Однако как в философии, так и в правоведении имеется и другое понимание структуры, когда к ней относят не только целесообразные связи элементов в системе, но и сами эти элементы. Конечно, единство элементов и структуры (способа их связи) можно назвать словом «структура», но мы никуда не уйдем от необходимости понятийного обособления и, следовательно, особого терминологического обозначения, целесообразных отношений в системе ввиду их важности и самостоятельности. Поэтому здесь может быть допущен лишь терминологический «сдвиг», но не более. Полностью проигнорировать структуру как связь не удастся.
Структура, действительно, тесно связана с элементами, а в ряде случаев -очень тесно: это в тех случаях, когда элементы являются носителями структуры и воспроизводят, продуцируют ее, что характерно для социальных систем. Но вместе с тем структура тяготеет к инвариантности, то есть к тому состоянию, когда при одной и той же структуре возможны разные «наборы» элементов. Например, структура механических часов одинакова для всех, а разнообразие их достигается за счет использования разных элементов.
Структуру из-за ее стремления к инвариантности иногда и определяют как инвариант системы (например, Н.Ф. Овчинников). Но в системе инвариантным может быть состав, а не структура. В качестве примера можно привести простой калейдоскоп, в котором набор цветных осколков постоянен, а изменение рисунка достигается через изменение пространственных отношений между ними, то есть структуры.
Социальная структура в изложенном понимании, то есть как целесообразный способ связи элементов в системе, сама по себе неосязаема и невидима. Но от этого роль, скажем, производственных отношений в жизни общества не умаляется. В то же время данная особенность структуры приводит к тому, что она исследуется не непосредственно, а через ряд своих проявлений. В полной мере это относится и к правоотношению. С одной стороны, характер структуры правоотношения виден в содержании прав и обязанностей как целесообразных свойств субъектов, а с другой - он проявляется в функционировании правоотношения. Тесная связь, зависимость структуры от прав и обязанностей приводит иногда ученых к мысли, что субъективные права и обязанности и есть структура правоотношения, или что таковой является способ связи прав и обязанностей. Последняя точка зрения логична лишь в том случае, если правоотношение понимать как связь корреспондирующих прав и обязанностей. Однако такой взгляд не соответствует природе правоотношения как отношения общественного. Связь юридических прав и обязанностей по своей сути ничем не отличается от связи других явлений в правовом механизме, из нее не видно, что правоотношение — это отношение общественное, отношение между людьми. Поэтому структурой правоотношения как системы является не способ связи прав и обязанностей, а способ связи субъектов на основе этих прав и обязанностей, через их права и обязанности.
В качестве созданного правовыми средствами определенного взаимоположения участников общественного отношения структура правоотношения выступает как непосредственный фактор формирования правомерного поведения.
Суть правового регулирования как раз и заключается в создании правовых структур, установлении целесообразных отношений между субъектами в определенной социальной сфере через предоставление им субъективных юридических прав и возложение субъективных юридических обязанностей с тем, чтобы вызвать нужное поведение. В результате правового воздействия социальная среда становится как бы пронизанной целесообразными правовыми отношениями, наполняется правовой структурой, что служит основой, своего рода двигателем, правомерной деятельности.
В исследовании структуры правоотношения не следует, видимо, отождествлять понятия отношения и связи. Последняя есть разновидность отношения, другими разновидностями которого можно считать зависимости и разграничения. Все находится в отношениях, но не все находится в связях. В общефилософском плане особенность связи достаточно четко показана А.И. Уемовым, по мнению которого при наличии связи изменение одной вещи приводит к изменению другой, а просто в отношении такое изменение сказывается лишь на самом отношении, но не затрагивает другой вещи (стороны).
В сфере общественных отношений признаком существования связи между субъектами является взаимодействие между ними. Отсюда правильнее считать, например, что субъект права собственности состоит с остальными субъектами не в связях, а в ином виде правовых отношений - регулируемой правом зависимости от их деятельности.
Системная модель правоотношения и ее значение. По результатам рассмотрения правоотношения как системы можно построить его системную модель.
Системная модель правоотношения (СМП) представляет собой систему, элементами которой являются участники правового отношения (субъекты), объединенные правовой структурой - целесообразной правовой связью, вытекающей из субъективных юридических прав и обязанностей (целесообразных правовых свойств субъектов), - и которая функционирует для достижения социально полезного результата.
