Однако Петр I и Посошков по-разному понимали эту "злую застарелость". Реформы Петра и "ломки всего старого были теми грозовыми разрядами, энергия которых копилась в течение длительного времени". В свете этих реформ Россия, представленная XVII веком, казалась царю малоподвижной и косной. Петр шел на демонстративный разрыв со Старой Русью, стремясь утвердить "в сознании современников всю глубину совершавшегося переворота".
Однако "петровская революция" привела к определенной односторонности. Несмотря на несомненные успехи преобразований, многие реформы прошли как бы по касательной в отношении определенной части купечества и многомиллионного крестьянства. Определенный пласт экономического быта и культуры остался нетронутым. Академик Д.С. Лихачев назвал это "крестьянско-купеческим, своего рода "Замоскворечьем" русской культуры".
Посошков не принадлежит и в то же время принадлежит к этому "Замоскворечью" русского общества. Этот мыслитель являет собой поразительный не только для своего времени пример, как старые национальные традиции хозяйственной жизни можно превратить в фактор экономического роста, сделать их важным элементом будущего обновления хозяйственной системы.
Посошков прямо не высказывал Петру I какие-либо претензии относительно "небрежения" им традиций хозяйственной практики русского народа. Но он сумел продемонстрировать правителю принципы отбора "живых тканей" материальной культуры, а затем их возможную искуснейшую пересадку в обновляющуюся экономическую систему. Поразительно, как Посошков осовременивает многие экономические идеи "Домостроя "Сильвестра, находя иное применение патриархальному скопидомству. Он показывает Петру I как бы другую Россию, не восприимчивую ко многим, чуждым национальным традициям, преобразованиям.
"Петровская революция" привела к усилению крепостничества и различных форм принуждения народа. Выступая за изживание крепостничества, Посошков продолжает и развивает традиции "Домостроя", в котором прямо "осуждается злоупотребление правом неволи". [16]
Не случайно образ Петра I, построившего новую столицу и давшего ей название на голландский манер, как бы противопоставлен у Посошкова образу некоего идеального правителя, занимающегося серьезной переборкой обветшалого русского Дома. Мыслитель надеялся, что обновление России будет более глубоким и коснётся самых широких слоев населения, полагал, что купечество и разбогатевшее крестьянство станут со временем опорой абсолютизма, В этом сила мысли и в то же время трагедия идей замечательного русского экономиста.
"Книга о скудости и богатстве" Посошкова - одна из вершин русской общественной мысли XVIII века. Написанная под непосредственным влиянием петровских преобразований, она поставила перед российским обществом вопрос об углублении начатых реформ. И это было сделано в период, когда наблюдалась определенная экспансия крепостничества. Посошков поставил перед абсолютистским государством коренной вопрос эпохи: не изменит ли оно социальной основы проводимой экономической политики, а значит, не пойдет ли на серьезную перегруппировку сил в обществе?
Книга Посошкова проникнута антидворянским пафосом: это первая в истории русской общественной мысли работа, где ставится вопрос о целесообразности крепостнической системы. Причем Посошков, талантливый и предприимчивый человек, на собственном жизненном опыте убедился в мертвящей силе российского крепостничества. Но он не отождествлял его институты с абсолютистской практикой всеобщей регламентации, которая складывалась в петровскую эпоху. Посошков приветствовал подобный "порядок" и считал его нормальным методом осуществления будущих реформ. По его глубокому убеждению, полицейские действия государства в экономике должны создать условия для достижения "изобильного богатства". С этих позиций он подходил и к крепостному хозяйству, предлагая посредством ряда последовательных изменений превратить русского крестьянина из объекта в субъект собственности. Тем самым он предвосхитил одну из основных идей российского Просвещения XVIII века: требование легализации частной крестьянской собственности. Но главное, к чему стремился Посошков, - это постепенный, но неуклонный рост продуктивности труда, и прежде всего сельскохозяйственного. Он предусматривал появление новых форм производства в российской деревне: предпринимательской аренды помещичьей земли со стороны зажиточного крестьянства.
Задуманная Посошковым аграрная реформа в случае осуществления привела бы к существенному ослаблению социально-экономических. позиций дворянства в России. С другой стороны, мыслитель рассчитывал на заметное возвышение торгово-промышленных кругов. Причем Посошков считал, что расцвет российской промышленности должен произойти за счет роста всех форм организации производства: от ремесла до мануфактуры. Более того, выдвигалась идея, что государство должно быть ответственным за рост производства: его "привилегии" должны распространяться на всех хозяйствующих в промышленности субъектов. Мыслитель выступил решительным противником борьбы абсолютизма с "неуказным" производством.
