С первых месяцев революции со всех концов России на имя министра внутренних дел поступали телеграммы от частных лиц и общественных организаций с жалобами на милиционеров, превышавших свои полномочия и угрожавших свободе личности, имуществу, свободе слова и мнения и т. д. Нередко обыски становились лишь предлогом для ограбления, попадавшие в участок справедливо и несправедливо задержанные граждане в результате оказывались обворованными и избитыми 28. "Традицию" грабить население под прикрытием "революционной власти", заложенную в феврале-марте уголовниками, естественным путем унаследовала народная милиция, хотя эти явления и не носили всеобщего, массового характера.
Процесс очистки милиции от уголовных элементов растянулся практически до конца 1917 года. В первые дни революции во главе петроградской конной милиции (бывшей полицейской конной стражи) встал неизвестно кем и при каких обстоятельствах рекомендованный молодой человек, назвавшийся корнетом одного конного полка Мезенцевым. Оказалось, что это никакой не корнет, а просто аферист, орудовавший с подложными документами 29. 12 мая случайно удалось задержать известного еще до революции мошенника-рецидивиста ("пушкаря" и сбытчика простой бумаги под видом фальшивых денег), П. Ф. Филиппова, с виду довольно почтенного, немолодого человека, главу семейства, оказавшегося на свободе после революции и устроившегося в составе милиции первого подрайона Александро-Невской части. На допросе Филиппов рассказал, что во время революции вся его семья решила служить в милиции: один из его сыновей служит помощником коменданта в милиции, а другой состоит рядовым милиционером. Между тем, по сведениям уголовной милиции, один из его сыновей раньше попадался на карманных и квартирных кражах. Такое тяготение семьи наследственных уголовников к службе в милиции в марте 1917 г. весьма показательно.
Однако в первые месяцы революции, когда был силен энтузиазм и желание построить Свободную Россию, встречалось немало честных, искренних людей, записывавшихся в милицию по убеждениям. Как правило, они были представлены либо студентами, либо людьми с высшим юридическим образованием, уже имевшими отношение к правоохранительным органам. Благодаря им милиция все же развернула борьбу с уголовными элементами, пыталась навести порядок в городах, вылавливая и отправляя обратно в тюрьмы бежавших и продолжавших уголовную жизнь преступников. Московские газеты за март - апрель пестрят объявлениями о постоянных столкновениях милиции с шайками грабителей, о конфискациях награбленного товара. Как следствие участились обстрелы постов милиционеров по ночам. Когда стрелявших удавалось задержать, выяснялось, что все они - бежавшие в недавнем прошлом уголовники. В опубликованной 8 апреля в "Московском листке" статье "Статистика происшествий" отмечено, что преступность в Москве в течение марта, по сравнению с отчетами прошедшего времени, нисколько не увеличилась.
Позитивная роль принадлежала милиции в борьбе с самосудами. Хотя пресечь их не удавалось, но многие преступники вовремя подоспевшим милиционерам обязаны были спасением жизни. В качестве курьеза можно упомянуть прошедший во Всехсвятском районе Москвы митинг "рыцарей револьвера и фомки", на котором они потребовали от милиции дополнительных гарантий от самосудов (видимо все-таки и здесь нерасторопность правоохранителей вызывала недовольство). Однако часто как раз исполнение милицией своих прямых обязанностей приводило к новым конфликтам с населением. В первую очередь это связано с облавами в чайных лавках, ресторанах, цель которых была задержать "подозрительных лиц" и провести осмотр на предмет наличия алкогольных напитков. После обыска, проведенного 13 мая в ресторане 1-го разряда "Марс" в Спасском проезде, он был закрыт вследствие обнаруженного в отдельном кабинете поданного в кувшине шампанского, а в общем зале на столике у посетителя - бутылки с суррогатом спирта 30. Часто обывателей по ночам беспокоили отряды, устраивавшие облавы на дезертиров. Недостаточное соблюдение неприкосновенности личности и имущества граждан во время таких мероприятий отмечалась и в районных думах 31.
В Петрограде налаживание работы комиссариатов проходило более болезненно. Всю инициативу приходилось брать в свои руки отдельным представителям образованных слоев. Примечательна здесь роль студентов, которым, с точки зрения возрастной психологии, свойственно несколько романтизированное восприятие действительности, и совсем юных бойскаутов. Как вспоминал Кельсон, в мартовские дни послушные и организованные 10-12 летние бойскауты в качестве посыльных помогали в налаживании работы в здании Петроградской городской думы, где первое время размещалось управление Петроградской городской милиции32.
Энтузиазм молодежи, служившей в милиции, направленный в феврале - апреле на наведение порядка, закрепление завоеваний революции, в дальнейшем, под воздействием негативных явлений в жизни революционного общества, иссяк, совершилась переоценка ценностей; молодые люди отдали заметное предпочтение удовлетворению своих личных потребностей. Тем не менее, в период подъема энтузиазма показательно участие студентов в формировании и деятельности "летучих отрядов", которые создавались в конце марта - апреле для борьбы с "сильным ростом преступности, главной причиной чего послужил выпуск на свободу из тюрем массы уголовных преступников, большое количество дезертиров и людей без определенных занятий". Впоследствии деятельность этих отрядов была позитивно оценена комиссией Главного управления по делам милиции, которая провела ревизию Петроградской городской милиции, хотя в докладе и отмечен оттенок любительства, непрофессионализм молодых людей 33.
