III. КАК НАДО УПРАВЛЯТЬ НАРОДОМ?
Услышал раз Сократ, что один богатый человек, звали его Главконом, добивается быть начальником. Сократ знал его, что он человек неопытный и беспечный, и захотел Сократ уличить его. Встретил его раз Сократ на городской площади. Стоял Главкон посреди народа, и люди с почтением говорили с ним. Все ждали, что он скоро будет начальником, и тогда каждому до него нужда будет. Главкон ждал, что его выберут, и гордился перед народом. Подошел и Сократ. ‑ Здравствуй, Главкон! ‑ сказал он. ‑ Я слышал, что ты будешь у нас правителем. ‑ Да, надеюсь, что так, ‑ ответил Главкон. ‑ Что ж, дело хорошее. Когда получишь должность, многое будет в твоей власти: можешь много людям добра сделать. И слава твоя далеко пройдет. ‑ Да отчего же и не так? ‑ сказал Главкон. ‑ Отчего же мне и не быть хорошим правителем? ‑ Хороший правитель тот, ‑ сказал Сократ, ‑ и слава про того хорошая, кто своему народу много пользы сделал. Не так ли? ‑ Разумеется, ‑ отвечал Главкон. ‑ Так, пожалуйста, не скрывай, расскажи же нам: какую ты думаешь сделать пользу народу, с чего ты начнешь? Главкон замешкался и не сразу ответил. Он не придумал, с чего начать. Пока он думал, Сократ сказал: ‑ Что же ты задумался, ведь нетрудно понять, чем народу пользу сделать. Народ ведь такие же люди, как и мы все. Если бы ты своему приятелю желал бы добро сделать, ведь первое дело, ты бы постарался ему богатства прибавить? ‑ Разумеется, ‑ ответил Главкон. ‑ Ну, так ведь то же самое и с народом, ‑ сказал Сократ. ‑ Сделать добро народу ‑ значит, чтобы все были богаче. Не так ли? ‑ Как же не так, ‑ сказал Главкон. ‑ Ну, а как же сделать, чтобы весь народ был богаче? ‑ спросил Сократ. ‑ Я думаю, чтобы у всякого народа было больше прихода и меньше расхода. Не так ли? ‑ Я думаю, ‑ отвечал Главкон. ‑ Скажи мне, Главкон, откуда теперь у народа доходы и сколько их? Ты, наверное, уж все это знаешь. ‑ Нет, я этого не знаю, ‑ сказал Главкон, ‑ не подумал еще об этом. ‑ Ну, об этом ты не подумал, ‑ сказал Сократ, ‑ так зато ты уж, верно, подумал, сколько на нужды надо расходов. И если теперь расходы лишние, ты, верно, придумал, как их скинуть. ‑ Нет, ‑ сказал Главкон, ‑ и на это ответить теперь не могу. Я и об этом еще не подумал. ‑ И об этом не подумал еще, ‑ повторил Сократ. ‑ Ну, что ж, еще успеешь. Ты, верно, все думал о том, чем бы тебе обогатить народ? Что же ты об этом думал? Чем, ты думаешь, можно обогатить народ? ‑ Обогатить народ, ‑ сказал Главкон, ‑ я думаю, лучше всего войной. Завоевать другие народы и забрать у них все богатство и поделить. ‑ Это верно, ‑ сказал Сократ, ‑ так короче всего обогатить народ, да только бывает и то, что не завоюешь чужие народы, а только потратишься напрасно на войну народом и деньгами, тогда ведь народ не разбогатеет, а обеднеет. ‑ Это так, ‑ сказал Главкон, но войну надо начинать только тогда, когда верно знаешь, что ты победишь, а не тебя победят. ‑ Значит, чтобы начинать войну, надо верно знать силу своего народа и силу неприятеля? ‑ сказал Сократ. ‑ Разумеется, надо знать, ‑ сказал Главкон. ‑ Так скажи мне, Главкон, какие у нас военные силы готовы для воины и какие силы у того неприятеля, с которым ты хочешь воевать? ‑ Верно