1) усвоения демонстрируемых родителями образцов защитного поведения;
2) негативного воздействия со стороны родителей.
Рассмотрим некоторые примеры. При рассмотрении защиты как результата усвоения родительских стилей поведения в виде научения через подкрепление или посредством подражания подчеркивается роль семьи как психосоциального посредника общества. У детей изоляция от матери или другого близкого человека в раннем детстве может привести к аномалиям социального поведения, повышенной уязвимости или усилению агрессивности и даже снижению интеллекта ребенка. Таким образом, биологический смысл раннего запечетлевания (импринтинга) можно напрямую связать с образованием системы психологической защиты, при невозможности сформировать которую необратимо наступают изменения в поведении.
Под негативным воздействием со стороны родителей подразумевают недостаточное удовлетворение базовых потребностей ребенка. Так, если ребенок не имеет правильного и постоянного материнского ухода (не удовлетворяется потребность в привязанности и безопасности) у него быстро развивается болезненное состояние напряжения. В этих условиях младенец, лишенный ухода матери, в качестве защитной компенсации будет стараться стимулировать себя ритмическими движениями тела, например, стукаясь лбом или сильно раскачиваясь.
У холодных и безразличных матерей младенцы часто бывают напряженными, сопротивляющимися. Они даже сосать не хотят, а иногда становятся совершенно отчужденными, впадая в состояние, близкое к ступору. На структуру защиты ребенка влияет не только холодность или безразличие, но и властность матери. Показано, что дети властных матерей демонстрируют много признаков ранней невротизации, и в дальнейшем они проявляются как особенности их характера: застенчивость, устойчивые страхи, повышенная тревожность или излишняя покорность.
Теплое чувство в отношениях «мать и дитя» в первые годы жизни защищает ребенка от многих расстройств. Вместе с тем чрезмерная забота способствует организации вокруг ребенка круговой обороны по типу «наш ребенок всегда прав». В этом случае родители агрессивно настроены ко всем, кто указывает на неправильное поведение их детей. Такой «кумир семьи» часто возникает в семьях, где ребенок поздний, долгожданный и единственный. В подобной обстановке дети вырастают лживыми, жестокими. Отражением сверхзаботы может выступать педантично-подозрительный стиль семейных отношений, когда родители не доверяют своим детям, тотально их контролируют и стараются полностью изолировать от сверстников.
Во всех перечисленных случаях говорить о развитии полноценной системы защиты не приходится. Эмоциональное отвержение и эмоциональный симбиоз являются теми родительскими установками, которые затем переходят в типичные нарушения родительского поведения. А такие нарушения неизбежно нарушают безопасность ребенка и побуждают его формировать всевозможные способы защиты для ликвидации чувства изоляции и беспомощности.
В последнее время чаще стали создавать новые семьи разведенные люди. Тогда дети от первого брака попеременно воспитываются родителями, или в воспитание вмешивается отчим. В этих обстоятельствах дети нередко формируют защитный механизм проекции и начинают воспринимать окружающий мир как источник постоянной угрозы. Внешне это может выражаться как жестокость по отношению к окружающим.
Авторитарный, жестокий отец, унижающий и обижающий ребенка, и слабая, потакающая мать, не способная защитить свое дитя, способствуют формированию в характере ребенка садисткой жестокости на фоне излишней сентиментальности. В такой семье растут люди несамодостаточные, с постоянным ощущением собственной ущемленности, подчиняющие всю свою жизнь одной цели – самоутверждению любой ценой. При этом подавленная враждебность к авторитарному отцу может либо усилить страх перед ним и привести к еще большему подчинению, либо вызвать бунт.
Нарушением отношений с родителями нередко обусловлено скрытым эмоциональным отвержением ребенка. Такие отец и мать не признаются себе, что тяготятся ребенком. Если эта мысль возникает, то гонят ее от себя как недостойную и возмущаются, когда слышат подобное со стороны. Подавляя такое отношение, они подчеркнуто заботятся о своем чаде, чрезмерно, утрированно внимательны к нему. Однако вынужденность заботы и недостаток тепла чувствуется, формируя у ребенка душевный конфликт и недоверие к миру. Чем больше ребенок скрывает недовольство своей семьей, тем больше проецирует на внешний мир, приобретая убеждение в том, что мир враждебен и страшен. Если ни в семье, ни в школе, ни в мечтах ребенок не может самоутвердиться, то тогда возникает бунт. Тогда поступают непрерывные жалобы на наглое, грубое поведение ребенка. Родители и взрослые, страдающие от упрямства и капризов детей, не отдают себе отчета в том, что все это – проявление бессилия ребенка. Огорчающее поведение ребенка – нередко просто свидетельство излишнего стеснения его желаний, принуждения или плохого самочувствия.
