Уголовное право Римской империи складывалось из массы законов, включая Законы XII таблиц, из постановлений народных собраний и сената. Значительное число новых уголовных законов обнародовали диктаторы и императоры. Законы не исключали произвола. Императоры и магистраты не были связаны законом и могли по своему усмотрению Определять, что преступно и что таковым не является. Естественно, что и наказание было произвольным.
Большое внимание уделяет римский законодатель преступлениям чиновников–взяточничеству, присвоению казенных денег, хищениям государственного имущества вообще и т.д. Виновные в этих преступлениях наказывались большей частью смертной казнью и ссылкой. Кое в чем еще сохраняются старые предрассудки. Среди Тайных убийц, перечисленных в законе Корнелия Суллы, фигурируют «волшебные нашептыватели». За одно и то же преступление, например повреждение межи, рабов ссылали на верную смерть в рудники, свободные низших сословий приговаривались к каторжным работам, нобили и всадники наказывались штрафом или ссылкой. В случаях осуждения к смертной казни знатных и солдат казнили мечом, незнатным угрожало сожжение, закапывание в землю, разрывание телегами и т, п. Рабы медленно и страшно умирали, распятые на крестах.
По теории римских юристов, всю совокупность правовых велений следовало подразделить на две части – право частное и право публичное. К последнему, по известному определению Ульпиана (III в. н.э.), принадлежат все те нормы, которые «относятся к положению Римского государства» как целого; напротив, «частное право» имеет дело с тем, что касается «пользы отдельных лиц».
Таким образом, храмы и дороги, например, были объектом регулирования «публичного права»; отношения, связанные с правом собственности, семейные, наследственные и многие другие считались областью «частного права».
Деление это было признано в средние века в тех странах, где было заимствовано римское право. Оно укоренилось в буржуазном праве, существуя до сих пор. В советской юридической литературе римское гражданское право по традиции именуют римским частным правом.
Практическое значение указанного деления несомненно. Вместе с тем не надо упускать из виду, что любая норма права представляет собой проявление «публичного интереса», выражает волю данного класса. В своем конечном итоге «польза отдельных лиц», урегулированная правом, является пользой класса, к которому эти лица принадлежат.
Старое римское право, включая Законы XII таблиц, постановления народных собраний, а также комментарии римских юристов, относящиеся к этому кругу норм, получили название цивильного права, права римской общины. Преторское право развивалось параллельно цивильному. Наконец, третьим элементом римского права становится с течением времени «право народов».
«Право народов», свободное от древнеримских традиций, отличалось большей гибкостью, оно широко черпает из права и торговых обыкновений других стран, находившихся с Римом в торговых сношениях или становившихся римскими провинциями. Перегринский претор (с 242 г.), творец «права народов», находился в постоянном общении с претором цивильным, и последний нередко прибегал к использованию «права народов» в сложных случаях регулирования правоотношений между самими римлянами.
С развитием экономических связей, в особенности торгового оборота, с предоставлением перегринам прав римского гражданства, благодаря формулярному процессу и тем полномочиям, которые он предоставлял претору (творить новое право), происходит сближение права преторского с правом цивильным; в той же степени идет сближение цивильного права и «права народов». В особенной степени велико было влияние «права народов» на область оборота недвижимости и договорное право Рима. Теоретическая разработка «права народов» осуществлялась под воздействием доктрин греческой философии, привнесенных и усвоенных римскими юристами.
К «праву народов» римские юристы относили как установление рабства, так и отпущение из рабства, поскольку они хорошо видели, что и то и другое не является специфически римским правом, а также и все другие «общие» правоотношения – «разделение имуществ… учреждение торговли, купли-продажи, найма, обязательства, за исключением тех, которые были введены цивильным правом». Таким образом подчеркивается и связь, и различие между цивильным правом как правом данного государства и правом народов как установлениями, «общими для всех».
Там, где существует коллективная (в том числе государственная) собственность на землю, как это было в республиканском Риме, отношение лица (семьи) к земле поневоле ограничивается простым владением, т.е. пользованием. Право распоряжения, вместе с которым возникает и право собственности, приобретается позже, спустя много веков.
