Старославянизмы, пришедшие в русский язык, обладают некоторыми "особыми приметами". Их фонетическими признаками являются:
Неполногласия - ра-, - ла-, - ре-, - ле - вместо русских -оро-, - оло-, - ере-, - еле-, - ело-: чреда - череда, млечный - молочный;
Сочетания ра-, ла - в начале слова на месте русских ро-, ло-: ладья -лодка, расти - рост;
Сочетание жд вместо русского ж (общеслав. dj): между - меж, рождать - рожать;
Согласный щ на месте русского ч (общеслав. tj): дщерь - дочь, мощь - мочь;
Гласный е на месте русского о: елень - олень, един - один;
Начальное ю на месте русского у: юродивый - урод, юг - угъ (древнерусск., совр. ужин);
Начальное а на месте русского я: агнец - ягня (ягненок);
Гласный е под ударением перед твердым согласным на месте русского о (ё):крест - крёстный, небо - нёбо;
Твердое з из г на месте русского з мягкого: льгота - льга "свобода, легкость" (нельзя) [6]/[7].
Для старославянского словообразования характерны:
Приставки воз-, из-, низ-, чрез-, пре-, пред-, со-, раз - на месте русских вз-, вы-, вв-, через-, пере-, перед-, с-, роз-: изложить - выложить, предел - передел, собор - сбор;
Суффиксы - знь, - стви (е), - ени (е), - ани (е), - тв (а), - ч (ий), - ущ-, - ющ-, - ащ-, - ящ-: жатва, кормчий, кричащий;
Сложные основы с типичными старославянскими элементами: благонравие, чревоугодие.
Также старославянизмам присущи различные семантико-стилистические функции:
Книжная окраска, торжественное, приподнятое звучание: длань, нетленный;
Стилистически не выделяются на фоне остальной лексики: сладкий, влага;
Употребляются наряду с русскими словами, но имеют другое значение: глава (правительства) - голова, страна - сторона.
Слова второй и третьей группы практически неотличимы от исконно русских слов, тогда как первые относятся в основном к книжной лексике.
Немалую роль в пополнении русского языка сыграли и слова, пришедшие из других славянских языков - украинского, белорусского, польского, словацкого и др. По времени проникновения они являются более поздними, чем старославянизмы. Среди польских заимствований присутствуют названия предметов быта, жилья, средств передвижения, животных, растений (квартира, гусар, каштан, кролик). Из украинского пришли слова борщ, брынза (измененное румынское), бублик, гопак и др. Все заимствования из родственных языков близки русскому языку, быстро ассимилируются и могут быть названы заимствованиями лишь этимологически.
Наряду с заимствованиями из родственных языков в русскую лексику проникали и неславянские заимствования, например, латинские, тюркские, греческие, скандинавские, западноевропейские.
Греческие слова начали проникать в исконную лексику еще во время общеславянского единства. К ним относят такие слова, как палата, кровать, диалект, ангел. В связи с крещением восточных славян и связями с Византией с IX по XI в. поток заимствований усилился. Многие наименования быта, науки, религии имеют греческое происхождение (скамья, алфавит, алтарь, синтаксис). Есть и такие грецизмы, которые проникли в русскую лексику через другие европейские языки, чаще всего это научная терминология (логика, психология).
Заимствования из латинского языка были связаны, прежде всего, с научно-технической и общественно-политической терминологией. Интенсивнее всего эти слова попадали в язык в период с XVI по XVIII в., часто через украинский и польский языки (аудитория, экстерн, цензура, депутат). Многие латинские заимствования входят в состав международной терминологической лексики (конституция, революция).
В наше время термины часто создаются путем слияния латинских и греческих корней (футурология - лат. futurum + греч. logos). Понимание таких основ в разных языках достаточно высоко, так как они имеют интернациональный характер.
Слова из тюркских языков проникали в результате торговых и культурных связей, вследствие военных конфликтов. Эти заимствования относят к ключевому быту аваров, хазар, печенегов и др. (шалаш, кушак). Среди тюркизмов больше всего слов из татарского языка, что объясняется многолетним татаро-монгольским нашествием. К этим заимствованиям относят элементы военной, торговой и бытовой речи (колчан, бакалея, тулуп).
Скандинавских заимствований в русском языке сравнительно немного. Большая их часть связана с атрибутами морского промысла (якорь, багор). Также русским языком активно заимствовались имена собственные (Олег, Игорь).
Немалую роль в XVII-XVIII вв. сыграли слова из германских (немецкого, английского, голландского) и романских языков (французского, итальянского, испанского).
