- на личные;
- вещные.
Вещные доказательства - это те, в формировании которых не принимало участие сознание человека. Остальные - личные.
К вещным доказательствам относятся все вещественные доказательства и часть иных документов (видео-, фото-, аудиодокументы). Некоторые доказательства состоят из двух частей. Одна часть - личная, другая - вещная. Обладают признаками вещного доказательства определенные приложения к протоколам следственных действий (слепки, видеозапись, фотографии из фототаблицы и т.п.) и заключениям экспертов (обычно фотографии). Остальные доказательства полностью личные.
Вещные доказательства всегда в меньшей степени искажают отобразившиеся на них следы исследуемого события. Каким бы добросовестным ни был субъект, доказательства, формируемые его сознанием, предполагают потерю определенного количества сведений. Учеными исследуются и другие разновидности доказательств. Предлагается классифицировать таковые по иным основаниям. Всеми признается практическая значимость разделения доказательств:
- на обвинительные;
- оправдательные.
Обвинительными принято именовать доказательства, подтверждающие совершение лицом определенного преступления, а равно наличие отягчающих наказание обстоятельств. И напротив, оправдательными - содержащие сведения полностью или даже частично оправдательного характера, а равно об обстоятельствах, смягчающих наказание обвиняемого, позволяющих признать лицо заслуживающим снисхождения, особого снисхождения и т.п. Типичный пример оправдательных доказательств - те, которые подтверждают алиби обвиняемого[30].
Как известно, доказательства имеют, во-первых, содержание, т.е. информацию об искомых фактах (юридических, доказательственных), обладающую свойством относимости, во-вторых, процессуальную форму, именуемую в законе средствами доказывания, и, в-третьих, определенный процессуальный порядок получения и исследования доказательственной информации и самих средств доказывания. Эти три признака характеризуют правовую природу доказательств. Устранение любой стороны аспекта доказательства ликвидирует или существенным образом деформирует указанное понятие[31].
Доказательство, лишенное его познавательного содержания либо процессуальной формы, вовлеченное в процесс судебно-следственного познания с нарушением уголовно-процессуального порядка, перестает быть таковым. Поэтому широкое признание в теории доказательств (в том числе среди противников включения "источников" в понятие доказательств)[32] получило представление о том, что показания, заключения, вещественные доказательства, протоколы и иные документы - это та процессуальная форма, в которой сохраняются и используются сведения, полученные следователем или судом. Считая такое представление правильным вследствие понимания доказательства как диалектического единства содержания и формы, нельзя не прийти к выводу о невозможности отделения "сведений", составляющих содержание доказательства, от "источника", т.е. его формы.
Под источником доказательств понимаются процессуальная форма, посредством которой сведения о фактах, признаваемых доказательствами, вовлекаются в сферу доказывания, и носитель тех сведений о фактах прошлого, которые интересуют следователя, прокурора и суд.
Любой источник доказательств, используемый как средство доказывания, должен быть допустимым. Это требование касается обоих элементов понятия источника, как процессуальной формы получения доказательственной информации, так и ее носителя. Если один из них не удовлетворяет определенным условиям, то источник доказательств может быть призван недопустимым.
Следует, однако, заметить, что сам термин "источник доказательств" небезупречен как с логической, так и с гносеологической точки зрения, ибо не способствует уяснению сущности доказательств по уголовному делу. Более предпочтительным, по мнению С.А. Шейфера, является известный процессуальной науке термин "виды доказательств", способный отразить различия как в способах сохранения и передачи фактических данных, так и в процессуальном положении носителя доказательственной информации[33]. С этой точкой зрения следует согласиться.
Так, доказательство представляет собой неразрывное единство содержания (сведения о фактах, подлежащих установлению) и формы (показания, заключения экспертов, вещественные доказательства и документы).
Однако в последнее время наблюдается попытка переосмыслить понятие доказательства, делается акцент на его форму в ущерб содержанию. Так, по мнению С.А. Пашина, доказательствами служат процессуально оформленные сообщения, а также документы или другие предметы, которые правомерно использовать в судопроизводстве для установления фактов, учитываемых при вынесении процессуальных решений, в особенности приговоров. Как полагает С.А. Пашин, все доказательства суть материалы, под которыми понимаются сообщения, документы или другие предметы, используемые при судопроизводстве[34].
