Важно обратить внимание на такой довольно очевидный факт: при обязательности модуса в каждом предложении совсем не обязательно его воплощение в изъяснительной конструкции. Вот пример предложений со сложной – трехсубъективной – модусной перспективой, представляющего собой дериват простого предложения: «Его нежелание пойти к родственникам показалось ей чрезвычайно обидным»/ Ю. Трифонов/. Собственно диктум этого предложения – пойти к родственникам сопровождается модусом нежелания первого субъекта /он/, этот факт, становясь диктумом с помощью приема номинализации, сопровождается модусным значением оценки второго субъекта /она/, кроме того, за всем этим стоит автор высказывания, представляющий это столкновение оценок как реальное событие в прошлом, в достоверности которого он не сомневается; в противном случае он мог бы эксплицировать свое сомнение, например, с помощью показателя «по-моему».
Итак, чтобы уметь анализировать модус реальных предложений, необходимо располагать знаниями о модусе и помнить, что модусная перспектива может быть разной сложности, и это зависит от числа модусных субъектов. Характеристика модуса, как уже было сказано, представляет собой список модус модусных категорий, которые объединяются в «пучки» по предназначению в смысловой организации предложения, по той семантической задаче, можно еще сказать, которая с их помощь решается в модусе.
Метакатегории модуса обеспечивают осмысление высказывания относительно условий и условностей общения; к ним относятся смыслы говорения, называния, коммуникативного намерения, мотива и цели речевого действия, речевого жанра, выполнения правил речевого поведения. Еще раз подчеркнем, что объектом квалификации в этих случаях является само высказывание, или речевое поведение автора его, что объясняет наименование мета.
Характерная особенность этих смыслов состоит в том, что они принципиально невыражаемы, т.е. нормально отсутствие их показателей в высказывании, а присутствие – сигнал какого-то особого случая. Иначе говоря, в осмыслении метакатегорий модуса действует стандарт, который воспринимается как не требующий специального обсуждения, и только отклонения от него вызывает появление в высказывании метапоказателей. Отклонения от стандарта возникают в первую очередь, когда расходятся коммуникативные установки автора и адресата, и от последнего поступают вопросы: «При чем тут это?», «С чего вы взяли?», «Что ты этим хочешь сказать?».
Так, если мы возьмем предложение «Идет дождь», то его метасмыслы могут быть истолкованы в одной из случаев так: «Я хочу сказать, что идет дождь, чтобы ты взял зонт». Речевой жанр можно определить как предупреждение; смысл «называния» не проявляется, так как автор пользуется стандартными и обычными для данного случая номинациями; никаких сигналов о правилах речевого поведения нет, следовательно, автор уверен, что они выполняются.
Все метакатегории проявляются в высказывании именно в тех случаях, когда у говорящего есть подозрение, что что-то в коммуникации нарушено или может быть нарушено. Так, например, если говорящий подозревает, что его коммуникативные намерения могут быть истолкованы неверно, он должен эксплицировать метасмысл «коммуникативное намерение» и построить высказывание с эксплицитным модусом типо «Я хочу сказать, что этот случай серьезный». В ситуации неочевидности мотива речи эксплицируется «одноименный» смысл с помощью глаголов речи и причинной конструкции: «Так как я выступаю первым, я скажу о замысле работы».
Номинативный смысл – «называю» – проявляется в тех случая, когда используемую номинацию автор осмысливает или как необычную или как неприемлемую для него как автора по каким-то причинам. Вот примеры экспликации номинативного смысла: «Мягкая, клочковатая, курчавая бородка, обрамляющая его лицо, темные усы и, как у нас на Руси говорили, соболиные брови подчеркивали белизну этого бледного лица, которое, видимо не брал загар» /Б. Полевой/.Особого замечания потребовало номинация «соболиные брови», которую автор не мог не оценить как архаичную, о чем он сообщил, эксплицируя номинативный смысл модуса.
Более тонкие обстоятельства заставляют особым образом отмечать номинации в предложениях: «Никто в мире не чувствует новых вещей сильнее, чем дети. Дети содрогаются от этого запаха, как собака от заячьего следа, и испытывают безумие, которое потом, когда мы становимся взрослыми, называется вдохновением»/И. Бабель/; «Необыкновенные персонажи Лескова не имеют ничего общего с тем, что принято называть экзотикой»; «Актеры знают вкус того, что называется настоящим успехом».
Речевой жанр практически всегда очевиден из условий общения и содержания высказывания. Так, ясно, что в предложении «Замолчите немедленно!» выражен приказ, а в предложении «Вы не могли бы потише?» – просьба; в предложении «Кто последний?» – вопрос реальный, а в предложении «До каких пор это будет продолжаться?» – вопрос риторический, по существу оценочное суждение. Показатели речевого жанра – соответствующие имена и глаголы речи – появляются в модусе высказывания, когда это кажется автору необходимым, например «Я прошу вас прекратить препирательства», «Поздравляю вас с завершением работы», «Я еще раз спрашиваю: где ты был?», «Обещаю вам, что это не повториться».
