Макар Девушкин был действительно открытием Достоевского, потрясающим привычные вкусы читателя. Вопреки тому, что Макар Девушкин может раздражать (как, например, речевая манера героя раздражала первых читателей "Бедных людей"), вопреки тому, что он становился удобной и уязвимой мишенью остроумных насмешек в эпиграмматическом творчестве Тургенева, вопреки позднему разочарованию Белинского и Некрасова в Достоевском-"гении" в целом и в "Бедных людях" и Макаре Девушкине, в частности, рядом с Макаром Девушкиным мало кого можно поставить в русской литературе по духовному потенциалу личности, по глубине и, можно сказать, по глобальности мировосприятия героя, по стремительности его духовного взлета.
"Маленький человек" оказался "большим". Уникальна динамика развертывания духовного величия "маленького человека" (да и само понятие "маленький человек" меньше всего подходит любым героям Достоевского — у них нет "предела", "потолка"). В конце концов Макар Девушкин оказался достойным героем эпистолярного романа, который помимо прочего должен бы быть примером "воспитания чувств".
Макар Девушкин был первым откровением "великой идеи" Достоевского — идеи "восстановления человека", духовного воскрешения забитых и бедных людей, униженных и оскорбленных.
Более того, несмотря на явный "хрестоматийный глянец" и кажущуюся историчность содержания романа, в недавней и тем более современной литературе рядом с Макаром Девушкиным поставить некого. Иван Африканович из "Привычного дела" В. Белова и старухи из повестей В. Распутина были все-таки развитием адаптированной Тургеневым, хотя и открытой в "Бедных людях" концепции человека, причем в ее руссоистской, а точнее — в просветительской трактовке. По сути дела, были восприняты уроки тургеневского "Хоря и Калиныча" — уроки "Бедных людей" еще не пройдены русской прозой.
Список литературы
1. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Советская Россия, 1979. — С. 56.
2. Панаева А. Я. Воспоминания. — М.; Художественная литература, 1972. — С. 144—145.