Возникновение нового из существующего путем перехода этого существующего в его противоположность ионийские философы провозгласили «основным законом мира».
Таково было мировоззрение ионийских философов, противопоставленное ими мировоззрению эвпатридов, а вернее сказать — мировоззрению жрецов, которые были идеологами класса эвпатридов.
Материалистическая натурфилософия ионийцев не была единственным философским учением в античной Греции. Ей противостала идеалистическая философия, отражавшая идеологию аристократии. Завязалась борьба между сторонниками материалистического и идеалистического направлении в филогенией Греции. И если выше было сказано, что натурфилософия ионийцем явилась философской и естественно-научной основой медицины античной Греции, то это положение нужно распространять лишь на передовые медицинские школы античной Греции, на те школы. которые примыкали к лагерю демократии и материализма.
В древней Греции существовали слудующие медицинские школы: в Киренаике (Северная Африка), Родосская (остров Родос), кротонская, книдская, косская, пифагорейская; сицилийская и наконец, школа Платона. Первые две школы не оставили следов своей деятельности. О деятельности большинства остальных школ сохранились материалы в так называемом «Гиппократовом сборнике». Этот сборник содержит 72 сочинения Историками медицины установлено, что подлинных сочинений Гиппократа в этом сборнике не более шести, все остальное в нем написано другими врачами того времени. По этим материалам мы и знакомимся с остальными медицинскими школами античной Греции.
2.3 Кротонская школа
В лице кротонской школы медицина античной Греции тоже приходит к вопросу о природе человека и тоже решает его при помощи философии. Первая постановка вопроса об организме как единстве противоположностей, наивно-диалектическое решение этого вопроса. Появление принципа «противное врачуй противным». Идея о головном мозге как орудии познания и как о месте возникновения внутренних болезней. Начало учения о патогенезе.
Кротонская школа сложилась в древней Греции раньше других медицинских школ. Она названа так по имени города Кротон, или Картона, в Южной Италии, который был в то время греческой колонией.
По ее внутреннему содержанию эта школа характеризуется не столько практическими достижениями, сколько стремлением постигнуть природу человека. В этом отношении медицина античной Греции идет тем же путем, что медицина Китая и Индии. Можно сказать, что она продолжает этот путь.
Из предыдущей лекции известно, как нашли путь к раскрытию природы человека врачи Китая и Индии: этот путь показала им натурфилософия. То же самое происходит в медицине античной Греции: путь к раскрытию природы человека показывает врачам ионийская натурфилософия.
Врачи кротонской школы остановили свое внимание научении Анаксимена о воздухе как первооснове и первоисточнике всего существующего. Воздух, как известно, играл крупную роль в системе медицины Египта, Китая и Мидии. У философов и врачей Греции он выступает как «первоматерня»
Учение Анаксимена о воздухе перенес в медицину врач Алкмеон Кротонский и создал так называемую пневматическую систему медицины (пневматики). Расцвет его деятельности относится к концу VI и началу V в. До н. э. Он изложил свои взгляды в трактате под заглавием «О природе», хотя речи в нем идет не о природе человека. В чем же, по Алкмеону, состоит природа человека? Организм человека, считает он, как и вся природа в целом, происходит из воздуха, как из первоматерии, лежащей в основе всего существующего. Эта первоматерия, по причине извечно присущего ей движения, «выделяет» из себя «противоположности». Поэтому организм человека сплошь состоит из противоположностей.
Как можно было в те времена представить себе организм состоящим из противоположностей?
К такому пониманию многие не пришли еще и в наше время, хотя мы уже знаем о противоречивом характере функций некоторых наших очень важных органов, например, коры головного мозга. Но Алкмеон решил задачу просто: он взял те противоположности, которые открыл в воздухе Анаксимен. Анаксимен же, выводя эти противоположности, рассуждал так: воздух обладает способностью сгущаться и разрежаться: сгущаясь, он делается влажным и превращается в туман, облако и дождь; сгущаясь еще более, он делается холодным и плотным и превращается в снег, в лед и в камни; разрежаясь же, он делается сухим, теплым и наконец, загорается огнем.
Алкмеон взял эти рассуждения, прибавил к ним кое–что от себя и перенес все это на человеческий организм. Организм, таким образом, оказался у него в состоянии равновесия следующих противоположных сил: «влажного и сухого, холодного и теплого, горького и сладкого и прочих». Такое разрешение этого трудного вопроса представляется наивным. Но не будем забывать, что в наивном мышлении греческих философов выступало и диалектическое мышление в его «первобытной простоте». Выступает этот момент и в мышлении Алкмеона: каково бы ни было его представление о противоположностях, составляющих «природу» организма, все же это – первое в истории медицины представление ооб организме как единстве противоположностей. В дальнейшем развитии медицины этому представлении предстоит большое будещее.
