Смекни!
smekni.com

Степень влияния библейских книг на личности русских поэтов XVIII века, формы "адаптации" православных идей в их творчестве (стр. 1 из 13)

Введение

Культура России более тысячи лет развивалась как культура христианская. Важнейшие духовные ценности: любовь, честь, праведность, спасение, воскресение, многие другие, непосредственно определяющие проблематику русской литературы, соотносятся с библейским Откровением, воспринимаемым верой как особое просвещение человеческого духа через Слово, несущее в себе истину и наставление. В настоящее время осмысление русской культуры вне ее отношения к христианству, библейским истокам является неполным.

Необходимость проведения исследований влияния библейских сюжетов на русскую литературу возникла давно. Профессор Сухомлинов еще в середине XIX века справедливо отмечал, что «о библейском влиянии говорят довольно мало вследствие того, что и библейские книги весьма мало изучены литературно». Появляющиеся литературоведческие работы на данную тему, многое проясняют, но не ставят завершающую точку в изучении духовной лирики.

Возрастающий интерес к духовной поэзии, наблюдаемый в литературоведческих работах конца XX - начале XXI веков, свидетельствует о недостаточной изученности этого вопроса. Оценивая вклад поэтов XVIII века в становление литературы в России, исследователи как правило обращают внимание на то новое, что было характерно для их произведений. А вместе с тем представители Просвещения, не порвав связи с национальными традициями, стремились совместить с надвигающимися с Запада новыми, прогрессивными идеями нравственность Древней Руси. Исторические преобразования, сдвинувшие с места патриархальный уклад России, отразились и на литературе, которую, по мнению М. М. Бахтина, «... нельзя изучать вне целостного контекста культуры. Литературный процесс есть неотторжимая часть культурного процесса».[1, с. 344]

Исследовательские труды о влиянии Библии и в частности Псалтири на духовную, культурную жизнь людей появились уже в середине XIX века. Наибольшее количество работ было посвящено переложениям Державина и Ломоносова.

В 1930-1970-е годы ХХ века изучение переложений псалмов русских поэтов XVIII века в советском литературоведении было подчинено атеистической идеологии государства. Первостепенное значение отводилось социально-политической доминанте в творчестве писателей, что мешало глубокому религиозно-нравственному анализу их поэтического наследия. Обращаясь к переложениям псалмов, исследователи продолжали акцентировать внимание на их пафосно-гражданском звучании (Д.Д. Благой, Д.К. Мотольская, А.В. и В.А. Западовы, И.З. Серман).

Пик публикаций, в которых изучаются проблемы взаимоотношений Церкви и литературы, пришелся на начало 90-х годов. Значительный вклад в определение роли христианского учения в поэтическом творчестве русских стихотворцев, его значимости для светской литературы содержится в работах С.С. Аверинцева, А.П. Дмитриева, В.А. Котельникова. Исследователи обратились к рассмотрению ранее недостаточно выясненных вопросов биографического порядка, и, прежде всего, проблемам отношений писателей с Церковью. По-новому интерпретирует происходившие в литературном процессе явления М.М. Дунаев. В его книгах «Православие и русская литература» религиозное мировоззрение становится своеобразным «отправным пунктом» исследования русской литературы XVII-XX веков. По справедливому утверждению одного из исследователей церковно-литературных связей П.Е Бухаркина: «... изучение словесных памятников религиозной жизни может прояснить как творчество того или другого писателя, духовно-нравственные поиски какой-либо эпохи, так и общие пути русского самосознания». [2, с. 5]

В данной курсовой работе автором ставится цель выявить степень влияния библейских книг на личности русских поэтов XVIII века и разрешить вопрос о формах «адаптации» православных идей в их творчестве.

Объектом исследования становится при этом творчество М.В. Ломоносова, Г.Р. Державина, Тредиаковского и Сумарокова. Автором будут рассмотрены традиции переложения псалмов, выявленные в творчестве каждого из этих поэтов, а также библейские образы и темы, которые появляются в их произведениях помимо парафразов «Песен Давида». Однако, поскольку литературный процесс не может быть отделен от общих культурных, исторических и социальных процессов, протекавших в XVIII веке, нам сначала придется обратиться к вопросу о том, какую роль играла Библия в самосознании людей в те времена, что именно повлияло на осмысление писателями библейских текстов.


1. Своеобразие рецепции Библии в русской литературе XVIII века

«Русская культура - «запечатленная» печатью тысячелетий: крещением в Православии. Этим и утвердилась духовная сущность русского народа, его истории и просвещения, - утвердил И.С.Шмелёв. - <...> Наша литература - тоже «запечатленная»: она исключительно глубока, «строга», как, быть может, ни одна из литератур в мире, и целомудренна. Она как бы спаивает-вяжет Землю с Небом. В ней почти всегда - «вопросы», стремленья «раскрыть тайну», попытки найти разгадку мировых загадок, поставленных человечеству Неведомым: о Боге, о Бытии, о смысле жизни, о правде и кривде, о Зле-Грехе, о том, что будет там... и есть ли это там?.. <...> Русская литература - не любование «красотой», не развлекание, не услужение забаве, а именно служение, как бы религиозное служение». [3, с. 544, 545, 548]

Таково мнение Шмелева, и не только его, о русской литературе вообще. Но какую же роль играет Библия, православие в литературе и вообще в культуре 18 века? Чтобы ответить на этот вопрос нам необходимо рассмотреть в целом эпоху, определить умонастроения, вспомнить исторические и культурные процессы, происходившие в ней.

