, пусть стремящийся уйти из жизни настойчиво подтвердит свое намерение, пусть не будет никаких лазеек. Что же касается возможностей для злоупотребления - так их предостаточно как раз сейчас.
Каждый, наверное, припомнит одну-две истории, когда привезенного в больницу человека могут бросить в коридоре без всякой помощи. А кто не сталкивался с тем, как умирает раковый больной, которого, дабы не портить статистики, выписывают из больницы в безнадежном состоянии под наблюдение районного врача? И начинается: обезболивающих не хватает, умирающий мучается, домашние сходят с ума, врач отказывается увеличить дозу: у него отчетность, а лимит исчерпан, потом начинают отказывать все органы, моча не отходит, умирающий кричит от боли, домашние вызывают неотложку, но она скоро перестает приезжать: "Да он у вас и так умрет", - объясняют. И подобным образом организованная медицина, применяющая на практике активную эвтаназию (ибо неоказание помощи больному часто равно смертельному приговору), имеет наглость (в лице своих чиновников) говорить о гуманизме, лицемерно отказывая уставшему от боли и страданий человеку в праве достойно умереть?
Противники эвтаназии смотрят на эту сторону проблемы по-другому: если тяжелобольной просит ускорить наступление смерти из‑за сильных болей, плохого лечения и ухода, антисанитарии, невнимания и жестокости персонала, то речь должна вестись не об эвтаназии, а об изменении основных принципов и условий здравоохранения: улучшении материальной базы, о контроле за деятельностью медицинского персонала и т. д.
Другой серьезный довод против эвтаназии сводится к тому, что жизнь дана человеку Богом, она священна и неприкосновенна, а значит и решать, когда она должна прекратиться, может только Бог.
Защитники эвтаназии признают это возражение, лежащее в религиозно-христианских основах жизни. Человек, которому дана жизнь от Бога, не вправе распоряжаться ею, как бы она ни была мучительна. Ему неведом смысл испытаний. Он не имеет права отказываться и от телесных страданий, которые сопровождают мучительную болезнь. Однако они высказывают следующее: не все религии осуждают самоубийство, и права безрелигиозного сознания стоит уважать тоже. Церковь и должна высказываться против эвтаназии. Но большинство государств – светские, а светское государство имеет право принимать решения, не одобряемые церковью. Разрешает же оно аборт. Но верующий человек его никогда не сделает. Разрешает, наконец, обезболивающие, а это тоже вмешательство в прерогативу Бога. Чем закон о разрешении эвтаназии помешает верующему? Он же ничего не предписывает, он только дает право.
Да и с замыслом Бога не так уж все ясно. "А откуда мы знаем, что угодно Богу? – говорят сторонники эвтаназии. - Если он дал человеку свободу воли, то почему она не распространяется на жизнь и смерть? Мы же вот допускаем убийство собаки, чтобы она не мучилась. Неужели мы думаем, что Бог любит собаку больше, чем человека?"
В постановлении Американской медицинской ассоциации от 4 декабря 1973 года сказано: "...намеренное прекращение жизни одного человеческого существа другим - милосердное убийство - противоречит и самому предназначению медицинской профессии и политике Американской медицинской ассоциации". Так рассуждают не только в Америке. Многие высказываются о том, что эвтаназия противоречит принципам гуманизма и как такого предназначения медицины. Ценность человеческой жизни побуждает бороться за нее даже вопреки объективным медицинским законам и в самых безнадежных ситуациях.
Крупный американский философ Дж. Рейгелс считает, что если больной в сознании, понимает, что его дни сочтены, не может более терпеть страшные боли и просит врача ускорить его смерть, и врач выполнит его просьбу, просто прекратив лечение (пассивная эвтаназия), страдания больного могут усилиться, хотя они могли быть менее интенсивными и длительными, чем при продолжении лечения. В этой ситуации смертельная инъекция (активная эвтаназия), по мнению Дж. Рейгелса, более гуманна, поскольку сразу прекратит страдания больного.
Об этом говорят и другие: жизнь не должна превращаться в застенок и мучить неизлечимо больных людей изнуряющими процедурами, капельницами и т.д. только ради того, чтобы констатировать их естественную смерть, это куда более неэтично, чем помочь им безболезненно уйти из жизни. Люди имеют право на "достойную смерть". Мы демонстрируем уважение к человеческому достоинству, когда признаем свободу личности делать выбор в соответствии с ее собственными ценностями.
