Смекни!
smekni.com

Петр Аркадьевич Столыпин и его реформы (стр. 2 из 6)

Вряд ли в неожиданном взлете П.А. Столыпина сыграли роль его «всеподданнейшие отчеты», ведь и другие губернаторы предлагали различные меры к разрешению аграрного вопроса.

До сих пор не вполне ясно, какие пружины вытолкнули Столыпина, сравнительно молодого и малоизвестного в столице губернатора, на ключевой в Российской администрации пост. Впервые его кандидатура обсуждалась в октябре 1905г. на совещании С.Ю. Витте с общественными деятелями.

Обер-прокурор Синода князь А.Д. Оболенский, родственник Столыпина, предложил его на пост министра внутренних дел, стараясь вывести переговоры из тупика. Но Витте не хотел видеть на этом посту никого другого, кроме П.Н. Дурново, общественные же деятели мало что знали о Столыпине.

Вторично вопрос о нем встал в апреле 1906г., когда уходило в отставку правительство Витте. Исследователи считают, что своим назначением Столыпин во многом был обязан своему шурину Д.Б. Нейдгардту, удаленному с поста Одесского градоначальника (в связи с еврейским погромом), но сохранившему влияние при дворе. Особо активную роль в выдвижении Столыпина сыграл управляющий кабинетом его величества князь Н.Д. Оболенский. По-видимому, сказал свое веское слово и Д.Ф. Трепов. Занимая пост товарища министра внутренних дел, он прославился тем, что в октябре 1905г. издал приказ «Холостых залпов не давать, патронов не жалеть». Когда его перевели на более скромную должность дворцового коменданта, он неожиданно приобрел огромное влияние на царя.

«Достигнув власти без труда и борьбы, силою одной лишь удачи и родственных связей, Столыпин всю свою недолгую, но блестящую карьеру чувствовал над собой попечительную руку провидения» - вспоминал С.Е. Крыжановский. И действительно, Столыпину сразу же повезло на новом посту. Разгорелся конфликт между правительством и думой, и Столыпин сумел выгодно отличиться на фоне других министров. При посредничестве Крыжановского Столыпин завязал негласные контакты с председателем Думы С.А. Муромцевым. Состоялась встреча Столыпина с лидером кадетов П.Н. Мироновым. В либеральных кругах создалось впечатление, что Столыпин благосклонно относится к такому варианту, который предполагал создание думского министерства с сохранением за Столыпиным портфеля.

В мае 1906г. собрался первый съезд уполномоченных дворянских обществ. Он был созван при содействии правительства, представители которого участвовали в заседаниях. На съезде был избран постоянно действующий совет объединенного дворянства. Во время частных переговоров со Столыпиным, он обещал поддержку правительству на условиях:

1. Роспуск Думы

2. Введение «скорорешительных судов»

3. Прекращение переговоров с либеральными деятелями о восхождении их в правительство

4. Изменение избирательного закона

Дума была распущена 8 июля 1906г. Соглашение правительства с представителями поместного дворянства, постепенно исполнялось, и налицо была определенная консолидация контрреволюционных сил, чему немало содействовал министр внутренних дел.

Это было замечено в верхах, где Трепов продолжал свои комбинации. Роспуск Думы был новым вызовом общественному мнению. Председателем совета министров стал Столыпин, сохранивший за собой пост министра внутренних дел.

После роспуска Думы и «Выборгского воззвания» отношения с кадетами были вконец испорчены, и Столыпин попытался опереться на либералов правее кадет.

Тем не менее, не желая обрывать переговоры, земские деятели выдвинули ряд условий о своем вхождении в правительство. Столыпин отвечал что «теперь не время для слов и для программ, сейчас нужны дело и работа», что в ближайшее время необходимо дать «каждой крупной общественной группе удовлетворение их насущных потребностей и тем самым привлечь их на сторону правительства». Собеседники возражали, что правительство не должно заменять собой Думу и издавать законы по своему усмотрению. Столыпин продолжал настаивать на том, что общественность должна верить царю и его правительству.

Драматические события в августе 1906г. показали, что правительство по-прежнему на первый план ставит борьбу с революционным движением. 12 августа к министерской даче на Аптекарском острове подкатило ландо с двумя жандармскими офицерами и человеком в штатском. Они швырнули портфели, и дачу разметало взрывом. Сам Столыпин не пострадал. Покушение на Столыпина еще более укрепило его престиж в правящих кругах. По предложению царя Столыпин переехал вместе со всей своей семьей в Зимний дворец, охранявшийся более надежно.