Одним из самых известных и нашумевших дел летучих отрядов в Петрограде стала начавшаяся еще в марте кампания по борьбе с наркотиками. Благодаря личной инициативе молодых людей удалось выявить наиболее крупные места продажи кокаина (как правило, это были чайные лавки д. № 10 по Щербакову переулку, д. № 8 по Лештукову пер., кафе "Ампир" на Садовой и Рейтера, в ночлежных домах - в "Сухиничах" и др.), арестовать известных еще до революции торговцев (А. Вольмана, по кличке "Король", и его брата Морица, И. И. Костромина, владевшего меблированными комнатами, в которых собирались нюхательщики, а преимущественно нюхателыцицы). Правда, посетители притонов и клиенты противодействовали летучим отрядам, оказывая порой физическое сопротивление и, например, воспрепятствовали задержанию в одной из чайных известного торговца Петьки Заводного 34.
Образ искреннего, всей душой желающего внести свою лепту в дело построения Свободной России студента запечатлелся во многих воспоминаниях и, возможно, может быть обобщен в лице знакомой Вертинского - "тоненькой, тщедушной юридического факультета девицы Сонечки Вайль", сидевшей за столом в комиссариате, занимавшейся делопроизводством и при этом испуганно косившейся на лежащий рядом и полагающийся ей по чину наган. В карикатурах нередко милиционер изображался как мальчик 10-12 лет, одетый в не по размеру большую форму, с огромной болтающейся на боку кобурой, саблей во весь его рост и фуражкой, в которой тонет вся его голова. Причем вид у этого горе-милиционера чрезвычайно гордый и серьезный 35.
Однако одного искреннего желания, молодого энтузиазма не было достаточно для того, чтобы внести в деятельность милиции как органа исполнительной власти организованность, последовательность. Более того, нередко своей инициативой студенты только вызывали напряженность в отношениях милиции с населением. Многих озадачила самодеятельная операция отряда милиционеров, совершивших облаву на проституток в домах терпимости, хотя облавы эти были уже давно запрещены 36.
От глаз правительства не могли укрыться факты внутреннего разложения милиции, ее дискредитация среди населения, вследствие чего начальник городской милиции Петрограда Крыжановский издал постановление о перенаборе к 1 июня всех милиционеров; начальник московской народной милиции старался избавиться от всех временных элементов, в первую очередь студентов. В конце апреля Никитин с объявлением благодарности за самоотверженную работу уволил из милиции учащихся средних учебных заведений37. Позже постановлением Временного правительства "Об устройстве милиции городов Петрограда, Москвы, Киева и Одессы" был введен возрастной ценз (22 года) и учащимся служба в милиции была запрещена. Правда, тем же постановлением петроградскому городскому голове разрешалось с согласия министра внутренних дел оставлять отдельных лиц, состоявших на службе в милиции, на своих должностях, "хотя бы лица эти не удовлетворяли всем требованиям настоящего постановления, - если сохранение их на указанных должностях признано будет полезным38.
В июне, когда происходил перенабор всех чинов милиции, сопровождавшийся сокращением штатов, приоритет отдавался солдатам-фронтовикам, георгиевским кавалерам, в результате чего летом - осенью преобладание студентов было ликвидировано. Но в общественном сознании образ милиционера-гимназиста все еще продолжал доминировать. Видя непрофессионализм сотрудников, охраняющих правопорядок, власти пришли к решению развивать школы милиционеров, назначение которых виделось в "выпуске кадров милиционеров-специалистов", разрабатывался план организации и программы самой школы 39.
28 мая Временное правительство издало постановление о ревизии Петроградской городской милиции. Специальная комиссия проводила ревизию с 5 по 20 июня, обследовав 35 подрайонов различных районов Петрограда40. В результате выявились некоторые местные особенности: милиция центральных районов отличалась большей дисциплинированностью, более половины комиссаров и их помощников имели высшее образование, большинство старших милиционеров - студенты; вместе с тем, здесь остро ощущалась нехватка вооружения; в целом, милиция центра аполитична, интересуется только чисто финансовыми вопросами, милиция фабричных районов менее дисциплинирована, часто комиссарами и их помощниками являются рабочие, но при этом намного лучше вооружена, склонна к участию в различных собраниях, обсуждению политических вопросов. Данное территориальное деление, отягощенное социально-культурными различиями самих милиционеров, впоследствии явилось существенной причиной внутреннего кризиса, раскола милиции. Противостояние различных социальных групп внутри нее, в условиях роста правонарушений со стороны самих милиционеров, потери чувства долга и ответственности перед обществом и государством, привели к тому, что с осени милиция уже не справлялась с возложенными на нее обязанностями.