К немецким относят ряд торговых, военных терминов, бытовой лексики, слов из области искусства, науки (ефрейтор, галстук, верстак, мольберт). Из Голландии к нам пришли некоторые мореходные термины (верфь, матрос). Из английского языка также вошли некоторые морские термины (мичман, бриг), но слов, связанных с общественной жизнью, техникой и спортом куда больше (тоннель, футбол, спорт). В 90-е годы XXстолетия процесс вхождения англицизмов в русский язык резко увеличился. Заимствовались слова технической (компьютер), финансовой (лизинг), искусства (андеграунд) и общественно-политической сферы (импичмент). К французским заимствованиям относятся отдельные слова XVIII- XIX вв., бытовые понятия (гардероб, пальто). Также среди других западноевропейских заимствований выделяется итальянская и испанская музыкальная терминология (ария, тенор - ит., гитара, серенада - исп).
В русский язык приходили не только иноязычные слова, но и их части (приставки а-, анти-, архи-, суффиксы -ист, - изм, - ер, - иров (ать)); эти морфемы получили международное распространение. Таким образом, можно сделать вывод, что русский язык охотно "перенимает" лексику других народов. Не стоит бояться, что это каким-то образом навредит самобытности нашего словаря, конечно же, если слово заимствуется оправданно, а не только для того, чтобы блеснуть перед окружающими знанием иностранного языка.
Появление большого количества заимствований в русском языке должно быть оправданно. Если с терминами все понятно, то как быть с наименованиями бытовых реалий? Выявлением причин заимствований люди занимаются достаточно давно. С начала XX века ученые вывели языковые, социальные, психические, эстетические и прочие основания.
М.А. Брейтер выделяет следующие причины:
1) Отсутствие соответствующего понятия в когнитивной базе языка-рецептора;
2) отсутствие соответствующего наименования в языке-рецепторе;
3) обеспечение стилистического эффекта;
4) выражение позитивных или негативных коннотаций, которыми не обладает эквивалентная единица в языке-рецепторе[8].
В первом случае в русском языке отсутствует само понятие, обозначаемое заимствованием. Новое понятие приходит уже вместе с наименованием, чаще из того языка, в котором и появляется (чай - китайский, табак - из языков американских индейцев). Существуют и такие случаи, когда в русском языке отсутствует точное слово, подходящее к новому явлению, а в других языках есть две единицы, которые, соединившись, подходят для наименования. Здесь происходит не заимствование слова, а, скорее всего, образование нового русского из двух нерусских (шоп-тур - англ., слово знакомо носителям русского языка, но не понятно англоговорящим людям).
О втором случае говорилось в параграфе 1.1., когда в языке отсутствует подходящее наименование (спонсор, спрей). Между первой и второй группой граница очень размыта.
Третья группа заимствований встречается не так часто, как две предыдущие, и рассчитана, прежде всего, на людей, компетентных в этой области. Такие заимствования при умелом использовании придают тексту экспрессивную окраску (примером может служить рецензия на одну из книг, которая имела название "Аптека. Street. Фонарь").
Четвертый вид заимствований часто встречается в молодежной среде и рекламе ("клево" вместо "хорошо", "паб" вместо "пивная"). В основе этого типа лежат социально-психологические причины. Многие люди считают иностранное слово более престижным: "презентация" выглядит респектабельнее, чем привычное русское "представление", "эксклюзивный" - лучше, чем "исключительный".
В конце 80-х - 90-ые годы прошлого столетия наблюдается интенсификация процесса заимствования и активизация употребления в речи ранее заимствованных слов: "особенно сильно увеличился приток иностранных слов в русский язык в связи с изменениями в сфере политической жизни, экономики, культуры и нравственной ориентации общества"[9]. Это легко показать на примере смены названий в структурах власти. В начале 90-х годов Верховный совет стал именоваться парламентом, совет министров - кабинетом министров, его председатель - премьер-министром, а его заместители - вице-премьерами. Также иноязычные термины стали господствующими в самых передовых отраслях науки и техники - компьютер, дисплей, плейер; в экономической деятельности - аудитор, бартер, брокер; в культурной среде - триллеры, бестселлеры, а бытовая речь насыщается иноязычными названиями - "Дирол", "Твикс", "Баунти" и т.д.
Академик Е. Челышев в полемической статье в газете "7 дней" заявляет: "Одно дело - экономически оправданные, естественные заимствования, постепенно усваиваемые языком и не разрушающие его национальную основу, и совсем другое - агрессивная, тотальная его "американизация" Например, совершенно неприемлемо пришедшее из американского английского языка слово "киллер", в котором размыта негативная оценка, содержащаяся в русском слове "убийца". Сказать человеку "ты убийца" - это вынести ему суровый приговор, а назвать киллером это как бы просто определить его профессию: "я - дилер, ты киллер, оба вроде делом занимаемся"[10].