С самарской партией на Урал поступило много книг и для изучения истории. «Елиева Цезарева коментарии о француской войне» (Галл, 1718, 2 экз.; Лейпциг, 1722, 6 экз.) — это знаменитые записки Цезаря (I?в. До н. э.) о галльской и гражданской войнах, написанные им в лагерях и походах, просто, сжато и в то же время выразительно, от третьего лица, чтобы создать иллюзию большей объективности, а на деле преследующие цель оправдать свои действия, приукрасить успехи, сгладить неудачи. Раскрывая ход галльской войны, Цезарь хотел показать Риму, как много он сделал за 8 лет своего проконсульства, чего добился.
К трем экземплярам книги древнеримского историка Корнелия Непота (I в. до н. э.) «О житии императоров», приобретенным Порошиным в 1735 г., добавилось еще пять (Берлин, 1732 и 1733) и «Лексикон Корнелова Непотова» (Лейпциг, 1733), помогающий школьникам осваивать жизнеописания великих полководцев.
Значительно увеличилось и число книг римского историка I в. Квинта Курция Руфа «О деяниях Александра Великаго»: к двум имеющимся экземплярам, приобретенным Порошиным, добавилось еще 10 самарских (Лейпциг, 1722). «Луканова Форсилия о войне гражданской Цесарова и Помпива» (Амстердам, 1714, 2 экз.) — поэма Марка Аннея Лукана (39—65) «Фарсалия, или Поэма о гражданской войне», в которой повествуется о четырехлетней гражданской войне между Цезарем и Помпеем, закончившейся установлением единоличной диктатуры Цезаря.
Порошин в 1735 г. уже приобрел для екатеринбургских школ два экземпляра книги «Justinus Explicatus», из Самары пришло еще 4 экземпляра (Берлин, 1731 и 1735). Это извлечение из не дошедшего до нас исторического труда Трога Помпея «Historiae Philippicae» Юстиниана (I. в.), изложенного сжато и интересно, сочинение, широко использовавшееся в школах Западной Европы и России в XVIII столетии.
«Ейтропова Сокращении гистории римской Рейнгардова» (Гамбург, 1729) — труд римского историка IV в. Евтропия, в котором он описывает историю Рима с его основания до смерти императора Иовиана в 364 г. Это издание отличается чистым и простым языком, удачным распределением материала и беспристрастностью суждений. Простота и адаптированность языка свидетельствуют о его предназначенности для школьников.
Поступило и 8 экземпляров современного учебника истории К. Целлария (1638—1707) «Historia Universalis» (Иена, 1720), широко распространенного в школах Западной Европы первой половины XVIII в. Это был издательский конволют, состоящий из трех книг: истории античной, Средних веков, новой истории XVI — начала XVIII в.
Школьникам предназначался и «Орбис пиктус» — детская энциклопедия Я. А. Коменского. Летом 1737 г. из Академии наук поступило двухтомное издание (Нюрнберг, 1732), из Самары — более простое, с текстом на немецком и латинском языках, но ни в одном из списков книг место и год издания не указаны.
Впервые в екатеринбургскую библиотеку пришли сочинения одного из крупнейших гуманистов эпохи Возрождения Эразма Роттердамского (1469—1536) «Colloquia familiaria» и «Adagiorum epitome», изданные в Амстердаме в 1662 и 1650 гг.
Поскольку Кирилов в 1734 г. просил прислать «книг риторических» и «поэтических», ему были посланы, а Татищевым переправлены на Урал три экземпляра популярной учебной книги И. Кирхмана (1575—1643) «Rudimenta Rhetoricae» (Гамбург, 1724), В. Шонследера «Изобилие красноречия» (Лейпциг, 1698) и Шелли «Аглинская писательная школа» (Лондон); «Размышление от риторики, стихотворение и красноречие», «Размышление от стихотворения» (обе — Амстердам, 1730) «Размышление от стихотворения общаго» (Гаага, 1734).
Наряду с пособиями для изучения латыни в самарской партии имелись грамматики немецкого языка (Берлин, 1723, 6 экз.), греческого языка (Галле, 1720), итальянского, французского и английского (Гаага, 1713, 1718), лексикон польско-латинского языка Кнапия (Краков, 1662). Диковинкой являлся «Музеум китайской» Г. З. Байера, изданный Академией наук в 1730 г., включавший грамматику и словарь китайского языка.
Значительную часть самарской партии составляли книги богословско-нравственного содержания. Кирилов в 1734 г. просил Академию наук прислать Библии на немецком, французском, латинском языках «с толковании и с корконданцыями». Но Книжная палата, видимо, не располагала столь широким «ассортиментом», поэтому были отправлены два издания: Библия, напечатанная на французском языке в Амстердаме (1710), и Библия, богато украшенная иллюстрациями, — «Краузова гисторическая библия с картинами» (Аугсбург, 1700).
Библии дополнили: «Хитреова Учение богословий, правило жития и добродетелей правильныя описания» (Лейпциг, 1570), Эбарта «Сокращения богословское» (Йена, 1677), Хемница «Места богословские» (Йена, 1670), Хеммингсена «Комментарий на послания Павлова» (Виттенберг, 1654), «Наставление юношества христианскаго» (Париж, 1653), «Дрекцелова Рудокопание золота» (Антверпен, 1641), «Рахелова Духовной морской компас» (Любек, 1663), Бузенбаума «Мозг богословской нравоучительной» (Кельн, 1716).
