Отметим, что в криминалистической литературе высказывалась и иная точка зрения. Ряд авторов, учитывая сложности восприятия внешних признаков человека в напряженных условиях, считает допустимым предъявление для опознания, которое осуществляется без предварительного описания примет объекта при допросе, если опознающий уверен в возможности этот объект опознать[18].
Аналогичная позиция ранее высказывалась Р.С. Белкиным, А.Р. Ратиновым и др. Авторы обосновывают свою позицию данными психологии, а также тем, что такое опознание не противоречит уголовно-процессуальному законодательству.
Придерживаясь аналогичной точки зрения, B.C. Бурданова идет несколько дальше и ставит вопрос: можно ли предъявлять объект для опознания лицу, которое на предварительном допросе не описывало примет объекта и не высказывало уверенности в том, что оно сможет его познать. Отвечая на свой же вопрос, автор пишет, что это возможно. "Нельзя решать вопрос о предъявлении для опознания, — утверждает B.C. Бурданова, — исходя из субъективной уверенности опознающего в возможности опознать объект"[19]. Другими словами, свидетель не называет приметы (признаки) объекта, говорит, что не сможет или сомневается опознать этот объект, а следователь, тем не менее, этот объект ему предъявляет, да еще в числе других без резких различий между собой. В такой ситуации возможно объект будет опознан. В жизни так бывает, что человек легко узнает другого, которого ранее видел случайно и, казалось, не запомнил его, а поэтому не мог словесно воспроизвести приметы. Либо человек узнает другого спустя десятилетия, несмотря на то, что в нем произошли резкие, существенные изменения внешности: возрастные, в результате травм лица. Видимо, какие-то неуловимые черты лица вызывают в памяти процессы, приводящие к узнаванию. При этом опознающий называл те предметы, которые помнил по прежним годам.
Следователь, давая оценку опознанию, сопоставляет (сравнивает) описание признаков, зафиксированных в протоколе предварительного допроса, с личным восприятием опознанного объекта. Следовательно, если описание объекта на предшествующем опознанию допросе не содержит идентифицирующих признаков, следователь не располагает сравнительным материалом, позволяющим говорить о достоверной оценке опознания. В таком случае в оценочном плане необходимо решить вопрос, допустимо ли использование данного факта (т.е. допрошенного и т.п.) в качестве судебного доказательства по делу, не противоречит ли это закону, принципам доказывания[20].
Решая вопрос об оценке доказательственного значения опознания, необходимо установить наличие связи между актом опознания и другими доказательствами. Принцип, согласно которому оценке должна подвергаться вся совокупность доказательств, выражает в области судопроизводства важнейшее требование диалектики – подходить к изучаемому явлению всесторонне, рассматривать его во всех связях и опосредствованиях[21].
Поэтому вышестоящие судебные инстанции неоднократно обращали внимание на необходимость при оценке опознания учитывать взаимосвязь с другими доказательствами. Необходимо иметь в виду, что обвинение не может считаться доказанным, если оно основано на доказательствах, находящихся в противоречии с другими доказательствами, не опровергнутыми по делу. Если сам факт опознания не вызывает сомнения в достоверности, но не согласуется с другими фактами, установленными по делу, то необходимы поиски новых доказательств, чтобы устранить противоречия, найти им объяснения. Если же противоречия между опознанием, не вызывающим сомнения, и другими доказательствами не устранены, нельзя говорить о доказанности обвинения.
2. Особенности подготовки и предъявления для опознания отдельных видов
Задачи, решаемые посредством проведения опознания, охватывают широкий круг вопросов: проверка показаний потерпевших, обвиняемых, подозреваемых, свидетелей, проверка версий, установление обстоятельств преступления и т. д. Для опознания предъявляются живые лица, трупы, предметы, фотоснимки.
В психологии считается, что узнавание (опознание) основано на мысленном сравнении впечатления от объекта в данный момент с соответствующими следами, сохранившимися в памяти человека[22]. Из-за большого числа факторов, влияющих на достоверность узнавания (восприятие опознающего, возможность искажения запомненной информации и т. п.), к результатам опознания необходимо относиться достаточно критично и всегда контролировать степень их достоверности.
2.1 Предъявление для опознания лиц
Личность человека довольно часто фигурирует как объект предъявления для опознания. Учитывая, что от результатов предъявления лиц, как правило, зависит дальнейший ход расследования и судьба предъявленного лица, следователь обязан подходить к предъявлению личности со всей ответственностью.