не могу сказать этого, ‑ Главкон, ‑ наизусть и не запомнить. Так у тебя, верно, есть записи, принеси их, пожалуйста, мы их прочтем, посчитаем, ‑ сказал Сократ. ‑ Нет, записок у меня нет, ‑‑ сказал Главкон, ‑ да и неприятеля войска нельзя сосчитать. ‑ Это жалко, ‑ сказал Сократ, ‑ потому что если нельзя сосчитать неприятеля, да нельзя никак вперед узнать, мы ли завоюем или нас завоюют, так выходит, что твое средство обогатить народ не очень‑то и надежно. Обогатишь ли, нет ли ‑ неизвестно; погубишь народа, наверное, много, да вместо богатства обеднеешь. Так это мы оставим, а скажи нам еще об одном, сказал тогда Сократ. ‑ Скажи нам, Главкон, сколько нужно хлеба на прокормление всего народа? Каков был у нас урожай в этом году, и станет ли у всех хлеба до новины? Ты верно, обдумал это? ‑ Нет, я об этом еще не справлялся. ‑ отвечал Главкон. Замолчал Главкон, и все замолчали. Тогда Главкон сказал: ‑ Ты до всего так допытываешься Сократ, что если все так обдумывать и считать, как ты спрашиваешь, то управлять народом будет слишком трудно. ‑ А ты думал ‑ легко? ‑ сказал Сократ. ‑ Спрошу тебя последнее: я слышал, ты начал помогать дяде в хозяйстве, а потом бросил. Отчего это случилось? ‑ Трудно было мне, ‑ отвечал Главкон, ‑ и хозяйство большое, и дядя меня не слушал. ‑ Вот видишь, ты с одним домом не управился, а целым народом берешься управлять. Браться‑то можно за всякое дело, да удается оно только тому, кто его понимает. Смотри, чтобы вместо славы и почестей не нажить себе беды. Поди узнай прежде хорошенько все, о чем я тебя спрашивал, и тогда уже думай об управлении. Молча отошел Главкон от Сократа и перестал добиваться места управителя.
IV. КТО ЛУЧШЕ ‑ РАБ ИЛИ ГОСПОДИН?
Случилось раз, пришел к Сократу его сосед Аристарх и стал ему жаловаться на свою беду. ‑ Ума не приложу, как мне быть. Был я, ‑ говорит, ‑ богат, торговал, потом не задалась торговля ‑ разорился. А тут еще на беду война, убили родных, пришлось взять к себе вдов и сирот. И собралось у меня теперь в доме четырнадцать душ. Каково всех прокормить! Беда к беде, и не знаю, как быть. ‑ Жаль мне тебя, друг, ‑ сказал Сократ. ‑ Как же ты думаешь теперь делу помочь? ‑ Хотел денег занять, опять торговлю начать, да не дают, потому знают, что дела плохи. Покачал головой Сократ и говорит: ‑ Так‑то так, четырнадцать душ кормить, надо припасти; да ведь вот у соседа твоего более двадцати душ, и ведь сыты. Да еще деньги наживают, сказал Сократ. ‑ Вот сравнил! ‑ сказал Аристарх. ‑ У соседа он один, девятнадцать душ рабов, у него рабы больше сработают, чем съедят. А у меня четырнадцать душ свободных греков. ‑ А свободные греки чем отличаются от рабов? Ведь тем, что они лучше рабов? ‑ Конечно, лучше, то ‑ свободные греки, а то ‑ рабы. ‑ На словах точно выходит ‑ свободные лучше, ‑ сказал Сократ, ‑ а на деле‑то не то; у соседа, говоришь, все хорошо, потому что там рабы, а у тебя плохо, потому что не рабы, а свободные греки. Видно, рабы умеют работать, а свободные не умеют. ‑ И мои бы сумели, коли бы их заставить, ‑ сказал Аристарх, ‑ да не могу же я их заставить работать! Ведь они знатного рода и родные мне, как их заставить работать? Обидишь их, начнутся попреки, недовольство, нельзя это.