Смекни!
smekni.com

О сути субстанции (стр. 7 из 8)

в тот или иной момент времени состояниям и изменениям всех остальных монад.

Если же ограничиться лишь самодостаточностью для каждой монады ее внутреннего индивидуального мира, то тем самым закрепляются метафизические черты всей системы Лейбница. Внутреннее в таком случае обособляется от внешнего, монада ревниво замыкается в своем личном и неповторимом, хотя в этом неповторимом всегда можно найти что-то, приблизительно соответсвующее неповторимым чертам каждой из всех прочих монад. Иного результат и не могло быть, коль скоро субстанция Спинозы - весь макромир, а субстанция у Лейбница - это частный и строго индивидуальный микромир.

Как Лейбниц понимал внутреннее развитие монад? Каждая из них живет более или менее интенсивной жизнью, которую можно объяснить опять по аналогии с психической жизнью людей: ощущения, созерцания, представления, самосознание - вот ее ступени. Монады как бы двулики: стремление и восприятие - это две стороны их жизни. Саморазвитие каждой монады - это переход ее ко все более высоким ступеням сознания, что совпадает с прогрессом ее познания. Впоследствии эту идею Лейбница сделал центральным принципом своей философии Гегель: развитие субстанции, ее самосознания и познания есть одно и то же.

Развитие монады происходит в соответствии с принципом непрерывности. Представления, будучи у одной и той же монады в разное время и у разных монад в одно и то же время неодинаковыми и обладая разной степенью ясности, постепенно делаются все более отчетливыми и полными.

Самые низшие монады - "голые"; они составляют главным образом неорганическую природу, и их нельзя назвать ни мертвыми, поскольку смерти нет, ни живущими той жизнью, которой живут сознающие души. Эти монады "спят без сновидений", и они составляют камни, землю, траву и т. п.

Между так называемой неживой природой и живой существует непрерывная связь через цепочку посредствующих звеньев, т. е. промежуточных существ. Здесь вступает в силу принцип непрерывности метода Лейбница. Ступени перехода есть и внутри органической природы - между растениями и животными и людьми.

Второй класс монад отличается тем, что его элементы обладают ощущениями и созерцаниями. Самым неразвитым представителям этого класса свойственны пассивные, т. е. подсознательные и полусознательные, смутные созерцания. Излюбленными примерами таковых служат у Лейбница едва слышный для нас шорох, издаваемый падающей песчинкой, и слабый шум прибрежных волн. Но это значит, что смутные перцепции, по Лейбницу, имеются не только у низших, но и у развитых монад (душ). Основной состав второго класса - животные. Их деятельность преимущественно страдательна, пассивна; самосознание им не свойственно.

Третий, самый высокий из известных нам класс монад образуют души людей. Усредненный элемент третьего класса был для Лейбница той моделью, по которой он формировал учение о монадах вообще.

Итак, монады при всем безграничном их качественном разнообразии, составляют всеобщую последовательность, систему. Развитие монад низшего класса имеет целью достижение состояния монад более развитых, животных, а развитие последних устремлено к состоянию духов. Но и у высших, духовных монад, т. е. людей, наблюдается та же картина - их сознательной жизни, ориентированной на развитие научного и философского мышления, предшествуют довольно примитивные состояния как в детстве, так и на начальных стадиях познания ими любого объекта, поскольку оно начинается с пассивной чувствительности. В монаде более высокого ранга всегда присутствуют низшие состояния. В свете этого учения Лейбница получает новое осмысление теория Аристотеля о трех уровнях (видах) души - растительном, животном и разумном, т. е. мыслящем. Рациональное содержание этой теории в том, что высшие функции организма не могут осуществляться иначе как на основе низших функций, то есть первые зависят от последних.

Сходство программ всех монад выражается и в общности тенденций развития их эмоциональной жизни. Совершающиеся в них познавательные процессы внутренне связаны с желаниями, составляющими как бы их другую сторону. По мере усиления познавательной активности монад возрастают и их желания, которые в свою очередь становятся источником дальнейшего прогресса монад, их ориентации на переход во все более высокие, т. е. совершенные состояния. Монады к этой цели "страстно" стремятся, их объединяет в этом общая по содержанию телеология, хотя она всегда в разной мере реализуется разными монадами, и иерархия по степеням совершенства имеет место также с точки зрения степени реализации общей для всех них цели.

Каков же конечный пункт телеологического развития монад и как "далеко" он "отстоит" от людей? Каков исходный пункт их развития в мировой последовательности?

Вопрос об исходном пункте решается с точки зрения непрерывного ряда "метафизических дифференциалов": какая бы неразвитая монада не была названа, всегда можно в принципе указать какую-то другую, еще менее развитую, так что, обозначая "начало" всемирной последовательности через "какую разновидность бесконечного множества. Таким же подходом определяется решение проблемы существования класса или классов монад post humanum - после людей.