Сам Столыпин очень изменился. Когда ему говорили, что раньше он вроде бы рассуждал иначе, он отвечал: «да, это было до бомбы Аптекарского острова, а теперь я стал другим человеком». И действительно, с этого времени он подавил в себе ту гуманность, которую нередко проявлял, например, в Саратове до начала революции.

Большинство мемуаристов и историков не считает Столыпина «генератором идей». Хотя мы помним, что он имел достаточно твердые взгляды, относительно общины, хуторов-отрубов, рабочего страхования и народного просвещения. Оказавшись во главе правительства, он затребовал из всех ведомств те первоочередные проекты, которые были разработаны, но лежали без движения, вследствие бюрократической привычки откладывать любое крупное дело. В итоге Столыпину удалось составить более или менее целостную программу умеренных преобразований. Реформистская деятельность правительства, заглохшая после отставки Витте, вновь оживилась. В отличие от Дурново и Горемыкина, Столыпин стремился не только подавить революцию при помощи репрессий, но и снять ее с повестки дня путем реформ, имевших целью в угодном для правительства и правящих кругов разрешить основные вопросы, поставленные революцией.

24 августа правительство опубликовало декларацию, в которой пыталось оправдать свою политику массовых репрессий.

Первое место в своей программе правительство отводило аграрному вопросу. По существу он сводился к общим обещаниям насчет «устройства быта малоземельных крестьян» с использованием «наличного земельного запаса». Это вполне можно было истолковать как бесплатная прирезка земли из государственных фондов.

На втором месте в декларации стоял вопрос о проведении «некоторых неотложных мероприятий в смысле гражданского равноправия и свободы вероисповедания». Предполагалось уравнять крестьян в правах с другими сословиями, урегулировать положение старообрядцев и отменить «явно отжившие» ограничения для евреев. Важное место в декларации занимали реформы местного управления и суда. Кроме того, говорилось о введении земства в западных губерниях, Прибалтике, Польше, о государственном страховании рабочих, реформе средней и высшей школах.

Столыпинская аграрная реформа, о которой в наше время много говорят и пишут - понятие условное. В том смысле условное, что она, во-первых, не составила цельного замысла, и при ближайшем рассмотрении распадается на ряд мероприятий, между собой не всегда хорошо состыкованных. Во-вторых, не совсем правильно и название реформы, ибо Столыпин не был ни автором основных ее концепций, ни разработчиком. Он воспринял проект в готовом виде и стал как бы его приемным отцом. Он дал ему свое имя, последовательно и добросовестно защищал его в высшей администрации, перед законодательными палатами и обществом, очень им дорожил. И, в-третьих, у Столыпина были и собственные замыслы, которые он пытался реализовать. Но случилось так, что они не получили значительного развития, ходом вещей были отодвинуты на задний план, зачахли, а приемный ребенок после недолгого кризиса снова начал расти и набирать силу.

Помнится, что Столыпин, будучи Саратовским губернатором, предлагал организовать широкое содействие созданию крепких индивидуальных крестьянских хозяйств на государственных и банковских землях. Эти хозяйства должны были стать примером для окружающих крестьян, подтолкнуть их к постепенному отказу от общественного землевладения.

Когда Столыпин пришел в МВД, оказалось, что там на это дело смотрят несколько иначе. Длительный период, когда власти цеплялись за общину, как за оплот стабильности и порядка, уходил в безвозвратное прошлое. Подспудно и постепенно брали верх иные тенденции. В течение ряда лет группа чиновников МВД во главе с В.И. Гурко разрабатывала проект, который должен осуществить крутой поворот во внутренней политике правительства.

В отличие от Столыпинского замысла, проект Гурко имел в виду создание хуторов и отрубов на наделенных (крестьянских) землях, (а не на государственных и банковских). Разница была существенной. Впрочем, не это было самое главное в проекте Гурко. Образование хуторов и отрубов даже несколько притормаживалось ради другой цели – укрепления надельной земли в личную собственность. Каждый член общины мог заявить о выходе из нее и закрепить за собой свой чересполосный надел, который отныне община не могла ни уменьшить, ни передвинуть. Зато владелец мог продать свой укрепленный надел даже постороннему для общины лицу. Проект Гурко представлял собой удобную площадку, с которой правительство могло приступить к форсированной ломке общины. Столыпин не ставил вопрос о такой ломке.