Далее выступает в системе Алкмеона другая интересная черта – его учение о том, что такое здоровье и что такое болезнь?
Медицина античной Греции развивалась в условиях острейшей классовой борьбы. Это обстоятельство сильно отразилось на медицине Алкмеона, особенно на его учении о здоровье и о болезни. Алкмеон – демократ, он враг монархии идруг гражданского равнопривия или «изономии», как называется равноправие по-гречески. И вот как он определяет здоровье и болезнь: «Сохраняет здоровье равновесие (изономия) сил влажного, сухого, холодного, теплого, горького, сладкого и прочих; господство же (монархия) из них одного есть причина болезни, ибо господство одной противоположности действует гибельно».
Итак, человек здоров, если его элементы ведут себя демократически, он заболевает, если один из этих элементов устанавливает свою монархию. Монархия и в теле человека действует гибельно. Это своеобразное учение о господстве одной противоположности над другими, как о причине болезней, определило терапию пневматиков: по их учению, если одна противоположность вредит, то «противоположное есть лекарство для противоположного».
Не установлено, что именно Алкмеон первым сформулировал этот принцип, но не подлежит сомнению, что этот принцип рожден именно пневматической системой медицины, которая от начала до конца пронизана представлением о противоположностях как о сущности «природы» организма. Таким образом, не с именем Гиппократа, как это принято всеми, а с именем Алкмеона следует связывать появление в медицине принципа «contraria contrariis curantur», который лег в основу практической терапии всех последующих медицинских школ (кроме гомеопатов).
Трактат Алкмеона дошел до нас лишь в отрывках. Мы не знаем поэтому ни концепции его во всей полноте, ни логического хода его мыслей и не можем объяснить, в силу каких обстоятельств он пришел к вопросу о роли мозга как органа наших знаний. Но по каким-то причинам этот вопрос стал перед ним, а ответ на этот вопрос он стал искать в анатомии органов чувств и головного мозга.
Недаром древний писатель Халкидий сообщает о нем: «Муж, искусный в естествознании, впервые дерзнувший приступить к разрезыванию, был Алкмеон».
Поиски Алкмеона были успешны. Исследуя устройство органов слуха, он открыл капал, который нам теперь известен под названием евстахиевой трубы, а в основании мозга он открыл две «светоносные дорожки», которые шли от мозга, делали перекрест и оканчивались в глазницах. Он открыл, следовательно, зрительные нервы и их перекрест.
Оконча тельный же результат его поисков, как сказал об этом Платон, состоял в следующем: «мозг доставляет (нам) ощущение слуха, зрения и обоняния.Из последних возникают память и представления, а из памяти и представлений... рождается знание».
Возможно, что, будучи безбожником, Алкмеон этим исследованием хотел опровергнуть утверждение жрецов, что знание приходит к нам от богов.
Наряду с учением о головном мозге, как органе наших знаний, Алкмеон высказал мысль о том, что головной мозг является также местом возникновения весьма значительного числа болезней человека. В типичной для того времени примитивной форме эта мысль сводилась к следующему. Головной мозг, помимо его познавательной функции, является чем-то вроде железы, выделяющей слизь. В силу каких-то условий эта слизь образуется в избыточном количестве, приобретает раздражающие свойства, и, спускаясь в нос, вызывает насморк, спускаясь в желудок, вызывает воспаление желудка, спускаясь в кишки, вызывает понос. Наряду с головным мозгом, местом возникновения болезней являются также спинной мозг и кровь2; но патогенетическая роль последних по дошедшим до нас материалам не ясна. Этими высказываниями Алкмеон положил начало учению о патогенезе внутренних болезней, которое вскоре было принято врачами книдской школы, а затем Гиппократом.
Из прочих пневматиков того времени должен быть назван Диоген из Аполлонии (V в. до н. э.). Вскрывая трупы животных, он обнаружил, что правое сердце и вены содержат кровь. а левое сердце и артерии пусты. На этом основании он предположил, что правое сердце гонит кровь, а левое «присасывает» воздух. Это ошибочное мнение легло в основу понимания функций сердца, которое господствовало в медицине вплоть до Гарвея.
Кротонская школа в вопросе о природе человека продвинулась дальше, чем медицина Китая и Индии, но все же далеко не разрешила его. Главным недостатком ее учения было то. что она решала вопрос не на основе знаний о человеке, а на основе одной лишь натурфилософии.