Ряд исторических книг представлял собой серьезные издания и адресовался в свое время лично Кирилову: отправленное Татищевым в Екатеринбург для перевода сочинение Ван Даля «Экстракт о праве провинциальской» (Прага, 1710), «Описание послов» барона Майерберга — о поездке посольства в Москву к Алексею Михайловичу (1661); «Введение в европейскую историю» С. Пуфендорфа (на латинском языке) с сокращенной историей Швеции (Утрехт, 1702); «Всеобщая история» Г. Людовици (1670—1724) в четырех томах (Лейпциг, 1728—1729); «Королевская шпанская супружеская сала», ч. 2—3 (Франкфурт; Лейпциг, 1710). Имелись и три разрозненные части (6, 9 и 10) труда Иоганна Гюбнера «Kurtze Fragen aus der Politischen Historia». По-видимому, это было все, чем располагала Книжная палата Академии наук.
Были отправлены в свое время в Самару и три книги по математике, изданные в Западной Европе: «Шамберланова Арифметика» (Амстердам, б. г.), «Нейдорфодова Наставление к арифметике» (Нюрнберг, 1628), «Наилучшия учения циркуля и линейки водить» (Аугсбург, 1697). Последняя книга была написана Буркхардом фон Пюркенштейном, по приказу Петра I переведена Я. В. Брюсом на русский язык и явилась первым русским изданием учебника геометрии, к тому же впервые выполненным гражданским шрифтом в 1708 г. Эта геометрия выдержала три переиздания: 1708, 1709 и 1725 гг. На русском языке эта геометрия уже давно разошлась по рукам, поэтому Академия наук и переслала издание на немецком языке.
Академия наук выслала Кирилову и трехтомное собственное издание — переведенное с французского на русский язык сочинение Пьера Сен-Реми (1650—1716) «Мемории, или Записки артиллерийския». В этой книге описывались мортиры, петарды, мушкеты, фузеи «и все, что принадлежит ко всем сим оружиям», бомбы, гранаты, литье пушек, изготовление селитры и пороха, «генерально все, что касается до артиллерии… Способ оборонять крепости, и должность офицерская и проч.».
Было еще одно ценное пособие для медиков и фармацевтов — труд И. Х. Буксбаума, с 1724 г. состоявшего ботаником при Медицинской канцелярии. Во время путешествия по югу России, Кавказу и Турции в 1724—1727 гг. он собрал и описал коллекцию растений, изданную Академиейнаукв1728—1729 гг. подназванием: «Plantarum minus cognitarum complectens plantas circa Byzantium et in Oriente observatas». Она значилась в списке книг, поступивших на Урал из Самары, как «Сотница трав немногознаемых». Это издание очень заинтересовало Татищева: в декабре 1736 г. он просил И. Д. Шумахера выслать ему пять частей «Центурий» Буксбаума в красках [см.: Татищев, 395, 246 ].
Даже беглый обзор книг, отправленных Татищевым из Самары в пользу екатеринбургских школ, свидетельствует о широте и разнообразии их состава. Екатеринбургская библиотека получила достойное пополнение. В первую очередь были удовлетворены нужды латинской и немецкой школ, иллюстрированная Библия могла найти достойное применение в знаменованной школе. Был восполнен пробел в грамматиках латинского и немецкого языка, в классической древнеримской литературе, появилось много новых книг по истории. Был создан задел для начального изучения французского языка, при желании можно было учить также английский, итальянский, греческий языки. Книгами могли пользоваться не только школьники, но и другие читатели Екатеринбурга.
Книги из самарской партии стали активно использоваться в учебном процессе. В ноябре 1739 г., например, Кондратович взял из библиотеки сразу 50 книг [см.: Cафронова, 2001, 314—319 ]. Наверное, это была самая крупная выдача, какую пришлось выполнить Сехтингу за все годы заведования библиотекой. Можно говорить о формировании своеобразного филиала казенной библиотеки в латинской школе с осени 1739 г. Если книги, имевшиеся на руках учителей Кондратовича и Сехтинга, с момента открытия школы в основном представляли учебные пособия для начинающих изучать язык, то книги, взятые в 1739 г., предназначались для совершенствования в языке и изучения других предметов.
Прежде всего это произведения классиков древнегреческой и древнеримской литературы. Чтение трактатов, речей, писем великих политиков и полководцев, трагедий, поэм, стихов поэтов, кроме навыков в языке, давало хорошее знание литературы и истории Греции и Рима, позволяло лучше прочувствовать дух той эпохи.
Кондратович взял пять книг римского политического деятеля, оратора и писателя Цицерона: «Цицереву Епистола», «Цицерева Описание общее», «Цицеро Селяктуа орационес», «Цицеро Де официс» (два экземпляра); сочинения Цезаря: «Инлиус Каесору», «Елиес Кесарь», «Греко-романи унио», «Юли Цесарис. Коментари» Таким образом, ученики латинской школы могли читать знаменитые труды Цезаря «Commentarii de bello gallico» и «Commentarii de bello civili» на языке оригинала.
Среди книг, взятых Кондратовичем, фигурировали «Лукани. Пфарсалиа» — знаменитое произведение Лукана «Фарсалия, или О гражданской войне между Цезарем и Помпеем», историческая поэма в 10 книгах (Амстердам, 1714); сочинение римского историка Корнелия Непота «О житии императоров».
Кондратович взял для учеников и две книги произведений знаменитого римского поэта Горация, трактат которого «Наука поэзии» заложил фундамент теории классицизма. Были отобраны для школьников и две книги римского поэта Вергилия.