Исключительно большая роль отводилась торговле и торговой политике. Посошков отрицательно относился к принципу "бессословности" торговли. Это прежде всего связано с тем, что сильные позиции
в торговле имело дворянство и его бюрократия. По его мнению, роль торговли должна возрасти, как только повсюду будет производиться "изобильное богатство". Отсюда и стремление Посошкова снять ряд барьеров для развития внутреннего товарообмена.
Чтобы создать условия для развития отечественной торговли и промышленности, мыслитель считал необходимым проведение протекционистской политики. Но подобная мера - не самоцель, а продуманная и очень важная деталь общеэкономической стратегии.
$Посошков поставил вопрос о невыгодности аграрной специализации России в общеевропейском разделении труда. Это был вопрос вопросов для российской экономики. Петровские преобразования дали мощный импульс социально-экономическому развитию России на весь XVIII век. Реформы, проведенные в условиях крепостничества, привели к противоречивым результатам. Развитие общенационального и "открытие" европейского рынков дало "второе дыхание" российскому феодализму. Происходило приспособление крепостного хозяйства к новым условиям, и начался его рост. Поэтому идея изживания крепостничества, с которой выступил Посошков, носила прогрессивный характер, а ее осуществление развязывало узел противоречий. На практике это означало бы подъем сельского хозяйства не только как сферы материального производства, но и как сырьевой базы многих экспортных отраслей отечественной промышленности. В результате произошло бы изменение характера хозяйственной специализации России в Европе. Поэтому в отличие от меркантилистов, представлявших сельское хозяйство как объект для непрерывного изъятия средств в промышленность, мыслитель подходил к этой проблеме более зрело. Для него важен подъем всех сфер материального производства и их гармоничное взаимодействие. Посошков преодолел односторонность меркантилистического анализа экономических явлений. В его экономической программе мы видим существенные элементы целостного, системного подхода.
265 лет назад была написана "Книга о скудости и богатстве", и до сих пор она читается с огромным интересом не только как памятник русской общественной мысли, но и как художественно-публицистическое произведение, документ петровской эпохи.
В наше сложное и ответственное время мы часто обращаемся к истории нашей Родины, перечитываем многие исторические сочинения, ведь любое честное, искреннее слово очень современно. В какой-то мере нашим современником является и Иван Тихонович Посошков, многие его "мнения", думается, не потеряли определенной актуальности и сегодня.
Книга Посошкова показывает, что наиболее глубокие реформы необходимы в тех отраслях хозяйства, которые представляют узел противоречий современной экономической системы. При Посошкове это было сельское хозяйство, которое могло дать самый быстрый "эффект обновления".
Посошков проявил себя как принципиальный противник крайностей при обновлении экономики страны. Он не "эволюционист", а трезвый хозяйственник. И не случайно на страницах "Книги о скудости и богатстве" настойчиво пропагандируются натурально-хозяйственные принципы бережливости "Домостроя", так необходимые для роста частного, предпринимательского хозяйства. Посошков призывает рационально использовать элементы старых форм производства, а не "изобретать велосипеда".
По некоторым работам исследователей о Посошкове сложилось мнение, что его экономическая политика - это сплошная зарегламентированность производства и торговли. Но это неверное впечатление. Если обратиться к какому-либо конкретному случаю, то многие предложения. Посошкова отличаются определенной хозяйственной "свободой". Например, он предлагает организовать ремесленные цеха, но в его рекомендации нет элементов, ограничивающих рост этой формы производства. Наоборот, "простор" регламентации позволяет мастерской ремесленника перерасти в "мастерской дом" - мануфактуру. Эта идея экономического роста с помощью государственной опеки удивительно проста. При этом проводится мысль о недопустимости разрушения низших форм производства (это имеет отношение и к крестьянскому хозяйству) и необходимости их "выращивания" до высших. Книга Посошкова показывает, что финансовая система не должна носить самодовлеющий характер. Осуществление финансовой реформы у Посошкова равносильно реализации всех предусмотренных им экономических проектов. Но реформа налоговой системы - основа изменения всего финансового хозяйства страны. Поэтому новый налог у Посошкова выступает как хозяйственный инструмент изменения старых форм производства. Именно последовательное проведение принципа подоходного налога в сельском хозяйстве приводит Посошкова к идее изживания крепостнических отношений и организации предпринимательских форм производства. Таким образом, оздоровление финансов означает обновление экономики, и наоборот.