Из существа владения вытекает, что основанием для его возникновения служат раньше всего оккупация (захват вещи), сопряженная с намерением иметь эту вещь для себя, в своей власти. Однако такого рода захват не должен быть ни тайным, ни насильственным: вор никогда не будет признан законным владельцем украденного. Нельзя стать владельцем (в юридическом значении этого термина) с помощью купли-продажи, дарения, мены, наследования и т.п., т.е. таких способов перехода вещей, которые порождают право распоряжения ими, а значит, право собственности. И даже в том случае, когда земельное владение переходит от отца к сыну в порядке наследования, будет считаться, что сын владеет первоначально, ибо всякое приобретение владения по существу своему может быть только первоначальным[10].
Таким образом владение возникает из добросовестного (без применения хитрости или насилия) пользования вещью, собственник которой либо неизвестен, либо не заявляет протеста, либо безвестно отсутствует.
Беспрепятственно могли быть присвоены заброшенные земли, дикие звери и рыба, впервые открытые клады, вновь открытые земли и т.д., одним словом вещи, не бывшие в чьей-либо собственности.
Определение права собственности, заимствованное многими буржуазными кодификациями, было дано римскими юристами. Они понимали под ним наиболее полное, наиболее «абсолютное» право пользоваться и распоряжаться вещами. Пользоваться – значит извлекать выгоду; распоряжаться–значит определять судьбу вещей (вплоть до уничтожения).
Но как бы ни было абсолютно право собственника, оно не может быть «неограниченным». Ограничения эти делаются неизбежными вследствие противоположности интересов одного собственника интересам другого собственника.
Многие ограничения были установлены еще Законами XII таблиц.
Особой формой ограничения права собственности является «право на чужую вещь», или сервитут. Различались вещные и личные сервитуты[11].
Право проведения воды через чужой участок, вызванное хозяйственной необходимостью, было примером вещного сервитута, которым римское право обременяло одного собственника в пользу другого собственника. В городе был установлен сервитут, дававший право проложить трубу клоаки или водопровод через двор соседа.
Под личным сервитутом понималось право пожизненного пользования чужой вещью при сохранении этой вещи в неприкосновенности.
Определяя существо (содержание) обязательства, римский юрист Павел (III в. н.э.) писал: «Сущность обязательства… состоит в том, чтобы связать другого перед нами, дабы он дал что-нибудь, или сделал, или предоставил».
Всякое обязательство возникает «либо из договора, либо из деликта» (причинения вреда). Неисполнение обязательства влечет за собой право на иск. Иски, учили римские юристы, могут быть как личными (когда мы требуем от другого, чтобы он дал нам что-либо или сделал для нас что-либо), так и «вещными» («когда мы предъявляем исковое требование о том, что телесная вещь наша» или что какое-нибудь вещное право принадлежит нам, например сервитут).
Для действительности договора необходимо: а) согласие сторон – оно не должно быть исторгнуто обманом («одно показывается, а другое делается») или угрозой; 6) его соответствие закону.
Древнейшим типом договора был в Риме договор словесный, или вербальный. Для его действительности требовалось произнесение определенных слов, особенно «даю», «сделаю».
Вербальный договор был очень удобен при некоторых сделках, например при займе. Не надо было называть ни суммы займа, ни величины процента.
С течением времени вербальные договоры стали терять свой строго формальный характер: в конце республики стали писать протокол о произведенной стипуляции. Из обязательства словесного стало возникать обязательство письменное. Римские юристы вынуждены были признать законной и эту форму обязательств, дав ей название договоров (контрактов) литеральных (от «литерой–буква).
В какое-то время судебная практика вынудила римских юристов выделить особую группу контрактов, получивших затем название реальных. Обязанность исполнениями связанная с этим ответственность наступают по ним не с момента соглашения, а с момента передачи вещи, не ранее (отсюда от «рее» – вещь – и название).
По мере роста крупных имений и связанного с этим разграбления крестьянской земли все более широкое распространение – уже с конца республики – приобретает мелкая крестьянская аренда (поля, рабочего скота и т.д.).
Особое место среди консенсуальных контрактов занял договор купли-продажи. Из договора реального, каким он был при господстве манципации (для манципируемых вещей), договор купли-продажи сделался консенсуальным. Ответственность сторон возникала теперь не с передачей вещи, а немедленно по заключении соглашения – в любой из дозволенных форм: письменной, устной. Оборот товаров был значительно облегчен.