Вообще же присяжными заседателями могли быть только мужчины в возрасте от 25 до 70 лет, русские подданные. Для них были установлены ценз оседлости – два года и имущественный ценз. Не могли быть присяжными заседателями лица, состоявшие под судом и следствием, слепые, глухие, умалишенные, объявленные несостоятельными должниками, впавшие в крайнюю бедность, домашняя прислуга. Кроме того, не подлежали включению в списки присяжных священнослужители и монашествующие, лица, занимавшие генеральские должности, работники суда и прокуратуры, чиновники полиции, военнослужащие, учителя и некоторые другие.
Все лица, обладавшие необходимым цензом, включались в общие списки присяжных заседателей. Система общих списков является одним из главных достоинств суда присяжных, так как присяжные – не выборные судьи, а все лица, обладавшие необходимым цензом. Недаром у противников суда присяжных он получил наименование : «суд улицы», «суд толпы».[9]
К началу судебного заседания вызывались 30 заседателей. Стороны – обвинение и защита – имели право немотивированного отвода по 6 присяжных. Из оставшихся 18 путем жеребьевки оставались 12 основных и 2 запасных присяжных, непосредственно участвовавших в судебном разбирательстве. Причем, для каждого дела формировался новый состав. Все это должно было исключить влияние сторон на присяжных, обеспечить их беспристрастность. Право отвода иногда очень умело использовала защита.
Присяжные участвовали при рассмотрении наиболее сложных уголовных дел, по которым Уголовное уложение предусматривало меры наказания, связанные с лишением или ограничением прав состояния (сословных, имущественных, семейных и т.д.). Очевидно, что санкция уголовного закона отнюдь не всегда служит показателем сложности и серьезности рассматриваемого дела. Поэтому критерий, избранный уставами 1864 года для отнесения дела к ведению суда с участием присяжных заседателей, видимо, нельзя считать удачным.
Суд присяжных отличается от других форм участия общественности в отправлении судопроизводства большей самостоятельностью. Уголовно-процессуальная наука в России, опираясь на опыт западноевропейских государств, последовательно проводила мысль о том, что при объединении в одну коллегию представителей общественности и профессиональных судей одни невольно подчинятся знаниям, опыту, авторитету других.[10] Присяжные заседатели же выносили вердикт независимо от судей. При вынесении вердикта присяжные решали вопрос о виновности или невиновности лица, представшего перед судом, и если человек признавался виновным, заслуживает он снисхождения или нет. Для решения этого вопроса не требовалось специальных юридических познаний, следовало руководствоваться лишь житейски опытом и здравым смыслом. После вынесения присяжными вердикта к своим обязанностям приступали коронные судьи. Выбор статей закона, определение меры наказания – это было в компетенции профессиональных юристов. Теоретически присяжные разрешали в процессе вопросы факта, не требующие специальной юридической подготовки, судьи – вопросы права. Закон, казалось бы, ограждал представителей общества в суде от решения тех вопросов, к которым они не подготовлены. Практически же разграничить вопросы факта и вопросы права довольно сложно, если не невозможно вообще. Присяжные заседатели, решая вопрос о действительности события преступления, о том, совершено ли оно подсудимым и должно ли быть вменено ему в вину, вторгались в сферу юридической оценки деяния. Если вспомнить, что большинство присяжных заседателей в России составляли крестьяне, часто неграмотные, то перед ними ставилась необычайно сложная задача.
Заслуживает внимания ст. 818 Устава уголовного судопроизводства, свидетельствующая о демократизме судебной реформы. Она устанавливала право судей единогласно отменить обвинительное решение присяжных, представляющееся им неправосудным, и, наоборот, не давала им такого права в отношении оправдательных решений присяжных. То есть действовало правило, согласно которому профессиональные судьи, приступившие к своим обязанностям после вынесения присяжными вердикта, могли изменить положение подсудимого только в лучшую сторону.