Российский исследователь юридического аспекта проблемы Ю.А. Дмитриев так высказывается по этому поводу: широко распространен упрощенный взгляд на норму "права на жизнь", как на естественное "право жить". Однако такое понимание скорее напоминает неуместную тавтологию (утверждение из разряда "солнце светит"), а не действующую юридическую норму, имеющую правоприменительное значение.
Дмитриев, напротив, указывает, что конституционное "право на жизнь", относящееся к числу личных прав человека, реализуется индивидуально и самостоятельно, независимо от воли других людей (кроме исключения в виде смертной казни, как предела действия этого права, обусловленного преступлением). Таким образом, "во всех остальных случаях вмешательство других лиц в самостоятельное решение человеком вопроса жизни и смерти признается юридически недопустимым". То есть, как поясняет коллектив юристов под руководством Ю.С.Исаева: "Как и любое, право на жизнь обеспечено возможностью каждого человека распоряжаться своими правомочиями, в том числе и отказаться от их использования".
Простыми словами это означает, что "право на жизнь" может иметь различные смысловые содержания, которые еще не устоялись. Основной конфликт состоит в различии его трактовок, как "права жить", или же - как права на свободный выбор, "права решать, жить или умереть".
Интересным доводом сторонников эвтаназии является также суждение: запретэвтаназии поддерживает своеобразную "дискриминацию" со стороны здоровых людей, которые всегда (по крайней мере, чисто физически), в состоянии разрешить вопрос ухода из жизни с помощью суицида, который в последнее время фактически декриминализован во многих светских государствах мира.
По мнению английских врачей, выступающих против прерывания жизни, многие медики склоняются к решению в пользу эвтаназии из-за недостатка собственных знаний. Так, не зная о новых методах лечения или обезболивающих препаратах, они считают, что у больного нет других альтернатив. Когда можно с уверенностью говорить, что больной является неизлечимым? Современный уровень медицинских знаний персонала во многих странах мира не позволяет во всех случаях ставить стопроцентно точный диагноз. Случаи внезапного излечения "безнадежных" с точки зрения современной медицины больных хорошо известны и происходят достаточно регулярно.
Кроме того, в настоящее время существуют специальные медико-социальные учреждения для безнадёжно больных людей, хосписы, где наряду с врачами за ними ухаживают психологи, пытающиеся облегчить страдания своих пациентов. Первый хоспис был создан в Англии, и сейчас там более 140 таких учреждений. В России – всего около 20, первое было открыто в 1990 г. в Санкт-Петербурге. Обычный российский хоспис представляет собой стационар на 25‑30 мест и несколько выездных бригад, которые посещают онкологических больных на дому. Увы, сказать, что российские хосписы являются образцом благополучия, нельзя. На них в нашей стране выделяется так же мало средств, как и на все остальные медицинские учреждения, однако следует заметить, что они могли бы стать в некотором роде альтернативой эвтаназии.
Многие ученые опасаются, что формальное разрешение эвтаназии может стать определенным психическим тормозом для поиска новых более эффективных средств диагностики и лечения тяжелобольных, так как медицинское знание постоянно стимулируется именно борьбой со смертью.
Защитники эвтаназии ссылаются и на такой факт как: поддержание жизни на стадии умирания или в вегетативном состоянии, осуществляемое с помощью передовых технологий, обходится слишком дорого. А именно – средств, которые тратятся на поддержание жизни в безнадёжных ситуациях, хватило бы на то, чтобы лечить десятки, сотни других людей, болезни которых поддаются лечению.
К экономическим основаниям эвтаназии добавляется и генетический фактор - угроза "биологического вырождения". В природе существует естественный отбор, выживает сильнейший, тем самым в генах сохраняются только те изменения, которые способствуют большей приспособленности организма к окружающей среде. Человечество же научилось обходить это, чем и может поплатиться на определенном этапе своего развития.
Это перечень основных, но далеко не всех, аргументов за и против эвтаназии. И поскольку это явление затрагивает основополагающее право человека – право на жизнь – то, скорей всего, он со временем будет только расти, не приводя к единому мнению ярых сторонников и противников.