По мнению Ф. Хайека, социальные, политические и другие манипуляции являются объективным и необходимым компонентом человеческого существования.
Вероятно, первые манипуляторы появились с момента возникновения общения между людьми. Серьезное внимание вопросу манипулирования и пропаганды уделял Петр I. В 1702 г. было заключено соглашение с бароном Генрихом фон Гюйссеном, который брал на себя обязательство пропагандировать за границей идеи, начинания и указы царя, опровергать враждебные взгляды, то есть влиять на западное общественное мнение.
Наибольшее распространение и влияние манипуляции получили благодаря средствам массовой информации в XXвеке.
Манипуляция тесно связана с пропагандой. Известная энциклопедия определяет ее как «более или менее систематическую попытку манипулировать убеждениями, позициями других людей или действия посредством символов (слов, жестов, знамен, памятников, музыки, одежды, знаков отличия, прически, дизайна монет и почтовых марок, и много другого)». Преднамеренный и относительно сильный акцент на манипуляцию отличает пропаганду от случайного разговора или от свободного или непринужденного обмена мнениями. В ходе пропаганды пропагандист для достижения своих целей намеренно отбирает факты, аргументы, а также способы их демонстрации и представляет их таким образом, какой, по его мнению, даст наибольший эффект.
Еще один процесс «коллективного убеждения» получил название «промывки мозгов», которая заключается в систематической попытке убеждения неверующих принять определенный приказ или доктрину. «Промывка мозгов» происходит путем осуществления контроля над природной и социальной средой, для того, чтобы уничтожить лояльность к любым нежелательным группам или индивидам, чтобы продемонстрировать индивиду, что его установки и образцы мышления (аттитюды и паттерны) неверны и должны быть изменены, а также, чтобы развить преданность и не вызывающую сомнения покорность по отношению к правящей партии. «Промывка мозгов» начала широко использоваться после второй мировой войны, в коммунистических странах и американских сектах. При этом применялись такие приемы, как изоляция от прежних групп, вознаграждения за сотрудничество и наказания за отказ от взаимодействия и др.
Средства массовой информации, пожалуй, наиболее часто применяют манипуляцию. Первым из них стала печать. За двухсотлетнюю историю своего существования она овладела богатством культуры аргументации. Журналистика, кроме основных целей (информировать, ориентировать, просвещать, развлекать), имеет и цели сугубо психологические: изменять или поддерживать установки аудитории, превращать их в убеждения, формировать внутреннюю готовность воспринимать или интерпретировать какой-либо объект или эпизод действительности вполне определенным образом [30, 70].
Благоприятная почва для манипуляций существует при тоталитарных и авторитарных режимах. Манипуляции широко применялись в Германии 1930-х – 40-х. В 1938 г. Гитлер призывал нацистских журналистов: «не пропагандировать силу как таковую, а представить немецкому народу определенные внешнеполитические процессы в таком свете, чтобы внутренний голос народа начал сам постепенно требовать применения силы» [30].
Западные политики попытались разграничить термины «управление» и «манипулирование», назвав первое «административным», а второе – «политическим» управлением [30]. Г.С. Мельник пишет, что в практике СМИ широко используются методы подсознательного стимулирования, когда отношение аудитории к тем или иным явлениям окружающей среды формируется с помощью стандартизированных упрощенных представлений (стереотипов, имиджей, мифов, слухов), которые внедряются в поток «организованных» новостей, автоматически вызывая в массовом сознании либо отрицательную, либо положительную реакцию на конкретное событие [30].
Многими американскими исследователями, в том числе Дж. Гебнером и его коллегами из Пенсильванского университета (1979, 1994), было показано, что воображаемый телевизионный мир формирует представления людей о реальном мире [54]. Г. Шиллер в книге «Манипуляторы сознанием» приводит характерные технические средства и приемы, используемые в технике внушения, среди них учет групповых норм, использование принципа вознаграждения и наказания, монополия источника информации, употребление в контексте слова «мы», создающего ощущение общности и т.д. [70].
Б.Ф. Скиннер рассматривал манипуляцию как «репродукцию способов воздействия, которые как рыночные, так и тоталитарные общества применяют по отношению к своим гражданам» [40]. Желаемое для общества поведение удостаивается постоянного позитивного подкрепления со стороны общества в виде социального успеха. В. Франкл писал о том, что подобные общества всегда стремятся заполнить смысловую систему индивидов культивируемыми в нем псевдоценностями [66].
Социологи считают, что в тоталитарном обществе манипулирование служит необходимым дополнением к открытому насилию и террору, выполняя «функции идеологического наркоза» и духовного обезболивания [42]. «В условиях же цивилизованного общества, где насильственное подавление человека морально порицается … манипуляция служит его своеобразным заменителем» [42]. Манипулирование является достаточно универсальным явлением, и его можно обнаружить во всех социально значимых сферах жизнедеятельности человека. Манипуляцию часто называют самой изощренной формой диктатуры, так как она заключает в себе утонченные, непрямые, а потому и более опасные действия [42].
