Эксперты расходятся в оценках структурной организации проституции в регионах. Как считает Е. Тюрюканова «в регионах сутенерство не настолько распространено, как в столицах. В Москве же практически вся проституция - организованная и контролируется сутенерами». В результате она предполагает, что, с одной стороны, «женщины, занятые секс-работой в регионах России, более свободны, они больше предоставлены сами себе и теоретически имеют больше возможностей контролировать ситуацию, требовать безопасного секса или отказываться от контакта. С другой стороны, работая один на один с клиентом, без сутенера, женщины лишены не только давления и эксплуатации с его стороны, но иногда и защиты»[176].
Однако с такой оценкой можно не согласиться. Как показывают российские и зарубежные исследования, организованная проституция, в основном, сконцентрирована в крупных и портовых городах, мегаполисах, курортных местах. Размах секс-индустрии, в том числе и организованной проституции зависит не столько от регионов, сколько от территориальной расположенности, плотности населения, финансовых потоков, сосредоточенных в городе, статуса. Поэтому зачастую масштабы организованной проституции в регионах сопоставимы с теми же показателями в столичных и центральных городах России.
Вся пирамида организованной проституции не могла бы существовать в условиях правового запрета на проституцию, если бы не имела высокого покровительства официальных структур в виде коррумпированных представителей правоохранительных органов и администрации. Этот состоявшийся факт отмечают как криминологи, так и исследователи[177]. Над пирамидой существует (в терминологии российских криминологов А.И. Гурова и Г.Ф. Хохрякова) «зонт безопасности», обеспечивающий криминализованной организованной проституции бесперебойную работу и защиту. Попытки ряда сотрудников правоохранительных органов разрушить защиту заканчиваются весьма печально для российских «Дон-Кихотов».
Таким образом, организованная проституция существует в криминализированном поле, границы которого очерчиваются коррумпированными властными и криминальными структурами. Стабильность структуры обеспечивается бесперебойным пополнением рядов работниц коммерческого секс-сектора и функционированием высших криминализированных страт власти. Долговечность и прочность, как отдельной структурной единицы, так и структуры организованной проституции в целом зависит от качества установленных связей между низшей и высшей ступенями пирамиды. Именно сращивание преступного мира с органами власти и правопорядка обеспечивает проституции гарантированное существование, а ее нелегальный статус только повышает доходы от бизнеса, уходящие в теневую экономику.
3.2 Проблемы борьбы с организацией и содержанием притонов для занятия проституцией
История различных народов свидетельствует о том, что уже с первыми зачатками культурного развития всюду устанавливался взгляд на проституцию, как на явление безнравственное, заслуживающее кары.
С древнейших времён древнейшая профессия была феноменом яростного общественного обсуждения, внутри которого на базе асексуальной морали формировались мифы-протесты.
С развитием рыночных отношений, которые привели к открытию массы ночных клубов, ресторанов, казино в нашей стране сформировался рынок интимных услуг. В местной печати обращается внимание лишь на часть этой проблемы - это так называемые фирмы «досуга», которые прикрываются услугами массажа, сауны и т.д. Все эти фирмы по своей сути являются публичными домами. Конспирация здесь соблюдается по всем законам криминального мира. Многоступенчатая система - от хозяина до рядовой проститутки - делает поиски весьма затруднительным, да и опасным делом. Исполнительный директор такой фирмы, как правило, подставное лицо. Каждая фирма досуга, прежде чем дать объявление, обязана предоставить лицензию на услуги. На бумаге, казалось бы, все законно - есть разрешение на тот же массаж, другие виды обслуживания. Но главное, для чего собственно открывается фирма, не указывается. Практически все фирмы находятся под контролем криминальных группировок. Содержание притонов - самый доходный бизнес после наркотиков и торговли оружием. За каждый месяц работы фирма-притон обязана заплатить своей «крыше» от 500 до 4 000 долларов. Учитывается категория фирмы, число проституток, популярность такого заведения[178].
Деятельность фирм досуга относится к сфере социального обслуживания населения, поэтому облагается государственным налогом. Скрывая свои доходы, фирмы досуга тем самым нарушают уголовный кодекс и экономически поддерживают криминальные группировки. По факту работы полулегальных публичных домов редко заводятся, но из них единицы доходят до суда.
