Итак, времена изменились, и сейчас просто необходимо менять и формы обучения, и формы контроля. К числу новаторских форм контроля постсоветской эпохи можно отнести такие широко распространенные формы, как тестирование и коллоквиум.
Тест. А хорошо ли это?
Роль тестовых заданий в наше время трудно переоценить. Данная форма опроса широко распространена во всех сферах образовательного процесса. В контексте всеобщего перехода на систему тестирования в рамках ЕГЭ и использования этой методики в качестве вступительных испытаний в высшие учебные заведения, мы шагаем в ногу со временем. Безусловно, возможность проверить большой объём материала в течение короткого времени, точно и чётко оценить знания каждого ученика – это весьма удобный и заманчивый для каждого педагога способ контроля. Именно поэтому в арсенале практически каждого преподавателя есть целая «коллекция» тестов разных уровней сложности.
К положительным сторонам тестирования отнесем следующие:
К наиболее широко известным и используемым в ДМШ следует отнести «Тесты по музыкальной литературе» Г.Ф. Калининой, изданные в 2000 году[4], и «Рабочие тетради по русской музыкальной литературе» Н.В. Пановой[5]. Используя эти пособия в качестве методической основы, мы стремились выявить их сильные и слабые стороны, а также прояснить ситуацию с проведением тестов на уроках в целом. Рассмотрим некоторые из положений.
В «Тестах» Калининой материал распределён соответственно годам обучения и состоит, таким образом, из 4-х выпусков. Безусловными преимуществами данного пособия являются краткость и ёмкость вопросов, распределение материала по тематическим разделам, удобство заполнения ответов для учащихся. Таким образом, задания тестов охватывают огромный объём информации. Но, к сожалению, включение данных заданий в учебный процесс зачастую не вписывается в рамки отведённого времени урока. Так, например, учебно-методическое пособие, предназначенное для учащихся выпускного класса (IV выпуск)[6], включает в себя 40 тестов по отечественной музыкальной литературе XX века (напомним, что количество уроков в году соответственно действующей программе не превышает 34). При этом Калинина предлагает «обобщить и систематизировать знания по творчеству И.О. Дунаевского (почему, собственно, начинается всё с Дунаевского? – прим. автора), С.С. Прокофьева, Д.Д. Шостаковича, А.И. Хачатуряна, Г.В. Свиридова, Р.К. Щедрина, А. Г. Шнитке, получить сведения о выдающихся исполнителях и деятелях отечественной культуры». Добавим, что немалая часть заданий посвящена истории джаза и рок-музыки; также необходимо хорошо ориентироваться в конкурсной и фестивальной жизни (вопрос «кто является организатором фестиваля в
г. Кольмаре (Франция)[7]?»); знать песни войны и о войне, авторов музыки к кинофильмам, авторов текстов песен («Миллион алых роз» муз.Р. Паулса?[8]) и т. д. и т. п. Странно, но при таком «изобилии» тем и вопросов, совершенно не отражено творчество Скрябина, Рахманинова, Стравинского… Удивительным остаётся и тот факт, что нет ни одного теста, предназначенного для итогового контрольного урока: огромный объём текущего материала предположил бы невероятно сложный и запутанный тест обобщающего раздела.
Таким образом, использование данного пособия в качестве универсального для выпускного класса, представляется весьма спорным. Не менее полемичной видится нам и методика проведения теста, основные принципы которого широко известны. Для «Тестов по музыкальной литературе» Г.Ф. Калининой характерна однотипность способа выполнения заданий. Из теста в тест, из выпуска в выпуск (за исключением I тетради) повторяется одна и та же «формула»: номер задания – буква варианта ответа. Приняв данный подход за основу, становится скучно как ученикам, так и педагогам.
Упрощение, редукция сложных тестовых заданий соответственно уровню отдельного ученика – сложный, самостоятельный процесс педагогической работы, по сути, сводящий тестирование каждый раз к новому набору заданий, их формулировок и принципов оформления ответов.
Возникает вопрос: а так ли хороша форма тестирования, как казалось на первый взгляд? Количественный аспект, требующий точных ответов, можно увеличивать до бесконечности, замена сложности формулировок и подгонка их под уровень отдельной группы или конкретного ученика не даёт объективности в оценке знаний, а запись ответов в виде непонятных комбинаций букв и цифр превращает весь процесс в бессмысленное подобие разгадывания кроссворда. И это лишь отражение информативной части курса музыкальной литературы. Как же быть с такими, не менее важными задачами предмета, как развитие навыков музыкального анализа, умение рассуждать и понимать, и, наконец, просто слушать и любить музыку?
