27
Причина того, что мы можем не замечать главное свойство человека, играющее ведущую роль в структуре личности, заключается в ограниченности точки зрения нашего собственного общества или культуры. В принципе, полное описание личности должно включать все поддающиеся выделению свойства индивида.
Уровни выраженности свойства. Свойства личности могут быть представлены как виды или классы: некоторые из них связаны с темпераментом, другие — с типичными приспособительными реакциями, третьи — со способностями, интересами, ценностями, четвертые — с социальными отношениями. Однако фундаментальным различием является уровень выраженности личностных качеств. Одни из них легко наблюдаемы и потому легко измеримы — они являются поверхностными. Если наш знакомый часто улыбается, по любому поводу смеется и вообще смотрит на жизнь сквозь розовые очки, мы говорим, что он жизнерадостен. Каждый из нас сделает такой вывод на основании примерно одних. и тех же признаков; последние для любого человека имеют примерно одно и то же значение. Таким образом, свойство жизнерадостности скорее всего будет единодушно отмечено наблюдателями и, вероятно, с высокой степенью достоверности. Другие свойства являются глубинными, скрытыми. В этом случае наш знакомый, кажущийся жизнерадостным, «внутри», «на самом деле» может оказаться находящимся в депрессии.
Обилие кавычек в предыдущей фразе определяет противоречия между описанием личности и измерением ее свойств. Утверждение, что жизнерадостный человек «на самом деле» находится в депрессии, имеет смысл только в рамках теории, предполагающей, что ядро личности слагается из характеристик, которые недоступны непосредственному наблюдению. Существование такого центрального ядра может быть лишь предположено; критерии же, на которых основываются предположения, сложны и неоднозначны. Например, возможна теория, согласно которой описанный выше наш знакомый «на самом деле» находится в депрессии: его жизнерадостность выдает подсознательное удовлетворение жизненными неудачами, которые искупают его неосознанную вину в прегрешении, которого он уже не помнит. Если же мы придерживаемся иной теории, мы найдем другое, глубинное, «действительное» свойство у нашего улыбчивого друга, а может быть, просто признаем за ним свойство жизнерадостности, которую он и проявляет.
Независимо от того, уровень какого свойства рассматривается, разнообразие возможных описательных характеристик поведения так велико, что необходим какой-то метод сведения его к числу, которым можно было бы оперировать. Одним из таких методов является факторный анализ.
Описание свойств с помощью факторного анализа. Тщательный анализ английской лексики, осуществленный Г. Олпортом и X. Одбертом (1936), дал список из 17953 определений, с помощью которых описываются особенности поведения человека. Около 4500 из них явно относятся к стабильным характеристикам адаптации Индивида к его окружению; каждый из этих терминов представляет в потенциале личностное свойство, поддающееся измерению и исследованию.
28
Р. Кет-телл (1946) предпринял попытку уменьшить это число до рациональной величины, используя статистические методы факторного анализа. Сначала список уменьшился до 171 термина, путем исключения синонимов, редко употребляемых слов и т. д.; затем они были сгруппированы 6 35 «кластеров свойств» в результате объединения качеств, тесно коррелирующих друг с другом. Эти кластеры носят название «поверхностных свойств», легко поддающихся определению и наблюдению. 35 кластеров свойств послужили основой для создания 35 шкал. Около 200 человек, представлявших различные профессии, выступали в качестве испытуемых. Они были разбиты на меньшие группы, хорошо узнали Своих товарищей по группе, и два члена группы, Обученные технике оценивания, независимо друг от друга оценивали личностные характеристики испытуемых. Среднее из двух оценок служило окончательной оценкой данного качества у данного индивида. Полученные данные были подвергнуты факторному анализу. Результат показал, что 12 факторов достаточно для оценки большинства индивидуальных различий по всем оценивавшимся позициям (последующее уточнение списка привело к использованию 20 факторов).
можно привести некоторые их них: сдержанность — экспансивность доверчивость — подозрительность консервативность — экспериментаторство и т. д. Эти факторы, очевидно, представляют глубинные свойства личности, посредством сложной динамики определяющие более очевидные поверхностные качества. Названия, данные им Кеттеллом, не более чем различительные этикетки, используемые для удобства. Их истинная природа может быть обнаружена только в результате специальных исследований.