Несмотря на провозглашение начала так называемой политики перестройки, ценностные ориентиры советского нормотворчества, подчиненного формально и психологически структурам государственного управления, еще длительное время оставались неизменными.
В первой половине 90-х годов политическая конъюнктура изменилась и количество лиц, обозначивших свой интерес, в том числе научный, к вопросам борьбы с проституцией возросло.
В правоохранительных органах были созданы специальные подразделения по борьбе с проституцией. В отечественном уголовном законодательстве нашлось, наконец, место таким терминам, как «проституция», «притон для занятия проституцией».
Существуют два принципиальных подхода к решению вопроса о проституции:
1) Ее легализация и связанный с этим контроль (в том числе медицинский) за деятельностью фирм по оказанию сексуальных услуг.
Что скрывается за понятиями «легализация проституции» или «декриминализация индустрии сексуальных услуг»? В Нидерландах под легализацией понимается регулирование деятельности всех составляющих индустрии секса: самих женщин, их клиентов и сутенеров, которые в рамках легализованной проституции переведены в разряд бизнесменов-посредников и законных предпринимателей[179].
Легализация/декриминализация индустрии секса также преобразует публичные дома, секс-клубы, массажные салоны и прочие места для занятия проституцией в законные объекты коммерческой реализации секса, процветающей ввиду ничтожности ограничений.
Рядовые граждане полагают, что, призывая к легализации или декриминализации проституции, они повышают социальный и профессиональный статус женщин работающих в проституции. Однако повышение статуса проституции как работы возвышает отнюдь не женщину, а секс-индустрию. Люди зачастую не понимают, что, к примеру, декриминализация подразумевает таковую для всей индустрии секса, а не только для женщин. И они не задумывались над последствиями легализации сутенеров в качестве законных предпринимателей или бизнесменов-посредников и придания мужчинам, покупающим женщин для совершения сексуального акта, статуса законного потребителя секс-услуг.
Легализованная или декриминализованная проституция - один из корней секс-торговли. В Нидерландах утверждают, отстаивая легализацию проституции, что такой шаг положит конец эксплуатации бесправных женщин-иммигранток, ввезенных в страну для занятия проституцией. Согласно отчету правительственной Будапештской группы, 80% женщин в борделях Нидерландов вывезено и продано из других стран[180]. Еще в 1994 году, по данным Международной организации по миграции (МОМ), в одной только Голландии «около 70% женщин привезены из стран Центральной и Восточной Европы»[181].
Правительство Нидерландов заявляет о себе как о первопроходце в разработке политики и программ борьбы с торговлей людьми, при этом цинично устраняя все законные препоны, мешающие сутенерам, поставкам «товара» и притонам. В 2000 году Министерство юстиции Нидерландов ратовало за введение легальной квоты на иностранных «секс-работников», поскольку голландский рынок проституции требует разнообразия «плоти». В том же году голландское правительство добилось вердикта Европейского суда, признающего проституцию экономической деятельностью, что дало «зеленый свет» получению женщинами из ЕС и бывшего соцлагеря разрешений на работу в качестве «секс-работниц» в секс-индустрии Нидерландов при условии, что они докажут, что работают на себя. По данным голландских неправительственных организаций, торговцам людьми такая формулировка выгодна, и они привозят иностранок для работы в секс-индустрии, скрывая факт трэффика (незаконного вывоза и продажи женщин) и обучая женщин тому, как доказать что они независимые «секс-мигрантки»[182].
В январе 2002 года после многих лет частичной легализации в так называемых «эрос», или зонах терпимости, полноценный статус легальной работы приобрела проституция в Германии. Сегодня в этой стране развитие индустрии проституции, института сутенерства и публичных домов идет на законных основаниях. В 1993 году, после первых шагов в сторону легализации, даже сторонники проституции признавали, что 75% женщин в немецкой индустрии проституции были уроженками Уругвая, Аргентины, Парагвая и прочих стран Южной Америки. После падения Берлинской стены владельцы борделей сообщали, что 9 из каждых 10 женщин в немецкой секс-индустрии были выходцами из Восточной Европы и других стран бывшего соцлагеря[183].