Последнее означает, что для выражения социального качества полное прилагательное может употребляться только как компонент антропосубстантивной модели (см. предыдущую модель) или с тем или иным усложнением.
Так, предикативное выражение социального качества полным прилагательным возможно в сочетании со связкой, формальной, полузнаменательной или знаменательной, например: Но многовековой опыт жизни в многонациональном государстве привел к тому, что русские стали одним из самых этнически нейтральных народов: «лишь бы человек был хороший» (Аргументы и факты, 2002, № 17); Увы, вполне реальна ситуация, когда человек, который вовсе не является милосердным, мог бы быть судим за применение оружия, придет и скажет: «Я вот хочу проходить альтернативную службу!» (Там же, А. Починок); Он [Чередниченко] за дорогу накрутил себе хвоста — заявился смелый и решительный (В. Шукшин. Чередниченко и цирк). Другая возможность использования полных прилагательных для предикативного обозначения социальных качеств — употребление в конструкциях с дополнительными элементами, например при противопоставлении: Моя жена, может быть, менее сильная, но более упорная (Аргументы и факты на Енисее, 2001, 19 дек.).
Атрибутивная функция полного прилагательного позволяет употреблять его при непредикативном выражении социальных качеств: И первый его помощник в этом деле — мужественная жена, которая во всем помогает Владимиру Климову (Красноярская газета, 2001, 6 нояб.). Однако референтное употребление полных прилагательных предполагает наличие идентифицирующих определений, например: Наверное, только убедительной просьбой к главе администрации Бирилюсского района В. В. Белене проявить внимание к проблемам этого мужественного человека и оказать ему любое возможное содействие (Красноярская газета, 2001, 6 нояб.). Собственно, и предыдущее высказывание также имеет сложно устроенный идентификатор, а именно употребление термина родства с нулевым выражением посессора (‘его’ мужественная жена). Значение родства, по Н. Д. Арутюновой [1982, 21], придает существительному способность выполнять идентифицирующую функцию.
Связано это, по всей видимости, с тем, что квалитативный потенциал сочетания качественного прилагательного и существительного со значением лица столь высок, что стандартным является восприятие такого сочетания как характеризующего, т. е. нереферентного, а не идентифицирующего, референтного, что существенно ограничивает возможности употребления таких сочетаний для обозначения конкретных лиц, ср., например: По улице шел мужественный (коммуникабельный, предприимчивый) человек.
Поэтому чаще полные прилагательные в характеризующей функции встречаются в нереферентных именных группах, например: Создается впечатление, что хозяином в городе является не власть, а предприимчивые «новые русские», позволяющие себе любые капризы… (Городские новости, 2001, 20 дек.); Что до РТ-2, то я считаю, что принимать решение по таким объектам должны компетентные и независимые специалисты (Там же). Или в количественных сочетаниях: Я Вам прямо говорил, что сотни тысяч (если не миллионы) подлинных коммунистов очень быстро раскусили Горбачева, поняли, в какую сторону «процесс пошел» (Красноярская газета, 2001, 6 нояб.); В газете-то из-за нехватки денег не могу содержать штат. Работают лишь нештатники и несколько порядочных человек на компьютерах и при корректуре… (Красноярская газета, 2001, 30 окт.).
Таким образом, адъективная модель, по сути, представляет собой две разные модели, которые различаются способом сопряжения лица и социального качества: предикативно-адъективная модель, относящая человека к классу по его половой принадлежности, и атрибутивно-адъективная модель, приписывающая человеку социальное качество как признак, непреложный атрибут. При этом атрибутивная модель при выражении социальных качеств имеет ограниченное употребление.