Конкретный ответ здесь невозможен, так как действует принцип "высшие монады непостижимы для низших", но общий характер ответа намечается явственно - такие классы не могут не существовать, ибо нет конца ни желаниям монад-людей, то есть стремлению их к дальнейшему совершенствованию, ни общему прогрессу всего их коллектива. Лейбниц считает, что во Вселенной есть живые существа, более совершенные, чем люди.

Однако высший пункт в цепи прогрессирующих монад - это не люди, но и не существа, более совершенные, чем человек. А существует ли этот пункт вообще? Или это регулятивная, но объективно как раз не существующая цель стремлений? Как целевая причина - объективная или же регулятивная - этот конечный пункт оказался бы одновременно и окончательной "пружиной" эволюции любой монады, упорядочивающей и согласовывающей ее деятельность с деятельностью всех остальных монад.

Для ответа на последний вопрос присмотримся поближе к мировой последовательности монад. Она не выражает развития системы монад в том смысле, что происходит преврвщение одних монад в другие,- такое развитие Лейбниц отрицал. Но прогресс каждой из монад в едином их ряду в принципе ничем, нигде и никогда не может быть остановлен, хотя их развитие и совершает часто попятные движения, поскольку от того, что в мире явлений называют смертью, а в мире сущностей - инволюцией монад, происходит временное возвращение их на более низкий уровень духовной жизни, и нет, кроме того, гарантии, что после каждого такого возвращения сразу же последует подъем на ранее достигнутый, а тем более на еще более высокий уровень.

На условной линии развития нет завершения, если рассматривать ее как последовательность всех монад, расположенных в соответствии с актуально достигнутой в данный момент степенью их развития. Ведь та часть последовательности, которая расположена после монад - душ человеческих, безгранична, представляя собой как бы направленный луч. В безграничной Вселенной не только безгранично велико число более совершенных существ, чем люди, но и безгранично велико число различных степеней совершенства, присущего различным их группам.

Лейбниц был творцом одной из самых оригинальных и плодотворных философских систем нового времени. Диалектика, логика и глубоко научный стиль - вот что характеризует лучшие стороны его философского творчества. Эта философия впитала в себя достижения предшественников и современников, дала свой ответ на их искания, а во многом и обогнала свое время.

ПЛАТОН (философский взгляды характерные идеализму)

Сочинения Платона (427-347 гг. до н.э.) - уникальное явление в отношении выделения философской концепции. Это высокохудожественное, захватывающее описание самого процесса становления концепции, с сомнениями и неуверенностью, подчас с безрезультатными попытками разрешения поставленного вопроса, с возвратом к исходному пункту, многочисленными повторениями и т.п. Выделить в творчестве Платона какой-либо аспект и систематически изложить его довольно сложно, так как приходится реконструировать мысли Платона из отдельных высказываний, которые настолько динамичны, что в процессе эволюции мысли порой превращаются в свою противоположность.

Платон неоднократно высказывал свое отношение к математике и она всегда оценивалась им очень высоко: без математических знаний "человек с любыми природными свойствами не станет блаженным", в своем идеальном государстве он предполагал "утвердить законом и убедить тех, которые намереваются занять в городе высокие должности, чтобы они упражнялись в науке счисления". Систематическое широкое использование математического материала имеет место у Платона, начиная с диалога "Менон", где Платон подводит к основному выводу с помощью геометрического доказательства. Именно вывод этого диалога о том, что познание есть припоминание, стал основополагающим принципом платоновской гносеологии.

Значительно в большей мере, чем в гносеологии, влияние математики обнаруживается в онтологии Платона. Проблема строения материальной действительности у Платона получила такую трактовку: мир вещей, воспринимаемый посредством чувств, не есть мир истинно существующего; вещи непрерывно возникают и погибают. Истинным бытием обладает мир идей, которые бестелесны, нечувственны и выступают по отношению к вещам как их причины и образы, по которым эти вещи создаются. Далее, помимо чувственных предметов и идей он устанавливает математические истины, которые от чувственных предметов отличаются тем, что вечны и неподвижны, а от идей - тем, что некоторые математические истины сходна друг с другом, идея же всякий раз только одна. У Платона в качестве материи началами являются большое и малое, а в качестве сущности - единое, ибо идеи (они же числа) получаются из большого и малого через приобщение их к единству. Чувственно воспринимаемый мир, согласно Платону, создан Богом. Процесс построения космоса описан в диалоге "Тимей". Ознакомившись с этим описанием, нужно признать, что Создатель был хорошо знаком с математикой и на многих этапах творения существенно использовал математические положения, а порой и выполнял точные вычисления.