3. Дзэн-буддизм.
Слово „дзэн" в данной его форме японское. Оно является сокращением полного термина „дзэн-буддизм". Дзэн происходит от санскритского термина „дхьяна" и переводится на русский язык как „размышление", „созерцание". В буддийской литературе это слово означает „молчаливое созерцание", „молитвенное самоуглубление".
Традиция считает, что основателем дзэн был сам Будда. Однажды, собрав учеников для проповеди, он лишь молча вертел в руках цветок. Из учеников только Кашьяпа понял смысл этого молчания и стал первым наставником дзэн.
В средневековом Китае в результате слияния так называемого буддизма махаяны („широкого пути"), в котором всякие средства магического воздействия на мир сверхъестественного получили широкое распространение, с учением даосизма складывается чань-буддизм, ранняя форма дзэн. Первым проповедником этой разновидности буддизма считается некий Бодхидхарма, живший в Китае в VI веке н.э. Легенда гласит, что он достиг спасения после того, как много лет непрерывно созерцал стену своего монастыря. Вскоре чань распался на ряд сект, которые впоследствии получили распространение в Японии.
Здесь в XII веке дзэн нашел энергичную поддержку в среде самураев — японского средневекового рыцарства. Учение дзэн было воспринято ими, а потом и сегунами, т. е. правителями Японии, в сугубо практическом плане. Они рассматривали дзэн как средство избавить сознание воина от страха смерти. В XV—XVII веках дзэн занимает значительное место среди других направлений японского буддизма. Он оказал сильное влияние на японскую, а до этого и на китайскую культуру и искусство. Впоследствии его значение в этих странах значительно пало, и попытки возродить его на Востоке относятся уже к самому последнему времени.
Основная задача человека в соответствии с „классическим дзэн" состоит в приобщении к „космическому телу Будды", которое в представлении дзэн-буддистов сливается с вселенной. Нирвана (небытие) и сансара (чувственный мир) едины. Нет поэтому противоположности между божественным и земным, духовным и светским. „Искать прибежище в собственном духе и в собственной природе, — утверждают идеологи дзэн, — значит искать прибежище в истинном Будде... Доверьтесь лишь этому своему духу, и вы тут же станете Буддой". Высшая цель человека состоит в „обнаружении своей природы Будды". Это происходит в виде так называемого сатори — внезапного просветления, достигаемого в земной жизни. Толчком к нему может быть не только религиозный экстаз, но и любое другое сильное переживание.
Одной из характерных отличительных черт дзэн является крайний иррационализм. Он проявляется в резко отрицательном отношении ко всякому рассудочному определению, к логическому мышлению, ко всякой теории и ко всяким авторитетам. Мы всегда мыслим понятиями объекта, субъекта, причины, следствия, логики, алогичности; мы должны отказаться от этих категорий. Учителя дзэн-буддизма говорят, что истина достигается неожиданным прозрением, происходящим от алогичного ответа. Неофит спрашивает учителя, кто есть Будда, учитель отвечает: „Кипарис - это огород". Совершенно алогичный ответ, способный открыть истину. Неофит спрашивает, почему Бодхидхарма прибыл с Запада. Учитель может ответить: „Три фунта льна". В этих словах нет аллегорического смысла; содержащийся в них ответ лишен смысла, но нацелен на то, чтобы внезапно разбудить интуицию. Это может быть и удар. Ученик что-либо спрашивает, а учитель может ударить его в ответ. Вот, например, притча о Бодхидхарме, безусловно легендарная.
Бодхидхарму сопровождал ученик, который задавал ему вопросы, но Бодхидхарма никак не отвечал. Ученик пытался медити-ровать, и через какое-то время он отрезал себе левую руку и положил ее перед учителем — в подтверждение тому, что хочет стать его учеником. В подтверждение своего желания он намеренно покалечил себя. Учитель, не обратив внимания на это происшествие, которое было, в конце концов, происшествием материальным, т. е. иллюзорным, сказал ему: „Чего ты хочешь?" Ученик ответил: „Я долго искал свой разум и не нашел его". Учитель резюмировал: „Ты не нашел его, так как он не существует". Тогда ученик понял истину: он понял, что его как личности не существует, и понял, что все в мире нереально. В этом приблизительно заключается сущность дзэн-буддизма.
Спастись, слиться с Буддой возможно лишь с помощью „живой интуиции", „чистым непосредственным опытом". „Буддисты хотят видеть факт непосредственно, а не при помощи философских абстракций", — говорит японский проповедник дзэн Сяку.