"Век разума и просвещения" - так говорили о своем времени великие мыслители XVIII столетия, провозвестники новых революционных идей. В историю мировой культуры XVIII век вошел как эпоха больших идейных и общественно-исторических сдвигов, острейшей борьбы с феодально-монархическими устоями и религиозным догматизмом. Распространение материалистического мировоззрения и утверждение духа свободолюбия нашли яркое отражение в философии, науке, литературе, в просветительской деятельности крупнейших философов, ученых, писателей этого времени - Дидро и Гольбаха, Вольтера и Руссо, Лессинга, Гёте и Шиллера, Ломоносова и Радищева.

XVIII век был веком переломным. Происходило изменение отношения к человеческой личности. На рубеже 17-18 вв. произошла смена культурных ориентиров и источников влияния. Так, главным культурным ориентиром становится западная Европа. Процесс европеизации начался с середины XVII в., причем ключевым событием были культурные реформы. В XVII в. же в Москву приехали киевские старцы - первые русские западники, осуществившие реформу книг, благодаря ним в России появилось стихотворство и драматургия. В середине XVII в. по польскому приказу в Москве начались переводы европейских романов. Европеизация началась с освоения польской, французской, немецкой литературы.

Процесс освоения западно-европейской культуры был назван трансплантацией (Лихачев). «Освоение западной культуры проходило более болезненно, чем византийской. Русская культура забыла период ученичества. Большая часть XVIII в. ушла на ученичество». [4, с. 99] Сначала трансплантация происходила равномерно и целенаправленно, однако в Петровскую эпоху трансплантация - стихийна, поэтому культура начала XVIII в. несколько хаотична. Византийская культура не хотела сдавать свои позиции. Древняя русская литература не умерла вместе с древней Русью, хотя ее читателями оказались в основном низы. Произошла секуляризация русской культуры, что отразилось и в смене жанровых систем. Пришли стихотворные сатиры, оды, драм жанры, комедии, трагедии, элегии, идиллии. То есть, в XVIII в. господствуют поэтические и драматические жанры. Изменяется также представление о самом характере творчества об отношении автора к литературному труду: происходит индивидуализация авторского сознания. Постепенно происходит профессионализация писателей, появляется массовая литература, русская литература ускоренно развивается: то, что пережила европейская литература 250 лет, русская литература прошла за 100 лет.

С другой стороны, в России XVIII век - время очень противоречивое. Жестокая петровская реформа ломала старые традиции, сокрушала устоявшиеся формы искусства, литературы, ломала социальные структуры. По верному наблюдению Д.С.Лихачёва, Пётр сознательно стремился к тому, чтобы оборвать все связи со старой Россией. Но «старая Россия» это, прежде всего, - Святая Русь, то есть превознесение в сознании народа идеала святости над всеми жизненными ценностями. С этим понятием русская идея была связана искони, и стоит за ним нечто более значительное, нежели идея национальная, географическая или этническая. «Святая Русь, - отметил С.С.Аверинцев, - категория едва ли не космическая. <...> Было бы нестерпимо плоским понять это как выражение племенной мании величия; в том-то и дело, что ни о чем племенном здесь речи, по существу, нет. У Святой Руси нет локальных признаков. У неё только два признака: первый - быть в некотором смысле всем миром, вмещающим даже рай, второй - быть миром под знаком истинной веры».[5, с. 39-41] В петровское время разорванное сознание «просвещённой» верхушки общества начало всё отчетливее разделять Бога и Его Церковь. И если Богу кто-то ещё воздавал хвалу и славу, то в Церкви видели почти исключительно силу косную, противящуюся прогрессу и всем новым веяниям времени.

При этом народ жил в основе своей представлениями и ценностями средневековой культуры - едва ли не до самых потрясений начала XX столетия.

Петровская эпоха по самой сути происходящего в культурной жизни нации и страны соотносится с европейским Ренессансом. А Ренессанс (будь то европейский или российский) связан с окончательной секуляризацией культуры.

Но все же XVIII в. прошел в Европе и в России под знаком Просвещения. Это время было сопряжено было с окончательным утверждением так называемого научного типа мышления, мировоззрения. Утверждение это осуществило себя именно тогда, в эпоху Просвещения. Своеобразие исторического развития России проявилось и в том, что, не успев вступить в новую для себя эпоху, она тут же испытывает мощное воздействие просветительских идей, тогда как в Европе их развитие стало закономерным итогом процесса весьма длительного. Вся эта вынужденная и навязанная спешка привела к некоторой суетности, смешению понятий, когда одновременно вынуждены были утверждать себя жизненные начала и более архаичные, и ещё только зарождающиеся. Причины начали смешиваться со следствиями, и всё усугублялось развивавшимся в части образованного общества своего рода комплексом неполноценности, раболепием перед Западом, поскольку многим русским начинало казаться, будто Россия слишком отстала от Европы и вечно вынуждена догонять её.