Много внимания исследователями было уделено вопросу о том, насколько глубинные свойства являются всеобщими. Присущи ли они детям так же, как и взрослым? Могут ли они быть обнаружены в различных поведенческих сферах и могут ли быть выявлены путем заполнения самоотчетов или через оценку наблюдателя? От исходного описательного уровня исследователи перешли к изучению степени выраженности каждого глубинного качества.
Методы факторного анализа в исследовании личности очень важны для упрощения изучения личностных свойств. Однако эти методы всего лишь инструмент и не решают проблему понимания структуры личности. Результаты факторного анализа в значительной мере зависят от исходно включенных в тест качеств: они не могут содержать личностных характеристик, не содержавшихся в исходных данных. Несомненно, отбор исходного массива свойств для последующего тестирования и анализа неизбежно отражает взгляды исследователя на фундаментальную природу личности и ее наилучшее определение.
Влияние ситуации на проявления личностных качеств. Примеры различного проявления личностных свойств в зависимости от изменений социальной ситуации исследовались Д. Марлоу и К. Гергеном. Из этой работы следует, что каждый индивид не сохраняет единообразия поведения в различных ситуациях. Скорее можно сказать, что все мы используем разные маски для разных случаев: в каждом человеке «много личностей»,
29
Каждый из нас, несомненно, осознает, что мы по-разному представляем себя разным людям. Было обнаружено, что поведение индивида зависит от того, с каким человеком ему предстоит общаться: предвидя контакты с эгоистом, мы имеем тенденцию к большему самоутверждению, а предвидя встречу со склонным к самоуничижению человеком, мы начинаем подчеркивать свои собственные отрицательные черты.
Означают ли эти изменения в самовосприятии или представлении себя другим, что не существует такого явления, как реальная личность? Некоторые теории были построены на предположении, что в общем случае стабильность личности сохраняется в большинстве ситуаций и в то же время существует очевидная способность человека проявлять различные черты личности в зависимости от условий. Один из теоретических подходов гласит, что каждый человек имеет определенную концепцию самого себя, варьирующую от очень узкой до весьма широкой и гибкой, и именно эти границы определяют поведение индивида в каждой данной ситуации. У любого из нас есть знакомые, остающиеся самими собой независимо от социального окружения, как есть и такие, кто 38
меняется как хамелеон, приспосабливая свою социальную мимикрию к непосредственным межличностным контактам.
Конечно, ни одна из этих крайностей не представляет собой идеальный случай. Быть несгибаемо жестким или неизменно добрым, в каких бы обстоятельствах и с кем бы ни оказаться в контакте,— значит просто ничему не соответствовать. Келли, чья теория конструктивного альтернативизма рассматривалась выше, считает, что определенная степень гибкости необходима для эффективного психологического функционирования. .Применительно к психотерапии это означает, что ^консультант должен помочь клиенту осознать наличие различных сторон свой личности и научиться их использовать; для этого может быть рекомендовано множество специальных методик, включая ролевые игры.
Вообще, по мнению Келли, для лучшего понимания человека (а в случае психотерапии для того, чтобы помочь ему более эффективно) необходимо оценивать его в тех понятиях, которые он сам применяет для описания себя,— а не в терминах психологических теорий природы личности. Так, если женщина считает себя эгоистичной, следует поинтересоваться конкретными примерами эгоистического поведения в ее интерпретации, а не относить ее к верхней части шкалы эгоистичности в соответствии с концепцией психолога. В качестве примера эгоистичности она, например, может упомянуть свое предпочтение чтения на ночь беседам с домочадцами. Такое свидетельство может и не совпасть с представлениями психолога об Эгоизме и быть отнесенным им к указаниям на интеллектуальные интересы (особенно если это подтверждается другими данными) или на потребность в уединении.
Суммируя, можна сказать, что по мере исследования личности границы между различными концептуальными схемами становятся расплывчатыми. Немногие психологи занимают категорические позиции (длительно существующие характеристики или есть, или их нет).