Вряд ли такое представление является более точным и полным, чем традиционное. В нем отсутствует указание на весьма существенное свойство доказательств - его относимость, т.е. связь доказательства с предметом доказывания (как известно, не любые сообщения являются доказательствами, а лишь те, которые указывают на обстоятельства, подлежащие доказыванию). Нет в нем четкого указания на способ получения доказательства ("процессуально оформленными" могут быть и сообщения, полученные незаконным способом), а главное - не разграничиваются содержание и форма доказательства, присущие любому явлению (сообщения, т.е. сведения, фактические данные, стоят в одном ряду с "документами или другими предметами").
В современной философской науке не вызывает сомнений мысль о том, что в любом явлении, объекте соотношение содержания и формы выражается в их единстве, причем форма есть способ выражения содержания. Так, например, показания, протоколы, документы могут считаться доказательством лишь при условии, что они содержат информацию о существенных обстоятельствах дела. Эта мысль удачно выражена в ст. ст. 81, 83, 84 УПК РФ, называющих предметы, протоколы, документы доказательствами, если они могут служить средствами установления обстоятельств дела.
В научной литературе о классификации средств доказывания можно встретить несколько суждений. Так, по мнению одних авторов, вопрос о них преимущественно сводится лишь к одному виду доказательств[35]. Другие полагают, что есть все основания утверждать, что средствами доказывания являются не только доказательства, но и процессуальные действия, производство которых приводит к получению доказательств[36]. Третьи указывают, что сам термин "средства доказывания" должен применяться для обозначения многогранного понятия. В полном своем соответствии с этимологическим смыслом[37] средствами доказывания являются как доказательства, используемые в ходе этой деятельности, так и формы, в которые они облечены (источники доказательств), и способы, с помощью которых такие данные становятся достоянием органов следствия, прокуратуры и суда[38].
Рассматривая первую группу "средств доказывания", можно утверждать, что ими являются доказательства, определенные в ч. 1 ст. 74 УПК РФ как любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
В качестве средств доказывания могут использоваться лишь такие доказательства, которые образуют определенную совокупность, признаваемую следователем, прокурором, судом и дознавателем достаточной, устанавливающие обстоятельства, составляющие предмет доказывания. Средства доказывания являются доказательственной основой выводов и решений. Именно законные, легитимные доказательства служат цели правосудия - достижению истины по делу, с помощью которых она устанавливается.
Как и всякое отражение, доказательство всегда состоит из отображения или образа отображаемого и формы, то есть способа существования и выражения отображения. Отображение или образ отображаемого является содержанием доказательства, которое представляет собой единство всех основных элементов, свойств и связей доказательства, оно существует и выражается в форме и неотделимо от нее. Можно сказать, что в доказательствах в полной мере находит свою реализацию философский закон единства формы и содержания. Поэтому доказательства в уголовном процессе не могут существовать исключительно в виде своего содержания или в виде формы. Для полноценной структуры доказательства должны одновременно состоять из содержания и формы.
В п. 1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ указано, что в качестве доказательств допускаются показания подозреваемого, обвиняемого. В свою очередь, ст. 76 УПК РФ гласит, что показания подозреваемого - сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства, а ст. 77 УПК РФ - показания обвиняемого - сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде.
Очевидно, если сопоставить содержание уголовно-процессуальных доказательств (ч. 1 ст. 74 УПК РФ), то есть их сведения, с тем значением показаний, которое содержится в представленных нормах, то получается явное несоответствие между способом существования содержания и самим содержанием доказательств. Это обнаруживается по той причине, что показания подозреваемого, обвиняемого по их имеющейся законодательной трактовке могут образовывать сведения, выходящие за пределы знаний об обстоятельствах предмета доказывания, поскольку УПК РФ в соответствующих статьях, посвященных показаниям подозреваемого и обвиняемого, говорит просто о сведениях, сообщенных на допросе. Значит, это могут быть самые различные сведения. Так, например, вполне допустима такая ситуация, когда в ходе допроса обвиняемый или подозреваемый укажут сведения, помимо тех, которые имеют отношение к расследуемому преступлению, и такие, на основании которых можно установить обстоятельства, в частности исключающие участие в производстве по уголовному делу защитника. Поэтому, на наш взгляд, в подобных случаях необходимо четко разграничивать в содержании показаний те сведения, которые устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, и те сведения, которые необходимы для обоснования исключительно процессуальных обстоятельств дела.