3. Виды механизмов психологической защиты, наиболее часто встречающиеся у детей.
Единой классификации механизмов психологической защиты о настоящего времени не существует, однако наиболее изученными и общепринятыми являются: отрицание, подавление, вытеснение, проекция, идентификация, рационализация, отчуждение, замещение, сновидение, сублимация.
Рассмотрим некоторые из них.
Отрицание – это отказ признать, что какая-то ситуация или какие-либо действия, события имеют место. Защита проявляется в игнорировании потенциально тревожной информации, уклонении от нее. Это как бы барьер, не допускающий нежелательную информацию, которая при этом необратимо теряется для человека и впоследствии не может быть восстановлена и не может дойти до сознания.
В качестве прототипа отрицания нередко рассматривают сон (не сновидение). Возникая одним из первых в онтогенезе, отрицание предохраняет младенца от перевозбуждения со стороны внешнего мира. Наиболее примитивные формы отрицание – не-видение, не-слышание. Невозможность избежать неприятного события может компенсироваться не его самого, а его тревожащего смысла. Эта форма отрицания возникает в возрасте двух лет, когда активно формируется речь. В этом смысле лживость маленьких детей нередко имеет чисто защитную реакцию.
Итак, при отрицании переориентируется внимание. Его направление меняется так, что человек становится особо невнимательным к тем сферам жизни и граням событий, которые чреваты для него неприятностями. Например, родители могут долго и эмоционально ругать своего ребенка за очередную проделку и вдруг с возмущением обнаружить, что он давно уже «отключился» и никак на их нравоучения не реагирует. Зачем переживать, что ты «хулиган» и «не оправдал надежд», если можно просто не слышать и никакой вины в связи с этим не испытывать.
Отрицание может позволить человеку с опережением отгородиться от травмирующих событий. У многих детей это проявляется в избегании соревнований или в отказе от занятий, в которых он не силен, особенно по сравнению с другими детьми.
Стимул для запуска отрицания может быть не только внешним, но и внутренним, когда человек старается о чем-то не думать, отогнать мысли о неприятном. Обобщенная оценка опасности информации производится при ее предварительном целостном восприятии, которая приводит к такой перенастройке внимания, когда детальная информация об опасном событии полностью исключается из последующей переработки. Многие дети, например, прежде чем начать смотреть фильм или читать новую книжку, задают вопрос: «А какой там конец, хороший или плохой?». Если конец плохой, то телевизор немедленно переключается на другую программу, а книжка помещается обратно на полку. Избегаются все темы, ситуации, люди, подозреваемые в провоцировании у себя нежелательных эмоций. Или, например, в случае гибели любимой собаки ребенок делает вид, будто она все еще живет в доме. Малыш каждое утро наливает молоко в миску собаки и ставит на ее подстилку.
Подавление. При подавлении защита проявляется в забывании, блокировании неприятной, нежелательной информации либо при ее переводе из восприятия в память, любо при выводе из памяти в сознание. Информация в этом случае уже является содержанием психики, так как была воспринята и пережита.
Особенность подавления состоит в том, что содержание переживаемой информации забывается, а ее эмоциональные, двигательные (движения мышц лица, поза), вегетативные (спазмы желудка, учащенное сердцебиение, потливость, покраснение и др.) и психосоматические проявления могут сохраняться, проявляясь в навязчивых движениях и состояниях, ошибках, описках, оговорках. Эти симптомы в символической форме отражают связь между реальным поведением и подавляемой информации.
Например, при разговоре с психологом у мальчика выявлено подавленное травмирующее переживание, связанное с тем, что ребенок не может удовлетворить очень важную для его возраста потребность – иметь собаку. Защитный барьер подавления - «о собаке лучше не говорить, ведь мама будет ругаться» - позволяет частично справиться с неприятным переживанием. Свое неверие мальчик переносит и на свое будущее – своего сына. Бессознательно идентифицируя себя с матерью, ребенок слепо копирует ее родительское поведение («не куплю собаку, т.к. не знаю магазина, не хватит денег»). Прослеживается своеобразный стереотип в решении значимой проблемы, который при отсутствии осознания означал бы для ребенка только один исход – неуспех (собаки не будет, потому что ее не может быть никогда).
Взрослые часто вынуждают детей «забыть» о значимых для них вещах. Есть предметы, проблемы, события, о которых не только говорить нельзя, но и думать запрещается. Если человек усилием воли старается нечто подавить, забыть о чем-то пережитом, то осуществляется их разделение в его памяти на разрешенные к воспоминанию и на неразрешенные. Чаще всего подавляется переживание страха, собственной слабости, агрессивных намерений против родителей или других людей.