Описывая манипулятивную природу социума, Е.Л. Доценко выделил негативные и позитивные социальные «приобретения», которые человек получает в социуме. К негативным «приобретениям» он отнес сокращение свободы, насилие над индивидуальностью, манипулирование ответственностью, санкционированную эксплуатацию людей, возведение в ранг обычной нормы иллюзий и взаимного обмана. Но, с другой стороны, конструктивная сторона социальности заключается в том, что она делает жизнь человека более предсказуемой и стабильной, снимает бремя принятия решения и груза ответственности с рядовых граждан, а стандартизация в качестве людей позволяет повысить управляемость человеческими ресурсами, а, следовательно, и эффективность общественного производства.
Рассматривая культурные предпосылки манипуляции, Е.Л. Доценко отмечает очевидность того, что мифологический, сказочный фон, культурный фон приключенческой литературы, исторических романов, детективов не только характеризуется благосклонным отношением к уловкам и хитростям, но даже «возводит их в ранг поощряемых действий». Таким образом, «мы обнаруживаем два важных «культурных приобретения» – борьба как ценность и хитрость как образец одного из возможных средств ее ведения» [40].
Э. Шостром, рассматривая культурные предпосылки манипуляции, выделил такое понятие, как «Манипулятивная религия», определив ее как «вселяющую недоверие к собственной природе», «заставляющую человека поверить в собственное несовершенство», после чего он «начинает испытывать потребность во внешней религиозной системе» [68].
Корни деформации общения между людьми также растут из общества, так как человеческие потребности постоянно используются в интересах отдельных групп люде й. манипуляция есть своего рода «игра» на потребностях человека в общении, эксплуатируемых обществом или группой в своих целях. Так, например, в общественных организациях является популярным использование людей в инструментальной функции и разъединение и одностороннее использование потребностей в объединении и индивидуализации [40]. В первом случае потребность человека «быть вместе» более узко опредмечивается, превращается в потребность «быть включенным в…», а отсюда «быть собственностью, подчиняться», а потребность в индивидуальности трансформируется в форму борьбы за лидерство [40]. Во втором случае происходит индивидуализация группы, а не человека, что приводит к чрезмерной межличностной идентификации членов группы между собой и ведет к искусственному противопоставлению членов различных групп, то есть подрывается чувство общечеловеческой общности.
Таким образом, в современном обществе, при наличии обилия культурных и социальных предпосылок манипуляции являются неотъемлемой частью нашей жизни. Установка на манипуляцию входит в современный социальный характер индивида, который Э. Фромм назвал «рыночным характером».
И поэтому, на наш взгляд, наиболее целесообразно говорить не о наличии / отсутствии манипулятивной установки у индивида, а о большей или меньшей степени ее выраженности.
2. Манипулятор как психологический тип личности
2.1 Характеристика личности манипулятора и манипулируемого. Причины формирования манипуляторского типа личности
Люди, несомненно, различаются по природному дару непреднамеренного (непроизвольного) влияния на других и по подверженности психологическому влиянию.
Впервые идея о существовании манипуляторского типа личности была изложена философом и социологом, представителем Франкфуртской школы Т. Адорно, завершившим в 1950 году вместе с группой ученых психосоциологическое исследование «авторитарной личности». В теоретически-концептуальных построениях ученые опирались на положения З. Фрейда и Э. Фромма об авторитарном (анальном) характере. Э. Фромм утверждал, что личность часто подчиняется не только внешней и очевидной власти, но и интериоризованной анонимной власти, которая скрывается под маской общественного мнения, совести, долга и т.д. «Анонимная власть эффективнее открытой, – отмечает Э. Фромм, – потому что никто не подозревает, что существует некий приказ, что ожидается его выполнение» [70]. В случае анонимной власти исчезает и приказ. Э. Фромм связывал авторитарную личность с готовностью индивидов при определенных социально-политических условиях отказываться от своей самобытности, спонтанности и свободы. Т. Адорно построил типологию авторитарных личностей, включив в нее и манипулятрский тип. Манипуляторский тип личности, по Т. Адорно, характеризуется тем, что низводит действительность до простого объекта действия. В нем живут экстремальные стереотипы и застывшие понятия, благодаря которым мир сильно схематизируется, делится на «пустые административные поля», к которым манипулятор не испытывает никаких чувств. Разрыв между внутренним и внешним миром приводит к сверхреализму, в результате которого все рассматриваются как объекты, которыми можно манипулировать и подгонять под собственные шаблоны. Исследование Т. Адорно показало, что такая духовно-психологическая структура присуща деловым людям, особенно слою менеджеров. В исследовании Т. Адорно указывается на то, что люди, относящиеся к манипуляторскому типу, испытывают бессознательный страх перед индивидуальностью [2].