Вигилянский: Поэма о лошадях. В лунный полдень. Менуэт. Васильки. Заклятье. Танго. 6
Март: Черный дом. Бал в черном доме. Белый Дьявол. 3 танки. 4
Марков: Марш. Романс. 2
Характерно, что больше всего "наизустных" стихотворений принадлежат перу футуристов Северянина и Маяковского. Скорее всего, Хармс чувствовал определённую близость с их творчеством – ведь только футуризм в своём стремлении к новизне может сравниться с абсурдизмом. Отметим, что Хармс упоминает и других футуристов – Асеева, Хлебникова; творчество поэтов остальных направлений представлено куда беднее.
В 1925 году Хармс занялся сочинительством. В ранней юности подражал футуристической поэтике Хлебникова и Кручёных. Затем, во второй половине 1920-х годов, отказался от преобладания "зауми" в стихосложении.
В 1925 году он познакомился с поэтическим и философским кружком чина-рей, куда входили Александр Введенский, Леонид Липавский, Яков Друскин и другие. Он быстро приобрел скандальную известность в кругах литераторов-авангардистов под изобретённым ещё в 17 лет псевдонимом "Хармс". Это был далеко не единственный его псевдоним: он играючи менял их. Ххармс, Хаармсъ, Дандан, Чармс, Карл Иванович Шустерлинг – только малая их часть. Но известен он стал именно под псевдонимом Хармс.
Этот псевдоним имеет двойной смысл, весьма точно отражающий мироощущение поэта и его творческие взгляды: он созвучен с французским словом "charme" ("шарм, обаяние") и с английским "harm" ("вред"). Псевдоним был закреплён и во вступительной анкете Всероссийского Союза поэтов, куда Хармса приняли в марте 1926 года на основании представленных стихотворных сочинений, два из которых ("Случай на железной дороге" и "Стих Петра Яшкина – коммуниста") удалось напечатать в малотиражных сборниках Союза. Кроме них, до конца 1980-х годов в СССР было опубликовано только одно "взрослое" произведение Хармса – стихотворение "Выходит Мария, отвесив поклон" (сборник "День поэзии", 1965).
В дневнике Хармс мало освещает подробности общения с чинарями. Записи на эту тему обычно предельно лаконичны – как, например, следующая запись, датируемая августом 1925 года:
Расписание на 19 авг.
Встать в 10 ч. В 10.30 готовым. 10.30 - 12 читать записную книжку
Чехова. 12 - чай. Позв. Введенскому. 1 - выйти к Феде. От Феди, если достану деньги, - в Библиотеку новых книг. Если не достану, то к Сем. Полоцкому. Если буду в библиотеке, зайти к Туфанову, а потом к Полоцкому. В 5 ч. быть дома. Обед. После обеда с 6.30 - 7 читать или принесенное из библиотеки, или Кропоткина. в 10 - чай. После чая почитать немецкую книгу.
В 2 ч. спать.
Правда, время от времени в дневнике попадаются записи, создающие представление о внутренней обстановке кружка, об общих увлечениях и хобби. Так, из записи, которую хронологически отделяют от предыдущей всего полторы недели, мы узнаём, что в доме Введенского проводились спиритические сеансы – что, впрочем, вполне характерно для того времени, даже модно:
II спиритический сеанс
31 августа (24 - 0.00)
Левая рука
Двигаюсь. Впечатление, будто бы с моей помощью вообще очень беспорядочно, были указаны сл. буквы: прашещипаршяе.
Потом: До свидание: 0.30
Более или менее подробны и эмоциональны только записи, касающиеся отношений Хармса с Эстер Русаковой, его первой женой, отношения с которой отличались большой внутренней напряжённостью и частыми ссорами. Вот первая из таких записей:
На 30 сентября 1925 г.
Я задумал - если я в этот день поссорюсь с Esther, то нам суждено будет расстаться.
Ужас - так и случилось. Поссорился - мы расстанемся. Это можно было ждать. Господи... смерть любви. Господи, будь с нами, не забывай нас. Моя милая девчурка Эстер пропала для меня, теперь я это знаю. Это вне сомнения.
Она зовет меня, но я знаю, что это не надолго. Что ж поделаешь, верно, я сам таков. Она не причем, женщина как женщина, а я так, какой-то выродок.
Господи, Твоя воля. Нет, я хочу или mnt сегодня же или всё кончено с Esther навсегда.
Александр Иванович Введенский
Съезжинская 37, кв. 14
Поволоцкая-Введенская.
Сложность и неоднозначность отношений с Эстер играла в его жизни почти роковую роль. Хотя чувство было взаимным, Эстер Русакова относилась к нему куда более легкомысленно, чем Хармс. Для поэта каждый её неосторожный поступок был крайне болезненным. В дневнике он называет её "жестокой и пустой девочкой", постоянно пишет о разрыве с ней, но уже через запись или две мы узнаём, что разрыва опять не произошло. Характерно, что обычно Хармс, делая записи, не проставлял дат; но те из них, что касаются отношений с Эстер, почти всегда чётко датированы. Видимо, для Хармса особенно важно было каждое, даже мелкое событие, связанное с ней.