Квалитативно-субстантивная модель
Основой этой модели является существительное со значением качества. Использование квалитативных существительных также реализует заложенную в русской этнической модели мира дискретность социальной сферы, но по-другому, чем это достигается в антропосубстантивной модели. Качества, выраженные квалитативным существительным, представляются как самостоятельно существующие и вступающие с характеризуемыми ими лицами в разные отношения:
1. Посессивные отношения, ср., например: Менеджерские способности Юрия Коропачинского, видимо, впечатлили губернатора (Городские новости, 2002, 18 янв.); Так нераспорядительность и непредусмотрительность одних порождает проблемы у других (Красноярский железнодорожник, 2001, 23 нояб.). Субъект владеет (обладает) качеством, как предметом или веществом. При этом сохраняются все аспекты владения, связанные, например, с утратой или ее возможностью: «Честь и Родина» и ОМД «Лебедь» сохраняют неплохую работоспособность (Сегодняшняя газета, 2002, 16 янв.); Поэтому я с горечью смотрю на некоторых наших красноярцев, которые потеряли свое достоинство, с удовольствием отпрыгивая от проносящихся мимо них машин с мигалками (Аргументы и факты на Енисее, 2001, 19 дек.). В этом случае и интенсивность качества представляется как количество находящихся во владении вещества или предметов. И тогда может оцениваться соответствие «количества» качества той ситуации, в которой оно используется, например: Я Вам прямо говорил, что сотни тысяч (если не миллионы) подлинных коммунистов очень быстро раскусили Горбачева, поняли, в какую сторону «процесс пошел». Но у многих ли хватило смелости заявить об этом открыто? (Красноярская газета, 2001, 6 нояб.).
На границе посессивной модели находятся конструкции с субъектом в позиции у N 2 и глагольными предикатами, не имеющими значения существования, обладания или количества. Например: [И в этом смысле Пимашков оказался прозорливым человеком.] У него хорошо развита интуиция (Октябрьский район: наша жизнь, 2004, 30 апр.).
2. Характеризация посредством соответствующих предикатов: Жесткость, даже производственная жестокость — вот стиль Совмена, который за час до окончания контракта за малейшее трудовое или дисциплинарное нарушение мог выгнать старателя из артели, заплатив ему за 8 месяцев изнурительного труда (12 часов работы на 12 отдыха) так называемый тариф. Вдесятеро меньше среднего заработка золотодобытчика (Комсомольская правда в Красноярске, 2002, 15 янв.).
3. Локативные отношения, при которых человек уподобляется вместилищу качества. Например: — Какое качество больше всего цените в людях? // — Порядочность. Все остальное — добросовестность, исполнительность, честность — составляющие именно этой определяющей черты характера (Красноярский железнодорожник, 2001, 23 нояб.).
4. Невыраженные отношения. Например: Так и будущим депутатам Законодательного собрания не стоит забывать о человеческой порядочности, политической корректности и обычной житейской мудрости (Красноярский край сегодня, 2001, 14 нояб.).
Глагольная модель
В глагольной модели проявляется акциональная природа социальных качеств, то, что они представляют собой способность к социальным действиям и социальному поведению. В грамматическом аспекте эта модель связана с потенциальным значением несовершенного вида глагола. Поэтому для обозначения социальных качеств используются, как правило, глаголы несовершенного вида.
Во многих контекстах глагол способен обозначать социальное качество самостоятельно, без актуализаторов квалитативности или потенциальности, например: [С чего вы взяли, что я борюсь с Селивановой?] Я ни с кем не борюсь. Это не мой стиль, не моя задача (Аргументы и факты на Енисее, 2001, 19 дек.).
Но возможно использование и следующих актуализаторов:
1. Качественные наречия. Например: Крошин сносно знал английский, умел хорошо держаться, нравился людям (Н. Леонов. Явка с повинной).
2. Наречия меры и степени. Например: Но действительно, не денег этих жалко, я достаточно зарабатываю, у меня оклад сто шестьдесят рублей да премиальные... вообще, находим способы (В. Шукшин. Чередниченко и цирк).
3. Связки со значением потенциальности и, эже, способности к совершению социальных действий и других социальных поведенческих актов, таких как может, умеет, способен и др. Например: Я понимаю психологию Крошина. Он органически не способен верить людям. Он правду ни выслушать, ни выговорить не может (Н. Леонов. Явка с повинной); Но при этом стараюсь делать все лучше других (Аргументы и факты на Енисее, 2001, 19 дек.); [Юрчик] Не терпит возражений, не умеет слушать, да зачастую не хочет слушать собеседника, заведомо предполагая себя выше, а другого ниже… (Красноярская газета, 2001, 30 окт.); Хотя Лебедь не привык сдаваться и, наоборот, лучшие свои качества демонстрирует в кризисных ситуациях, сегодня у него слишком мало ресурсов, чтобы отвечать ударом на удар (Аргументы и факты на Енисее, 2002, 16 янв.).