Как свидетельствует статистика, в период с 1876 по 1891 гг. оправдывалось до 40% подсудимых. По нашим представлениям, основанным на сложившемся в судебной практике обвинительном уклоне, это очень большая цифра. Но в то время и другие судебные инстанции России выносили довольно много оправдательных приговоров. Для сравнения: окружными судами без участия присяжных заседателей за тот же период были оправданы от 24 до 30% подсудимых, судебными палатами с участием сословных представителей – от 46,5% в 1881г. до 20% в 1885г.[11]
Высокий процент оправдательных решений присяжных объясняется в первую очередь несовершенством уголовного и уголовно – процессуального законодательства. Высокие санкции Уголовного уложения зачастую несоразмерные с общественной опасностью деяния, норма уставов 1864 г., запрещавшая судьям знакомить присяжных заседателей с уголовным законом, который мог быть применен к подсудимому, тем более разъяснять им его, - все это вело к тому, что присяжные предпочитали в ряде случаев вынести оправдательный вердикт, нежели подвергнуть подсудимого наказанию, которое, по их мнению не соответствовало тяжести содеянного.
Если проанализировать оправдательные решения присяжных по категориям дел, то процент оправданий был значительно выше по делам, носившим «политический оттенок»: о сопротивлении властям, насильственных против них действиях, нарушении паспортных правил и др. Дела о государственных преступлениях, о преступлениях должностных лиц были с самого начала предусмотрительно изъяты составителями уставов 1864 г. из ведения суда присяжных. Ведь отношения профессиональных судей и представителей общества в суде к одному и тому же преступлению может быть различно. Над последними не довлеют профессиональные знания, служебный долг, у них может быть свое понимание правды и справедливости. Представители общества, ощущая на себе в повседневной жизни экономические трудности, социальную несправедливость, политическую нестабильность, имеют полное право выразить свое отношение к существующим порядкам в форме оправдательного вердикта – оправдывая преступление они тем самым осуждают правительство. Чем сложнее ситуация, складывающаяся в обществе, тем более непредсказуемый характер могут приобрести вердикты присяжных.
У суда присяжных были защитники, были и противники. Одни называли его «судом общественной совести», другие – «судом улицы», «судом черни», «игрушкой в руках защиты». Отношения в обществе к этому институту было неоднозначно.
Суд присяжных был упразднен вместе с другими судебными органами декретом о суде № 1, принятым Совнаркомом 22 ноября 1917 года.
1.3. Военный суд присяжных.
Военный суд присяжных – уникальное явление в мировой практике. Действовал в России чуть более полугода в период первой мировой войны при Временном правительстве. Необычность ситуации заключается в том, что в ходе мировой войны в 1914-1918 гг. во многих странах подсудность дел суду присяжных была существенно ограничена, а в некоторых государствах этот институт вообще был упразднен. В России же Временное правительство пошло по иному пути: компетенция присяжных была расширена, отменялись сословные, религиозные и прочие разграничения, обсуждался вопрос о допущении женщин в число заседателей и т.п. Более того, демократизация общественной жизни отразилась и на армейском судопроизводстве – постановлениями Временного правительства от 6 и 28 мая 1917 года в стране вводился военный суд присяжных.[12]
Были созданы временные военно-морские суды в Петроградском, Свеаборгском, Ревельском, Севастопольском и Владивостокском портах для разбора дел о воинских преступлениях и преступлениях служебных, совершенных чинами флота и морского ведомства. Если в пределах Европейской России, Прибалтики и Дальнего Востока военно-морским судам общеуголовные дела не были подсудны, то в Финляндии, где русских судебных установлений не было, в их компетенцию входило рассмотрение вообще всех уголовных дел (о кражах, грабежах, убийствах и пр.). При рассмотрении каждого дела состав присутствия кроме председательствующего (одного из постоянных судей местного военно-морского суда) и двух выборных судей (из матросов или солдат) входили 6 присяжных заседателей. Правительство учитывало революционность армии и, чтобы не вызывать недовольство, установило определенный паритет: половина присяжных избиралась из числа офицеров, другая - из солдат и матросов. На три месяца советами депутатов соответствующих портов составлялись списки заседателей из 24-х человек, из которых путем жеребьевки для конкретного дела выбирались двое судей, двое запасных и шестеро присяжных заседателей.