Радикальное движение «Новые левые», существующее в США, заметно стала «сдавать» в своей активности к началу 80х годов. Эта бесконечная борьба с системой вымотала многих радикалов.В политическом контексте 1971 года тем не менее вышедшая новая песня Джона, "Вообрази себе", из альбома «Imagine» 1971 года, ставшей самой популярной и часто исполняемой его послебитловской композицией, многим радикалам показалась гимном потерпевшим поражение "новым левым". К осени того же года движение уже полностью себя исчерпало и почти распалось... Невзирая на мощнейшие в американской истории выступления антивоенного протеста и яростные массовые акции гражданского неповиновения, Никсон крепко держался в седле и, судя по всему, готовился без труда выиграть очередные президентские выборы. В ту суровую зиму 1971-1972 годов радикалы, сидя по домам возле своих стереосистем и покуривая травку, наверное, слушали "Вообрази себе" и размышляли о том, сколь немногого они добились. Песня напоминала им о высоких целях, которые придавали смысл их борьбе - безуспешной, как это было уже очевидно. И "Вообрази себе" стала песней, которая могла бы помочь возродить эту борьбу в будущем. Конечно, песня была утопичной, а утопическое мироощущение являлось краеугольным камнем философии "новых левых", расходившейся с традиционным социалистическим земным идеалом хлеба с маслом. "Вообрази себе", как и "Герой рабочего класса" из альбома "Пластик Оно бэнд", выразила позицию "нового левого" движения, которую пропагандировал Герберт Маркузе: потенциальные возможности рабочего класса подрываются репрессивной культурой, поэтому возврат к утопическому воображению - важнейшее условие трансформации общества.Первая песня на оборотной стороне альбома «Imagine» 1971 года - "Скажи мне правду". Это ошарашивающе яростный словесный поток в духе "джойсовских" каламбуров, собранных в "Ежедневном вое". Политиков, повинных в продолжающейся вьетнамской войне, Джон именовал "коротковолосыми желтопузыми детишками шалунишки-хреновчика". Даже Дилану, виртуозу рок-н-ролльной ядовитой сатиры, не удавалось создать ничего подобного. Композиция выдержана в стиле тяжелого рока с необычной сменой аккордов и замечательным гитарным соло Джорджа Харрисона. В следующем десятилетии только одна вещь в музыкальном и политическом отношении сможет сравниться с ней - "Ты ничего не добьешься" Стиви Уандера. "Скажи мне правду" вкупе с "Вообрази себе" подводила итог политической эволюции Джона за два предыдущих года: гнев, обращенный на события настоящего, контрастировал с надеждой на будущее, мощная энергия контрастировала с мягким лиризмом, глубина мысли и горечь контрастировали с безыскусной красотой. Эта песня стала подлинной удачей Джона. "Вообрази себе" стал первым альбомом Джона послебитловской поры, занявшим первое место в хит-параде, и - наиболее удачным. "Пластик Оно бэнд" в английском хит-параде занял восьмое место. "Вообрази себе" три недели возглавлял список хитов, а весной 1973 года, шестнадцать месяцев спустя после выхода, все еще фигурировал в "тридцатке лучших". В Соединенных Штатах наблюдалась такая же картина. "Пластик Оно бэнд" четыре недели оставался в "десятке лучших". "Вообрази себе" – двенадцать недель, причем фанаты тут же вспомнили о предыдущей пластинке: "Пластик Оно бэнд" еще на пять недель вернулась в списки популярности. Ни один альбом Джона вплоть до "Двойной фантазии" не имел такого успеха. Все эти факты означали, что Джон выполнил свою задачу. Он развил личные и политические темы альбома "Пластик Оно бэнд" и создал музыку, которую хотела слушать массовая аудитория. По словам Дэна Рихтера, личного секретаря Джона и Йоко, "Джон успешно использовал свой талант и прошел по тонкому канату, связывающему поп и высокое искусство. Он добился того, чегораньше ему не удавалось. Так был достигнут и пройден важный рубеж". Критики из лагеря "новых левых" могли согласиться с такой оценкой. Роберт Кристгау, впрочем, сделал несколько критических выпадов. "Джону постоянно надо напоминать самому себе о своем поп-музыкальном происхождении, чтобы как-то обуздать классовое чувство и бремя эдипова комплекса". В целом же, по его мнению, альбом представлял собой "вдохновляющий пример для всех нас - тех, кто всю жизнь пытался соединить рок и политику. В лучших песнях этот альбом богаче и интереснее, чем "Пластик Оно бэнд"". Синдикат прессы андерграунда вынес безапелляционное суждение: «Джон Леннон по-настоящему повзрослел. Он теперь стал поэтом, пророком, радикалом и мужчиной». Благодаря своим связям с редакцией газеты "Ред моул" Джон впервые узнал, что такое классическая борьба индустриальных рабочих за свои права. В августе 1971 года восемь тысяч рабочих судостроительной верфи "Аппер Клайдсайд шипбилдерс" в Шотландии отказались покинуть рабочие места после того, как правительство объявило о локауте "старых" предприятий. Рабочие заняли территорию верфи и цехов, бросив дерзкий вызов властям. Левые - как "старые", так и "новые" - возглавили общенациональную кампанию солидарности с бастующими. "Ред моул" посвятил этой стачке целый номер. На обложке спецвыпуска газеты был изображен старый плакат – мерзкий толстяк буржуй стоит нос к носу с восставшим рабочим. На протяжении XX века судостроительные верфи всегда оставались центром политического радикализма, здесь проходил передний край борьбы шотландского рабочего класса. "Занятие цехов фактически является акцией рабочего контроля на предприятиях, - утверждали редакторы "Ред моул". – Не прекращение работы в цехах приведет от требований не допускать их закрытия к требованию их национализации под контролем рабочих".