Итак, долой мышление! Долой разум! Главная цель человека - практическое слияние с какой-то высшей сферой, божественным, „истинным", „сущностью". А эта сущность неуловима для разума, перед ней, как говорят буддисты, „слова останавливаются". Так как слепая вера сейчас мало кого может удовлетворить, то выход лежит в мистическом созерцании, в интуиции, не требующей обращения к разуму. Сознание пытается обрести „свободу от мира", уйти от него в ту или иную форму мистики, иллюзии, самообмана. Все это и предлагает современному человеку дзэн. „Просветление (Satori), — пишет современный проповедник дзэн Судзуки, - это освобождение — моральное, духовное, а также интеллектуальное. Когда я являюсь в своей самости, тщательно очищенной от всякого интеллектуального осадка, я свободен в подлинном смысле этого слова".
И самое главное, что также привлекает к дзэн внимание в западных странах, - это то, что дзэн-буддисты вовсе не обязаны отказываться для этого „освобождения" от привычного образа жизни, как этого требовал ранний буддизм, считавший, что лишь монашество ведет к спасению. Крайний индивидуализм, который можно воспитать в себе по дзэн, в высшей степени устраивает тех, кто хочет иметь моральное, духовное и интеллектуальное „освобождение" собственного „я", не только активно не вмешиваясь в жизнь, не пытаясь устранить из нее зло, но даже принимая зачастую участие в утверждении этого зла на деле. Для последователей дзэн достаточно ощущения своей „абсолютной свободы и независимости", достижения некоего духовного „аристократизма". Буддисты, по словам Судзуки, „живут как все: они страдают, терпят и надеются. Но их внутреннюю жизнь не нарушают треволнения этого мира".
Первооткрывателем дзэн для Запада был Д. Т. Судзуки. Ряд его фундаментальных работ по дзэн вышел после второй мировой войны в Англии и США. Популяризатором работ Судзуки стал Э. Уоттс. Вслед за ним о дзэн стали писать все новые и новые авторы.
Интерес к дзэн был вызван в первую очередь кризисом буржуазной идеологии, глубокой неудовлетворенностью широких слоев Америки пресловутым „американским образом жизни". Конечно, в каждом отдельном случае различные общественные слои ищут в дзэн разное, но общее направление этих поисков совпадает: найти что-то, что могло бы послужить заменителем скомпрометиро- вавших себя духовных „ценностей" буржуазного мира.
Философы обращаются к дзэн и к буддизму вообще, дабы с их помощью отыскать новые формы „преодоления" материализма в более тонко завуалированных субъективно-идеалистических системах. Именно в этом плане делаются попытки добиться „синтеза" западной и восточной философской мысли.
Психологи и психиатры надеются найти с помощью методов, практикуемых дзэн, способы борьбы с тем нервным перенапряжением, которое порождается в США условиями и характером жизни.
4. Ламаизм.
Ламаизм—форма буддизма, сложившаяся в VII—XIV вв. в Тибете. На территорию нашей страны ламаизм проник в XVIII в. и получил распространение среди бурят, калмыков и тувинцев. Главу буддийского духовенства Бурятии бандидо-хамбо-ламу утверждал на этом духовном посту сам царь, а настоятелей монастырей — генерал-губернатор.
В идеологии ламаизма сохраняются основные положения буддизма. Вместе с тем эта разновидность буддизма имеет ряд специфических особенностей, которые заключаются главным образом в усложнении обрядности, дающей якобы возможность общения верующих с богами.
Особое место в пантеоне ламаизма отводится грядущему будде — Майдари, огромные (до 16 метров в высоту) изображения которого имелись почти во всех монастырях. Он якобы должен скоро явиться на землю и, наказав грешников и наградив за религиозные заслуги достойных, установить справедливую жизнь.
Особую конкретизацию в ламаизме получило буддийское учение о морали. Являясь дальнейшим развитием махаяны, ламаизм в своей догматике исходит из резкого противопоставления мира чувственного, мира страданий (сансары) миру небытия, покоя (нирване). В сансаре заблудились живые существа всех “трех миров” и всех шести классов (люди, животные, жители ада, тенгрии, ас-сурии и бириты). Причина их заблуждения — глупость, невежество (в смысле незнания пути спасения), привязанность к земному.
Основу этики ламаизма составляет учение о “десяти черных грехах” и “десяти белых добродетелях”. Каноническая книга ламаизма То-нилхуйн чимэк (Украшение спасения) делит “черные грехи” на три категории.
Первая — грехи телесные: убийство, воровство, прелюбодеяние. Вторая — грехи речи: ложь, клевета, злословие, насмешка. Третья — грехи сознания: зависть, злоба, ересь.
Соответственно классифицируются и добродетели. Первый раздел: милосердие, раздача милостыни, нравственная чистота — это добродетели тела. К добродетелям речи относятся правдивость, отсутствие вражды, вежливость и почитание “священного писания”. Наконец, добродетели сознания — умеренность, сострадательность, вера в истину религии.
В настоящее время ламаизм как религиозное течение угас и почти прекратил своё существование. В первую очередь это связано с репрессиями советских властей.