Исторический подход к науке позволяет уточнить такие ее важнейшие понятия как "истина" и "заблуждение". Это необходимо, в частности, потому что существует еще твердое убеждение в том, что наука будто бы имеет дело только с истинами, и что ученый якобы "не имеет права" на заблуждения и ошибки. Отвергая такие представления, выдающейся французский физик Луи де Бройль писал, что люди, которые сами не занимаются наукой, довольно часто полагают, что науки всегда дают абсолютно достоверные положения; эти люди считают, что научные работники делают свои выводы на основе неоспоримых фактов и безупречных положений, и, следовательно, уверенно шагают вперед, причем исключена возможность ошибки или возврата назад. Однако состояние современной науки, так же как и история наук в прошлом, доказывают, что дело обстоит совершенно не так.
Оказалось, что в науке, наряду с истинами "полным-полно" ошибок, заблуждений, попятных движений т. п. И это не "грех" науки, а ее естественное реальное состояние. И ученый - даже самый знаменитый, - как и "любой смертный" не застрахован от всего этого. Наш выдающийся физик, Нобелевский лауреат П. Л. Капица подчеркивал, что ученый имеет право на ошибку, но ошибки - это еще не лженаука, а моменты, стороны в развитии самой науки как целостного формообразования. Лженаука - это непризнание ошибок.
Нельзя не сказать о том, что в своей философской герменевтике Гадамер в противовес позитивистским и сциентистским представлениям стремится показать несводимость истины к тому ее понятию, которое сложилось в рамках новоевропейской науки. Истина, по его убеждению, не есть только характеристика познания, но прежде всего - характеристика самого бытия. Она не может быть целиком "схвачена" только с помощью научного метода, а может лишь приоткрыть себя понимающему осмыслению. Истина "свершается", и преимущественный способ ее "свершения" - искусство.
В последние годы в нашей отечественной гносеологической литературе происходит переоценка взглядов на истину - как в положительном смысле, так и в негативном. Так, одна из тенденций - "реабилитировать в правах" теории корреспонденции и когеренции истины, соединив их в единстве с прагматической теорией - при устранении односторонней всех названных теорий. "Воскрешается" положение о том, что истина не есть только соответствие знания вещи, но и соответствие предмета своему понятию. Вместе с тем не подвергается сомнению, что предметно-практическая деятельность остается "главным удостоверением" истины. Все сильнее заявляет о себе тенденция соединить логико-методологическую и экзистенциально-антропологическую традиции истины при приоритете последней, т.е. она относится ко всему познанию в целом, связывает истину и личность.
Конечно же, надо углублять и расширять понятие истины и заблуждения, но не за счет же отказа от них!
В последнее время в нашей отечественной гносеологической литературе некоторые авторы развернули настоящий "поход" против истины и возможности ее применения в науке - особенно в гуманитарном познании. Так, например, утверждается, что "мир, в котором истина одна, а заблуждений много, прекратил свое существование". Возникает, однако, вопрос - а был ли когда-нибудь и где-нибудь такой мир? Думается, что такого мира никогда и нигде не было, нет и не будет. Ведь о каждом предмете можно высказать столько истин, сколько в нем сторон, связей, отношений и т.п., т.е. достаточно много, но отнюдь не одну истину.
Таким образом, понятие научной истины отнюдь не устарело и не является лишь "принадлежностью" мифологического мышления. Другое дело, что в различных сферах знания оно всегда преломляется специфически, в соответствии с особенностями этих сфер. Поэтому применение его всегда конкретно, как конкретна и сама истина.
51. Понятие науки. Наука как система знаний, социальный институт и особая область культуры.
Классическое определение науки генетически связано с возникновением философского знания. Наука – это особый вид теоретического знания, точнее, совокупность теоретических знаний специального характера, т.е. направленного на постижение законов бытия (общества, природы, мышления людей). Эти законы, необходимые, универсальные, постигаются разумом человека и носят объективный (т. е. независимый от человека, Бога, человеческого рода) характер. Такой ход мысли позволяет сразу отграничить теоретическое научное знание от теоретического, но ненаучного знания (богословского, например), от знания опытного, обыденного, от образно-художественного знания.