Джон заявил о своей безоговорочной поддержке рабочих "Клайдсайда". По сообщению газеты "Таймс", Джон и Йоко послали тысячу фунтов в фонд борьбы профсоюза судостроителей и – большой букет роз... Но сотрудничество Джона с английскими левыми оказалось недолгим. "Он внезапно собрался и уехал в Нью-Йорк, - вспоминал Тарик Али, давнишний знакомый Джона, возглавлявший британское «Движение солидарности с Вьетнамом» (VSC) . - Мы с ним разговаривали за две недели до этого - и он ни словом не обмолвился об отъезде. А потом я ему позвонил, и он мне вдруг говорит: «Мы уезжаем в Нью-Йорк. С меня хватит!» После этого, Джон больше не вернется на родину.Джон и Йоко уезжали в Соединенные Штаты, чтобы разыскать там семилетнюю дочку Йоко - Кьоко. Отец девочки Тони Кокс забрал ее вопреки решению суда о разводе. В течение всего 1970 года он иногда звонил Йоко с просьбой оплатить его счета. Она посылала ему деньги, и он позволял ей некоторое время проводить с дочерью. А в середине 1971 года он вдруг вообще исчез. Джон и Йоко наняли частных детективов, следивших за перемещениями Кокса по континентам. Они выяснили, что Кьоко находится под присмотром учеников Махариши в детском лагере на острове Майорка, в то время как сам Кокс занимался медитацией со своим гуру. В июле Джон и Йоко отправились в суд Вирджинских островов, где Йоко в 1969 году получила развод, и подали иск о передаче Кьоко под опеку матери. Кокс, понимая, что это дело он проиграет, тотчас подал апелляцию в суд Хьюстона (Техас). Поскольку дело должно было решаться в американском суде, а Кокс с дочерью находились в Техасе, Джон и Йоко решили отправиться в Соединенные Штаты. Итак, Джон покинул Англию по личным причинам, но, сделав этот шаг, он покидал людей и отказывался от многих проектов, которым себя посвятил. Впрочем, его обязательства не были слишком жесткими, хотя для него самого они, безусловно, имели очень важное значение. Ведь он вошел в настоящую серьезную политическую борьбу. Если бы Джон остался тогда в Англии, а не уехал в Нью-Йорк к Джерри Рубину и Эбби Хоффману, то, как считает Робин Блэкберн, его вклад в политический радикализм оказался бы куда значительнее, да и ему самому его деятельность могла принести больше радости. Ведь "новое левое" движение в Соединенных Штатах вступило уже в период кризиса и распада. А в Англии в начале 70-х годов радикальное движение продолжало развиваться и шириться, включившись в борьбу рабочего класса…Останься Джон в Англии, он смог бы найти единомышленников, которые, как и он, стремились соединить рок и политический радикализм. Осязаемый политический подтекст присутствовал в панк-роке, особенно в творчестве группы "Клэш" или в песне "Боже, храни королеву" группы "Секс пистолз", выпущенной в 1977 году к серебряному юбилею царствования королевы Елизаветы II. Многие из этих музыкантов в конце 70-х объединились для участия в кампании "Рок против расизма". Так что Джон мог найти для себя на родине более эффективные формы политической борьбы, которые принесли бы ему больше удовлетворения, чем исполнение песни про Анджелу Дэвис для американских телезрителей. За время общения с английскими "новыми левыми" Джон выпустил альбом "Вообрази себе" и песню "Власть - народу!". Результатом же его переезда в США стал очень слабый альбом "Однажды в Нью-Йорке". Его творчество пошло на спад не тогда, когда он покинул "Битлз" и начал сочинять политическую музыку, как утверждали многие его оппоненты, но когда он расстался с британской политической жизнью и окунулся в американскую политику. Ему нравилось жить в Нью-Йорке, но как политически ангажированный художник он добился наивысших творческих достижений в Лондоне. Но мог ли Джон развиваться как политически ангажированный музыкант в Британии, могла ли его творческая жизнь на родине принести ему удовлетворение? В конце 70-х годов британская политическая жизнь была для него, пожалуй, чересчур "правильной". На протяжении всего десятилетия страну раздирали традиционные битвы между трудом и капиталом. Да и жизненные стили разных социальных слоев в Англии оставались в строгих рамках традиции. Границы между классами оставались довольно жесткими. Быть в Англии мультимиллионером-социалистом, не говоря уж о том, чтобы быть социалистом - политическим активистом, являлось делом очень непростым. А для Джона эти противоречия могли оказаться и вовсе невыносимыми. Нью-Йорк же, по контрасту, предлагал ему оказаться в открытом обществе, где существовал мощный анклав богемы, в котором он, поп-звезда из пролетариев, мог прекрасно ужиться. "Все считают "Битлз" детьми Британии", - говорил Джон. И он покинул свое общество, изгнанный им, испытывая тягу к открытости Америки. В Америке он получил возможность развиваться как художник и как личность. В Америке ему суждено было стать жертвой преследований со стороны администрации Никсона. В Америке ему суждено было погибнуть.