В силу социальной идентификации в сообществе личности осужденных присущи следующие типичные особенности:
- акцентуация (в условиях свободы она не проявлялась);
- усиление свойств личности, формировавшихся у осужденных в процессе асоциальной деятельности;
- формирование и закрепление социально-групповых качеств. В рамках криминальной субкультуры меняется субъективная привлекательность для личности мер исправительного воздействия. В зависимости от членства в той или иной группе, они могут менять свой потенциал на противоположный. С одной стороны, наказание в виде помещения в штрафной изолятор за совершение проступков поднимает престиж осужденного в глазах асоциальной группы. С другой стороны, содействие администрации, участие в самодеятельных организациях достаточно часто приводит к падению статуса осужденного.
Сама изоляция от общества как мера наказания предлагает ряд ограничений, которые у некоторых лиц могут вызвать дезадаптацию, еще большую дистанцию от общества, и усугублять неприятие среды. К числу существенных ограничений следует отнести не только значительное сужение и ослабление контактов с родственниками или членами семьи, но и возможность приобщаться к духовным ценностям общества с помощью, например, литературы и искусства, получить высшее и среднее специальное образование, контактировать с трудовыми коллективами, общественными организациями и т.д. Важное дезадаптирующее свойство, отчуждающее значение может иметь восприятие самим осужденным наказания в виде лишения свободы как несправедливого, причиняющего незаслуженные страдания, что характерно для подавляющего большинства преступников.
Негативные субъективные состояния и переживания осужденных во многом вызываются ощущаемой ими враждебностью среды, опасением быть избитым, обиженным или оскорбленным, причем очень часто без надежды на то, что обидчик будет наказан. Само ожидание нападения формирует у человека агрессивную установку к окружающим, постоянную готовность к отпору даже в тех случаях, когда в действительности никакой угрозы нет. Вот почему грубость, хамство, угрозы, побои, оскорбления становятся стилем поведения в местах лишения свободы.
Высокий уровень психологической напряженности в исправительных колониях, следственных изоляторах и тюрьмах, постоянные конфликты, огрубление нравов в числе других причин вызваны плохими жилищными условиями осужденных, стадным образом жизни, недопустимой полной открытостью практически каждого. Постоянно, круглые сутки, находясь среди других лиц, осужденный становится как бы голым, он в значительной мере лишается возможности уединиться, сосредоточиться, задуматься о себе, о содеянном и своей вине, о своей жизни и ее перспективах, об ответственности перед близкими и т.д.
Другие бытовые условия в колониях (питание, лечение, санитарно-гигиеническое обслуживание, развлечения и т.д.) неизмеримо хуже, чем у населения вообще. Понятно, что жизнь в местах лишения свободы неотделима от жизни общества и если в стране тяжелая экономическая ситуация, то это наихудшим образом отражается на осужденных. Существованию тюремных неформальных законов способствует скученность осужденных. Поэтому неформальные законы строго преследуют нерях, вплоть до перевода в разряд "отверженных". Невозможность удовлетворения сексуальных потребностей приводит к различным сексуальным извращениям.
Насильственное мужеложство в пенитенциарных учреждениях наносит физический и моральный вред здоровью граждан. В целом же сексуальные эксцессы являются фактором повышенной криминогенное™ для совершения осужденными различных правонарушений и тяжких преступлений, что препятствует нормальной деятельности администрации ИК по укреплению правопорядка. Поэтому недооценка важности борьбы с гомосексуальным насилием в исправительных колониях приводит к осложнению оперативной обстановки, способствует возникновению конфликтных ситуаций, разрешение которых осуществляется осужденными уголовно-противоправными действиями. Анализ материалов рассмотрения фактов насильственного мужеложства, гомосексуальной проституции, работа по выявлению, учету, профилактике девиантной и противоправной активности среди осужденных поводится на крайне низком формальном уровне. В колониях отсутствует должное взаимодействие между всеми отделами, особенно по надзору, воспитанию и лечению лиц с психосексуальными нарушениями, девиантными формами поведения. Несмотря на разгул сексуального насилия, осужденные крайне редко привлекаются к уголовной ответственности за насильственное мужеложство.
