Размер денежного взыскания по Уложению 1903 г. определялся двояко: или в виде строго определенной законом суммы, или по указанному в законе основанию исчисления, например по размеру действительно причиненного или предполагаемого убытка казне, или же по размеру прибыли, полученной виновным (исчисление по количеству беспошлинно провезенных товаров, бесконтрольно или тайно выкуренного спирта и т.д.), или по продолжительности нарушения (например, при нарушении постановлений о паспортах); в этих случаях взыскания могли достигать весьма значительных размеров[6].
Лишение права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью имеет, как вид наказания, свои истоки - карательные системы Древнего Рима, древних германцев, средневекового французского законодательства.
В России подобная мера была введена постановлениями Петра I о шельмовании. Ошельмованный публично объявлялся вором, шельмой, исключался из общества добрых людей, не мог быть приводим к верноподданнической присяге, имя его прибивалось к виселице или над ним переламывалась шпага (в случае принадлежности к дворянскому сословию).
Исправительные работы как самостоятельный вид наказания появился в уголовном праве России в 1917 году. Инструкция Народного комиссариата юстиции от 19 декабря 1917 года "О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке провдения заседаний", впервые установила наказание в виде исправительных работ. Менялось их название (обязательные, общественные, принудительные, исправительно-трудовые), отпадали или возникали некоторые право ограничения но основные черты оставались неизменными. Необходимо отметить что на протяжении истории развития наказания в виде исправительных работ уровень кары в этом наказании постепенно снижался, но возрастала профилактическая направленность.
Таким образом, можно сделать вывод наказания не связанные с лишением свободы имеют достаточно давнюю историю, кроме того они содержат в себе значительный потенциал для исправления осужденного.
В основе предложенного нетрадиционного понимания системы наказаний лежит общее понятие системы в современной науке, а также методика системно-структурных исследований правовых явлений. Напомним, что в настоящее время большинство авторов единодушны в понимании системы как совокупности элементов, находящихся во взаимодействии[7]. В этой связи исключительно важное теоретическое и практическое значение приобретает рассмотрение основного функционального элемента системы наказаний - перечня видов наказаний, отвечающего требованиям системности.
Вместе с тем перечисленные в действующем уголовном законодательстве виды наказаний лишь формально отражают структурные элементы системы и лишают закрепленный в нем перечень главных и необходимых свойств - взаимосвязи, взаимообусловленности, организационного единства и других компонентов, присущих системному образованию.
Традиционно в качестве критерия построения перечня видов наказаний рассматривается "степень тяжести" наказания[8]. Это связано, по-видимому, с прочно утвердившимся классическим положением уголовного права о неразрывной связи преступления и наказания. Преследуя цель упрочить связь между преступлением и наказанием, а также определить место каждого наказания в перечне, абсолютное большинство исследователей стало использовать категорию "тяжесть" в отношении наказания, не раскрывая при этом самого понятия тяжести наказания[9]. Таким образом, произошло механическое присоединение к уголовному наказанию критерия классификации преступлений. Ведь известно, что законодатель классифицирует преступления в зависимости от характера и степени общественной опасности на: преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие преступления и особо тяжкие преступления (ст.15 УК РФ) [10].
Думается, в этой связи, авторский коллектив Курса по уголовному праву не только проклассифицировал виды наказании по степени тяжести, но и прямо указывал на необходимость расположения наказаний в перечне "в зависимости от степени их тяжести в определенном порядке - от более тяжких к менее тяжким или от менее тяжких к более тяжким"[11]. Более того, А.И. Марцев глубоко убежден в правильности выбора критерия "тяжесть наказания" по аналогии с "тяжестью преступления", что будет способствовать, по его мнению, ликвидации несоответствии при назначении наказаний (например, за тяжкие преступления должны назначаться тяжкие наказания, за особо тяжкие преступления - особо тяжкие наказания) [12]. И здесь же автор противоречит сам себе, рассуждая о том, что "классификация уголовных наказании по степени строгости в уголовном праве отсутствует, а ведь она крайне необходима для повышения эффективности уголовно-правового воздействия на лиц, совершивших преступления"[13].
На наш взгляд, указанное противоречие не является простой случайностью, оно носит скорее закономерный характер. Заметим, что такое соотношение, как "преступление - наказание" в уголовно-правовой доктрине уже подвергается сомнению. Н.М. Кропачев обратил внимание на этот момент и предлагает строить все уголовное законодательство по системе "преступление - ответственность", а не традиционно[14]. По мнению Е.Б. Епифанова, соотношение "преступление - ответственность" в гораздо большей степени отвечает требованиям социальной справедливости[15], так как уголовная ответственность может существовать и без назначения наказания, о чем красноречиво свидетельствуют нормы уголовного законодательства[16].
Учитывая существующую потребность в пересмотре традиционных взглядов на критерий построения перечня видов наказаний, методологическое значение которого трудно переоценить, полагаем, что И.А. Марцев был близок к истине, упоминая вскользь о степени строгости наказания[17]. В этой связи гораздо обстоятельнее выглядит исследование, проведенное В.М. Коганом[18]. Характеризуя механизм уголовно-правового воздействия такими пределами, как строгость и справедливость, он верно отмечает проявление строгости непосредственно в наказании и главным образом в перечне видов наказаний[19].
Кроме того, хотя строгость наказания и не являлась самостоятельным предметом рассмотрения в качестве критерия построения перечня, само понятие "строгость" широко используется в правовой литературе многими авторами по отношению к наказанию[20], расположению видов наказаний в перечне[21], построению уголовно-правовых санкций[22] и др. Тем самым авторы подчеркивают немаловажное значение данной уголовно-правовой категории. Поэтому трудно не усмотреть определенной закономерности.
Таким образом, учитывая изложенное, можно сделать вывод о том, что в основу построения перечня видов наказаний должен бы быть положен такой критерий, как "строгость" наказания. По-видимому, такое заключение будет являться наиболее верным решением существующей проблемы.
Поэтому-то перечень видов наказаний и представляет собой своеобразную систему конкретных правоограничений, выступающих в виде лишения либо ограничения того или иного блага. Если взять перечень видов наказаний, предусмотренный ст.44 УК РФ, то можно увидеть, какого рода правоограничения с точки зрения воздействия на жизненные блага характерны для различных видов наказания[23]. Кроме того, строгость того или иного наказания зависит от характера и размера не только его самого, но и других видов наказания и, в конечном счете, от наиболее строгого наказания, которое предусмотрено правом в конкретный исторический период. Основанием же перечня видов наказаний в таком случае будет являться наиболее строгое наказание[24].
Как известно, действующий сейчас в России перечень видов наказаний состоит из двенадцати структурных элементов, кстати сказать, как и перечень, закрепленный в УК РСФСР 1960 г. Он включает в себя: штраф; лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью; лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград; обязательные работы; исправительные работы; ограничение по военной службе; ограничение свободы; арест; содержание в дисциплинарной воинской части; лишение свободы на определенный срок; пожизненное лишение свободы и. наконец, смертную казнь.
В первую очередь обращает на себя внимание стремление законодателя к максимальному разнообразию видов наказания. Именно в этом заключается один из основных подходов российской уголовно-правовой политики к проблеме наказания[25]. По числу предусмотренных в УК наказаний мы действительно опережали и продолжаем "обгонять" едва ли не каждое цивилизованное государство[26]. Что же, вполне справедливо заключить: большое количество видов наказания способствует его индивидуализации и, соответственно, расширяет рамки для свободного выбора более действенного наказания при осуществлении правосудия.