Попыткой решить некоторые из обозначенных задач в рамках тестирования нам представляются «Рабочие тетради по русской музыкальной литературе» Н.В. Пановой[9]. По форме организации контроля знаний их можно считать вариантом «Тестовых заданий» Калининой, но при этом имеется целый ряд важных отличий. Во-первых, сужается охват включенного материала. «Не вширь, а вглубь!» – будто призывает автор и предлагает тетрадь, состоящую из 2-х частей (исключены этапы зарубежной и современной отечественной музыкальной литературы). Первая освещает период до XIX века и включает в себя темы «М.И. Глинка», «А.С. Даргомыжский», «А.П. Бородин» и «М.П. Мусоргский»; вторая - «Н.А. Римский-Корсаков», «П.И. Чайковский» и, что особо интересует нас в связи с заявленной темой, проверочные тесты по всему курсу русской музыкальной литературы.
Во-вторых, вопросы тестов не носят хаотичного и субъективного характера. Каждый раздел методически продуман – выдержана хронология, учтены особенности творческого наследия композиторов, кратко представлен основной материал курса. Монографические темы разбираются весьма подробно: здесь и биографические вопросы, и детальный анализ основных произведений, и попытка осмысления стиля композитора, новаторства и значения его творчества в целом. Таким образом, при точных и правильных ответах учащегося, получается некий аналог рабочей тетради, в которой кратко и конспективно зафиксирована вся необходимая информация.
Не менее важным нам видится и тот факт, что отсутствуют варианты ответов, ничего не надо переводить в буквы, подчёркивать и шифровать. Бесспорным плюсом данного пособия является наличие огромного количества цитат из высказываний самих композиторов и их современников, а также сносок словарно-пояснительного характера. Такая дополнительная информация, безусловно, расширяет представление о личности композитора, его творчестве, времени, превращая процесс тестирования в увлекательное и познавательное чтение.
Перечень положительных сторон данного пособия можно продолжить, однако мы хотим обратить внимание на ряд аспектов, которые, на наш взгляд, не всегда могут быть применены в повседневной педагогической практике, особенно в отношении письменно выполняемых заданий. Для начала отметим, что в «Рабочих тетрадях» Пановой можно условно выделить несколько типов тестовых вопросов:
Как мы видим, в пособии Н.В. Пановой наряду с заданиями, требующими конкретных знаний (годы жизни композитора, тональность произведения, жанровая основа, формы отдельных частей, автор либретто, дата премьеры и т.д.), имеются вопросы, ответы на которые не предполагают однозначности и направлены на выявление эвристических качеств учащегося. Перечислим лишь некоторые из них: что вы слышите особенного в музыке Мусоргского[10]? Что вам понравилось в (этой) опере[11]? О каких способностях, качествах и чертах характера Бородина (Глинки, Римского-Корсакова…) говорят эти факты и высказывания[12]? Как вы понимаете слова Чайковского (Мусоргского, Даргомыжского…)[13] и т.д. Далеко не каждый ученик может самостоятельно, дома, без дополнительной помощи дать яркий, исчерпывающий ответ на поставленные вопросы.
Как же быть с ответами-выводами на вопросы типа: новаторство композитора? Значение оперы? Такие жизненноважные вопросы просто необходимо обсуждать совместно, точно формулировать, подводить к общему знаменателю и записывать совместными усилиями.
Безусловно, все вопросы весьма уместны, но, на наш взгляд, они не могут быть использованы, как предлагает Панова, в качестве письменного задания, а подразумевают процесс обсуждения, диспута, иными словами – общения. Заданные в ходе устного диалога, они позволяют выйти на огромное количество непредсказуемых, интересных версий. Более того, в момент обсуждения даже самые пассивные учащиеся рано или поздно втягиваются в процесс, или, в крайнем случае, выбирают среди услышанного наиболее близкий для себя вариант и приводят доводы в его защиту. Тогда как в письменном виде подобные задания загоняют в тупик и приводят к списанию под копирку «правильного» ответа у единственного отличника в классе (с чем автор неоднократно сталкивался в своей практике).