Жертвы гомосексуального насилия достаточно часто предпринимают попытки противостоять создавшейся ситуации, повысить свой социальный статус, отомстить обидчикам, что приводит к совершению преступлений (убийства, побеги и т.п.). По данным отечественных исследователей, в 30% случаев умышленным убийствам и тяжким телесным повреждениям, совершенным осужденными в местах лишения свободы, предшествовало противоправное, конфликтное, крайне агрессивное поведение самого потерпевшего, разновидностью которого являлась реальная угроза сексуального насилия.
Практически идентичная система существует в женских пенитенциарных учреждениях (крайне агрессивные, мужеподобные лесбиянки носят мужские имена-клички и сожительствуют с несколькими женщинами). По мнению О.В. Старкова, значительная часть женской преступности связана с преступлениями на гомосексуальной почве.
Обостряется проблема обеспеченности осужденных работой. Кроме того, труд осужденных не имеет никаких элементов добровольности. У осужденного нет прав на выбор вида труда, а отказ от труда расценивается как дисциплинарный проступок. Отношение же к труду является обязательным для решения вопроса об условно-досрочном освобождении. В построенной таким образом системе отбывания лишения свободы отсутствие работы усугубляет ее порочность, выступая в качестве криминогенного фактора. Значительное число осужденных не заняты трудом, многие используются на низкоквалифицированных и малооплачиваемых работах. Вследствие несоответствия темпов роста заработной платы осужденных их расходам, сокращения помощи родственников существенно обострилась проблема обеспечения их питанием и другими товарами первой необходимости.
Таким образом, если в совокупности оценивать условия жизни в местах лишения свободы, в том числе бытовые, то следует прийти к выводу, что эти условия сами по себе становятся причиной высокой эмоциональной, межличностной напряженности, тревожности, раздражительности. Эти индивидуально-психологические и социально-психологические явления и процессы в свою очередь порождают насилие, в том числе и как способ защиты. Иными словами, материальные факторы жизни осужденных создают их особую психологическую предрасположенность к насилию и поиску запрещенных законом путей улучшения своего положения, например, при помощи дачи взяток.
Насилие заложено в самой сути мест лишения свободы. Во-первых, потому, что в небольшой коллектив на ограниченном физическом пространстве попадают самые худшие в нравственном плане однополые существа. Это преступники, собранные вместе для проживания и работы в наихудших условиях, т.е. это люди, в жизни которых преступление не предположение, не возможность, а уже свершившийся факт, способ, с помощью которого они уже решали свои жизненные проблемы, и многие делали это неоднократно. По мере ограничения сферы общения осужденных, углубления противоречий между формальной и неформальной нормативно-ценностной системами конфликты становятся острее.
Увеличивается их латентный период и реже восстанавливаются позитивные отношения между участниками конфликта. В таких условиях затрудняется контроль за протеканием конфликтов. Если в воспитательных колониях и колониях общего вида режима при помощи администрации разрешается каждая вторая конфликтная ситуация, то в учреждениях строго вида режима эта доля падает до 20-25%. Кстати, многие осужденные считают, что порядка было бы больше, если бы начальник отряда был бы более независим и от руководства колонии, и от коллектива осужденных.
В местах лишения свободы имеет место взаимное криминальное "заражение" осужденных, их самоорганизация, характеризующаяся на навязывании обычаев, традиций и иерархии, бытующей в преступной среде. Преобладающее число преступлений, совершаемых осужденными, является проявлением неформальных санкций за нарушение тюремных законов (73%). Чаще всего (47%) эти санкции применяются к осужденным, сотрудничающим с администрацией мест лишения свободы, 12 % преступлений представляют собой расправу с теми, кто нарушает запрет на общение с осужденными из числа "отверженных". Около 18 % преступлений совершается на почве "выколачивания" долгов.
Среди причин преступного насилия в местах лишения свободы особое место занимают те, которые связаны с недостатками и упущениями в деятельности администрации. Указанные недостатки имеют не только прямое криминогенное значение, но и существенно затрудняют процесс исправления осужденных.
В целом указанные недостатки можно сгруппировать следующим образом:
1. применение представителями администрации насилия к осужденным (от словесных оскорблений до рукоприкладства), что может вызватьответную агрессию в отношении не только должностных лиц, но и других преступников;
2.попытка добиться некоего подобия дисциплиныпутем подстрекательства к физическим расправам одних осужденных (как правило, неформальных лидеров и их окружения) над непокорными; такое иногда бывает в колониях для несовершеннолетних;