Системный подход потребовалось применить к правоотношению в силу того, что в юриспруденции оно понимается как некое целостное образование, своеобразный «узел», в котором правовые явления сложным образом сплетаются с элементами социальной сферы, властные правовые предписания «переплавляются» в социально значимое, общественно полезное поведение. По существу, речь идет о достаточно сложном социально-правовом механизме. Такой взгляд, как было показано выше, не совпадает с философским пониманием категории «отношение», однако он, видимо, имеет право на существование, поскольку позволяет понять ряд важных закономерностей правового регулирования поведения.
Системная модель правоотношения может быть реализована, в частности, по следующим направлениям:
1. СМП позволяет более полно и точно использовать в характеристике правоотношения такие философские категории, как «форма», «содержание», «элемент», «состав», «структура», «объект», которые постоянно привлекаются к описанию правоотношения, но не всегда с учетом их первоначально-философского смысла.
2. СМП создает о правоотношении целостные, системные представления, в которых достаточно четко определены место и роль каждого из явлений, традиционно относимых к составу правоотношения (место и роль субъектов, их прав и обязанностей, поведения, объекта).
3. С позиций СМП механизм действия права (юридический механизм) может быть рассмотрен в органичном единстве с психологическим и социальным механизмами, которые в действительности составляют целостность (единый механизм формирования правомерного поведения), однако в теории представлены раздельно. Установить взаимосвязь этих механизмов можно лишь через отыскание того пункта, который является для них общим, в котором они пересекаются. Таким пунктом для всех трех названных подсистем механизма формирования правомерного поведения является субъект правоотношения. А ведь в СМП именно участники и только они признаются элементами правоотношения. В традиционных подходах правоотношение исследуется аналитическим путем, то есть на уровне состава, поэтому в составе правоотношения (в качестве одного из элементов) субъекты упоминаются. Но когда дело доходит до соединения элементов состава в целое, то в целостных характеристиках правоотношения, в частности в его определениях, субъектам места уже не находится. Речь идет только о правах и обязанностях или о правах и обязанностях и поведении.
«Бессубъектные» представления об общественных отношениях - это беда не только правоведения, но и других общественных наук, а точнее, современного обществоведения в целом. Правильно заметил Маркс, что общественные отношения, «как и вообще отношения, можно только мыслить, если их хотят фиксировать в отличие от тех субъектов, которые находятся между собой в тех или иных отношениях».
«Одна из самых устойчивых форм проявления отрыва теории от жизни -это то, что можно назвать бессубъектным анализом... общества и присущих ему отношений, в том числе производственных. Это анализ общества в отрыве от реальных субъектов общественного действия... Если нет реальных субъектов общественного действия, исчезает проблема интересов, вся система мотивационных механизмов поведенческой деятельности, остаются абстрактные схемы» (Л. И. Абалкин).
4. СМП, будучи спроецирована на предмет правового регулирования, позволяет детально представить его строение, выделить в нем связи и элементы, не ограничиваясь традиционной характеристикой его только как совокупности общественных отношений.
33. РЕАЛИЗАЦИЯ ПРАВА: ПОНЯТИЕ И ФОРМЫ
Издание правовых норм не является самоцелью. Еще Петр I замечал: «Всуе законы писати, когда их не исполняти».
Реализация как таковая представляет собой процесс перевода явления в иное качество, процесс употребления его качеств, свойств с целью достижения определенного результата. Применительно к праву этот процесс означает его перевод в качество правомерного поведения, использование свойств права для достижения социально полезного результата. Задача процесса правореализации — эффективно, без всяких отклонений (в режиме законности) переводить предписания правовых норм в правомерное поведение, максимально полно реализовывать возможности, предоставленные правом, и исчерпывающе выполнять его требования. Таким образом, можно сказать, что правовая норма реализуется тогда, когда она воплощается в фактическом правомерном поведении субъектов. Однако следует сразу же заметить, что этот тезис имеет прямое отношение лишь к предоставительно-обязывающим нормам, то есть к нормам, непосредственно регулирующим поведение, хотя они и составляют основной массив юридических норм. Специальные же (или специализированные) нормы (декларативные, дефинитивные, оперативные и др.) непосредственно поведением не реализуются: они реализуют свое предназначение через системные связи с предоставительно-обязывающими нормами, помогая им в регулировании поведения.