Серьезность и ответственность должны быть проявлены следователем уже в ходе проведения предварительного допроса лица, которому будет предъявлен человек, подлежащий опознанию.
В юридической литературе существует единое мнение криминалистов, что в результате допроса должен быть получен словесный портрет, описание которого дает допрашиваемое лицо. «После свободного рассказа допрашиваемого следователь может оказать помощь потерпевшему в более точной формулировке признаков» «словесного портрета преступника». Действительно, чем точнее, полнее будет этот портрет, тем убедительнее результаты предъявления для опознания.
Предварительный допрос направлен на необходимость обеспечения получения именно достоверных результатов. При допросе опознающий рассказывает об обстоятельствах, при которых он наблюдал соответствующее лицо, а также о приметах и индивидуальных особенностях по которым он сможет его опознать: предъявление опознающему лица, опознание которого производится, только вместе с другими лицами (не менее двух), сходными по внешности с опознаваемым и в одинаковой по стилю одежде.
Рассмотрим наиболее характерные ошибки проведения опознания Так в 1999 г. Смирнов (ранее судимый за хищения) обвинялся в том, что 4 июля 1997 г. рублей с деньгами в сумме 120 рублей и документами, после чего скрылся.
По данному делу обвинение строилось только на опознании Смирнова потерпевшей Ливановой. На предварительном следствии и в суде Смиронов категорически отрицал свою причастность к преступлению. Из протокола личного обыска задержанного следует, что кошелька Ливановой, как и денег, принадлежащих ей, у него не обнаружено. Согласно протоколу опознания, Ливанова опознала Смирнова по лицу, волосам и одежде и заявила о похищении у нее кошелька именно им. Однако, в суде выяснилось, что опознание Смирнова проведено с нарушением процессуальных требований (он предъявлен потерпевшей один), в связи с чем указанный протокол опознания личности в качестве доказательства виновности Смирнова принят не был[23].
Не следует забывать и требование закона о необходимости предложения опознаваемого перед началом действия занять любое место среди других предъявляемых лиц. Это связано с желанием исключить возможность фальсификации результатов данного следственного действия.
После того, как опознаваемый займет место среди предъявленных граждан, следователь, не покидая своего кабинета, через помощника или по телефону вызывает опознающего, который обычно находится в соседней комнате. Как только опознающий войдет, следователь должен удостовериться в его личности, осведомиться, хорошо ли он видит в данных условиях. После этого опознающему предлагается внимательно осмотреть предъявляемых граждан в тех позах, в которых они находятся. Положение предъявляемых может быть изменено по желанию опознающего или по усмотрению следователя. Для удобства рассмотрения опознающим примет предъявляемых следователь может предложить им встать, пройти некоторое расстояние, сделать определенные движения, снять или одеть какой-нибудь предмет одежды. Торопить опознающего при производстве опознания нельзя.
Чтобы узнать суждение опознающего о результате его наблюдений, необходимо задать ему вопрос примерно в такой форме: «Не опознаете ли вы кого-нибудь из предъявленных граждан?». После утвердительного или отрицательного ответа следователь продолжает задавать уточняющие, но не наводящие, детализирующие вопросы, отвечая на которые опознающий мог бы наиболее полно раскрыть свое суждение. Если он опознал кого-либо из предъявленных граждан, то по просьбе следователя указывает рукой на этого человека, чтобы всем присутствующим было ясно, о ком идет речь. Затем следователь предлагает опознающему назвать приметы, по которым он опознал указанного им гражданина. Из первоначального ответа бывает трудно сделать вывод о степени узнавания – отождествлен ли опознанный либо узнан как лицо похожее, и тем самым установлена лишь групповая принадлежность. Вот здесь следователю необходимо проявить свое искусство, т. е., задавая уточняющие вопросы добиться от познающего раскрытия и обоснования его суждений об опознании.
Среди опознающих можно различить две категории людей по их отношению к происходящему событию. Первая – граждан, критически относящихся к своим суждениям и сознающие ответственность своих заявлений об опознании, вторая – лица, которые при виде предъявляемых граждан легко поддаются чувствам, возникшим на основе воспоминания о преступлении и преступнике. Задача следователя состоит в том, чтобы установить, насколько уверен в своих утверждениях опознающий. С этой целью следователь должен поставить ряд вопросов. Для опознающих, отнесенных к первой категории, такой вопрос является сигналом для более глубокого анализа своих суждений, заставляет их еще раз задуматься, внутренне оценить вывод. Для второй же категории опознающего, этот вопрос может показаться выражением недоверия, вызвать чувство обиды, но все же заставить критически осмыслить сказанное.