Очень интересен взгляд Хармса на культуру, отражённый в дневнике. В соответствии со своим восприятием поэт пытается разделить произведения искусства на "огненные" и "водяные" – по всей видимости, имея в виду их эмоциональную окраску. Показательно, что такое разделение он считает возможным и для литературы, и для живописи, и для музыки.
Хотим предложить разделить все произведения искусства на два лагеря:
1) Огненный и 2) Водяной.
Поясняем примерами: 1 ) Если пройти по Эрмитажу, то от галереи, где висят Кранах и Гольбейн и где выставлено золоченое серебро и деревянная церковная резьба, остается ощущение водяное.
2) От зала испанского - огненное, хотя там есть образцы чисто водяного явления (монахи с лентами изо рта).
3) Пушкин - водяной.
4) Гоголь в "Вечерах на хуторе" - огненный. Потом Гоголь делается все более и более водяным.
5) Гамсун - явление водяное.
6) Моцарт - водяной.
7) Бах и огненный, и водяной.
Если присмотреться к списку, можно попробовать пояснить выбор Хармса. Скорее всего, понятия "огненный" и "водяной" складываются у него из двух критериев – остроты сюжета и эмоциональной окраски произведения. Для раннего Гоголя характерны увлекательные сюжеты с быстрой сменой событий, что к тому же подчёркивается связью "Вечеров на хуторе близ Диканьки" с украинским фольклором, в особенности с народными сказками. Гоголь поздний в большей степени интересовался бытом и нравами общества, его последние произведения небогаты на события, зато гениальны с психологической точки зрения. То же, что и о позднем Гоголе, можно сказать о Гамсуне, который, как известно, посвятил самые известные свои произведения исследованию психологии человека в типичных, пусть порой и страшных, обстоятельствах, а также описанию попыток бегства от общества. Что касается Пушкина, то здесь, возможно, дело в эмоциональной окраске произведений: о чём бы ни писал Пушкин, для его творчества характерно спокойствие, отсутствие нервного и чувственного возбуждения. Более подробно этот вопрос можно рассмотреть, изучив следующую запись в дневнике Хармса:
Табличка.
Чисто водяные
Пушкин
Моцарт
Гамсун
Гольбейн
Кранах
Рафаэль
Леонардо да Винчи
Огненно-водяные
Гоголь
Бах
<Леонардо да Винчи>
Ч. огненные
Шиллер
Ван-Дейк
Рембрандт
Веласкез
Итак, мы можем выявить определённые различия в произведениях "огненных" и "водяных" художников. Важно, что из четырёх "огненных" три – художники эпох Возрождения и барокко, для которых характерен повышенный интерес к телесной красоте человека и к сильным эмоциям, преобладающим над разумом. То, что объединяет их друг с другом и с Шиллером, можно даже назвать "страстностью", воплощённой в художественных формах. Она так или иначе проявляется вне зависимости от того, что именно изображено и какая цветовая палитра при этом использована. Напротив, Моцарт, Рафаэль, Пушкин тяготели к изображению спокойных чувств, подчиняющихся рассудку и чувству долга, а страстность, если и оказывалась в центре их внимания, часто изображалась с отрицательной точки зрения. Даже пушкинское понимание воли не означает вседозволенности, разгула, буйства чувств.
Читая ранние записи, нельзя не обратить внимание на попытки Хармса сделать свою повседневную жизнь и умственную деятельность максимально организованной. Списки прочитанных книг, планы на культурные мероприятия, распорядки дня – самое обычное явление для него. Видимо, для Хармса характерно было желание "раскладывать всё по полочкам" – правда, в силу его особого мироощущения проявлялось оно несколько своеобразно.
Правила жизни
1. Каждый день делай что-нибудь полезное.
2. Изучай и пользуй хатху и карму-йогу.
3. Ложись не позднее 2 час. ночи и вставай не позднее 12 час. дня, кроме экстренных случаев.
4. Каждое утро и каждый вечер делай гимнастику и обтирания
5. п - р.
6. Проснувшись, сразу вставай, не поддавайся утренним размышлениям и желанию покурить.
7. Оставшись один, занимайся определенным делом,
8. Сократи число ночлежников и сам ночуй преиму-щественно дома.
9. Задумывай только возможное, но раз задуманное - исполняй.
10. Дорожи временем.
Эти попытки составлять "правила жизни" всегда выглядят несколько наивно и даже по-детски. Впрочем, нечто мальчишеское сохранялось в характере Хармса едва ли не до самой смерти.
Для раннего Хармса была характерна "заумь", он вступил в "Орден заумников DSO" во главе с Александром Туфановым. С 1926 года Хармс активно пытается организовать силы "левых" писателей и художников Ленинграда, создавая недолговечные организации "Радикс", "Левый фланг". С 1928 года Хармс пишет для детского журнала "Чиж" (его издатели были арестованы в 1931 году). Тогда же он становится одним из основателей авангардной поэтической и художественной группы "Объединение реального искусства" (ОБЭРИУ), в 1928 году проведшей знаменитый вечер "Три левых часа", где была представлена и абсурдистская "пиэсса" Хармса "Елизавета Бам". Позже в советской публицистике произведения ОБЭРИУ были объявлены "поэзией классового врага", и с 1932 года деятельность ОБЭРИУ в прежнем составе (некоторое время продолжавшаяся в неформальном общении) фактически прекращается.