Начиная с XVI, а особенно с XVII века, наука приобрела новые сущностные, принципиально важные черты. Она отныне не только особый вид, тип знания, но и социально-практическая сила общества, т.е. сила, способная изменить общество в «лучшую» сторону, позволяющая человеку господствовать над силами природы и стихийными процессами в обществе. Наука определяет технические достижения в обществе и влияет на производство в целом. Зреет мысль, сформулированная позже американским философом, систематизатором прагматизма Дж. Дьюи (1859—1952) о том, что наука не только теория, она — форма практики людей, определяющая производство сила.
Мыслители XVII—XVIII веков (Ф.Бэкон, Р.Декарт, Т.Гоббс, Ф.Вольтер, Д.Дидро и др.) сформулировали идею о науке как ценности общества — высшем проявлении разума человечества, определяющем, в конечном счете, и мораль, и политику, и историю, и религию. Возникают словосочетания «научная история», «научная политика» и даже «научное питание», «научный подход к образованию», «научная экономика» и т.д. Наука как «венец развития» разума смягчает нравы общества, устраняет жестокость, фанатизм, несправедливость – считали французские просветители XVIII века. В конечном счете, все общество может быть построено исключительно на принципах разума и науки.
В XIX веке французским философом и социологом, основателем позитивизма О.Контом (1792—1857), немецкими философами, основателями идеологии «научного коммунизма» К.Марксом и Ф.Энгельсом были сформулированы новые подходы к определению науки. Она стала пониматься как неотъемлемая и существенная часть производства: наука не существует вне производства, а производство — вне науки. Маркс формулирует идею о науке как «всеобщей общественной производительной силе». И, наконец, наука выступает в виде социального института. Статусная роль ученого от образованного слуги (которого можно и высечь, и в солдаты отдать) трансформируется в ценнейшую и важнейшую профессию в обществе. Созданные специальные организации ученых (академии, научные институты) играют огромную роль в жизни общества, определяя техническую, экономическую, политическую, социальную, военную деятельность государств. С середины—конца XIX века наука понимается как важнейшая часть социальной структуры общества.
В отечественной литературе по философии и методологии науки второй половины XX столетия было принято выделять в науке три следующие составляющие: а) наука как деятельность; б) система научных знаний; и социальный институт.
Сегодня вторая составляющая выглядит следующим образом: наука как особая сфера культуры. Такая переформулировка имеет логическое оправдание: во-первых, значение науки как элемента культуры в современных условиях выросло настолько, что требует специального рассмотрения, во-вторых, научные знания являются наиважнейшей компонентой культуры и одновременно присутствуют в двух других составляющих науки, поэтому без обсуждения вопроса о сущности и роли научных знаний в жизни общества не обойтись.
Рассматривая науку как деятельность, необходимо подчеркнуть ее особенный характер, сформировавшийся в процессе разделения труда, сочетающийи объединяющий индивидуальное и коллективное творчество. Получение нового знания является главной целью научной деятельности. Изучать науку – это значит изучать деятельность ученого, технологию его действий по производству знаний. Знакомство с деятельностной стороной науки позволяет «понять не только что происходило и почему происходило, но и как происходило» то или иное событие в науке.
Как и в любой деятельности, в научной принято выделять субъект, o6ъектдеятельности и саму активность, выражающуюся в способах овладения субъектом объекта познания. Особенностью научной деятельности являете также и то, что познавательная деятельность субъекта не затрагивает реального бытия объекта: не разрушает и не реконструирует его. Но характер познавательной деятельности зависит от специфики объекта познания, каковыми являются природа, общество, сам человек.
Субъектом научной деятельности являются не только ученые одиночки, но и группы ученых, научные сообщества, даже общество в целом, имея в виду случаи, когда общество делает ученому социальный заказ на изучение той или иной научной проблемы.
Как и любая деятельность научная имеет свою типологию. Помимо уже выделенной индивидуальной и коллективной научной деятельности можно отметить эмпирическую и теоретическую, продуктивную (производящую новые знания) и репродуктивную (потребляющую, повторяющую, тиражирующую научные знания).
Научная деятельность – это не только чисто интеллектуальные действия в рамках чистой мысли, но и умение работать руками в цепочке ученый-научные приборы и инструменты. В связи с этим научная деятельность требует знания определенных приемов, навыков, средств исследования, теорий. Наконец научная деятельность включает в себя не только логико-рациональную, но и психологическую, социальную составляющую, имея в виду то, что ученый является личностью, гражданином, атомом общества. Синтезируя все эти аспекты научной деятельности, известный психолог М. Г. Ярошевский выделяет в ней три аспекта: логико-научный, личностно-психологический, социально-психологический.