Правила речевого поведения, интуитивно знакомы всякому носителю, практически всегда остаются «за кадром» высказывания, за исключением тех случаев, когда автор видит опасность быть нарушителем какого-либо из них, тогда-то вводятся показатели, объясняющие его. Так, слово «пожалуй» – извинительная помета при риске нарушить правила, предписывающие не быть категоричным и не преувеличивать; показатель «как известно» вводиться как извинительная помета при риске нарушить правило не говорить банальностей, а «как говориться» – не использовать штампов. Рассмотрим все вышеперечисленное на примерах: «Пушкин, как известно, советовал молодым писателя мучиться живой русской речи у московских просвирен»/В. Лакшин/; «Я бы назвал нашу любовь к футболу платонической, от которой, как известно, мало проку»/Ю. Трифонов/; «К сожалению, недостатков еще хватает, и мы знаем их, пожалуй, лучше других»; «Сжатые репетиционные сроки заставляют работать, в буквальном смысле слова, до седьмого пота»/М. Броневой/; «А мне, честно говоря, представляются скучными страницы с бесконечными диалогами, когда всю длинную говорильню можно вместить в одной фразе, передать суть читателю побыстрей». Метасмыслы попадают в зону внимания исследователей языка, которые относят себя к новому лингвистическому направлению – прагматике.
В заключение отметим, что метасмыслы, как правило, присутствуют в высказывании незримо, зримое их присутствие – сигнал нарушения стандартов общения.
Обозначить метакатегории модуса – значит осмыслить высказывание относительно условий общений, задать его языковые свойства. Это первый шаг в модусной оранжеровке высказывания, он заключен в пределах речевой деятельности.
Второй шаг предполагает выход к объективной действительности. Он состоит в обозначении того, как сообщаемое в диктуме относиться к действительности в координатах «лицо», «модальность», «время», а также «пространство». Этот шаг именуется актуализацией, а модусные категории, обслуживающие этот шаг, актуализационными. Комплекс актуализационных значений, составляющий минимум для каждого предложения, именуется вслед за В.В. Виноградовым предикативностью и считается грамматическим признаком предложения.
Предикативность – это имеющий одно общее выражение комплекс значений, в который входят, как уже было сказано, значение времени, актуализационное по своей природе (точкой отсчета для него является момент речи «сейчас»), и устанавливаемое говорящим отношение содержания предложения к действительности, а именно: его характеристика как реального, лишь констатируемого говорящим, или ирреального, создаваемого говорящим в своем воображении; ср.: «Ночь была темная» (реальность). – «Была бы ночь темная»; «Была бы ночь темная!»; «Вот бы ночь была темная» (ирреальность).
Предикативность выражается грамматически: формами предикативного центра предложения – наклонениями глагола или связки и модальными частицами, передающие разные виды осложнений значения ирреальности: «вот бы», «пусть бы», «только бы», «как бы не» и др. Теперь мы можем сказать, что грамматический признак предложения лежит в сфере модуса и представляет собой часть его актуализационных категорий.
Актуализационные категории – антиподы метакатегорий; они обязательно должны быть выражены в предложении, тогда как для метакатегорий нормально скорее обратное. Подобна метакатегориям только актуализация диктума в пространстве, что заставляет сказать о ней несколько слов особо.
Пространственная актуализация предполагает зафиксировать положение описываемого события «здесь» или «там», т.е. в неком условном пространстве общения или за его пределами. Таким образом, пространственная актуализация образует двухчленную парадигму, т.е. систему форм изменяющегося слова или конструкции. Русское предложение почти всегда строиться так, что пространственная актуализация выражается косвенно (она очевидна из других показателей или общего понимания ситуации), при необходимости быть выраженной особо довольствуется местоимениями «здесь/там», а также «сюда / туда», «отсюда / оттуда», на эту модусную категорию сориентирована семантика предлогов, локативных предложных форм, глаголов движения и некоторых других предикатов. Например, реплика «Войдите» понимается однозначно как сориентированная на пространство говорящего, т.е. «ко мне, сюда»; так же в рассказе фраза «Он подошел ко мне неожиданно» скорее всего, будет понята как сообщающая о приближении к говорящему.
Вообще актуализационные категории модуса в реальных текстах выражается не так обязательно, как это предполагается грамматикой. Эти отступления от обязательности, имеющие различные смысловые эффекты, обеспечиваются действием актуализационного ключа, который задается для всего текста и служит фоном актуализационного эллипсиса и для транспозиции глагольных форм, рассмотренной при изучении морфологии глагола. Актуализационный ключ создается, как правило, особыми высказываниями, типа «Это случилось в начале нашего века»; «История, которую я вам расскажу, произошла давно». Большую роль при этом играет и лексика, которая, как известно, всегда норовит «победить» грамматику: «Послезавтра улетаю в Москву» в отношении временной актуализации осмысляется как будущее – по данным лексики, вопреки грамматике.