Багаутдинов Ф.Н. отмечает, что необходимо обратить внимание и на ряд новых положений, касающихся отказа в возбуждении уголовного дела. В ст. 148 УПК РФ указано, что при отсутствии основания для возбуждения уголовного дела прокурор, следователь или дознаватель выносит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Отказ в возбуждении уголовного дела за отсутствием в деянии состава преступления допускается лишь в отношении конкретного лица.[6]
Наряду с общим порядком возбуждения уголовных дел законодательством установлен особый порядок возбуждения дел в отношении определенных категорий лиц. В первую очередь это касается судей, присяжных и народных заседателей, следователей, прокуроров. Это обусловлено необходимостью обеспечения независимости судей, прокуроров и следователей и надлежащего выполнения ими своих обязанностей.
Решение о возбуждении уголовного дела оформляется постановлением прокурора, следователя, органа дознания, судьи или определением суда.
УПК РФ, так же как и УПК РСФСР, практически не регламентирует порядок приема, регистрации и учета заявлений и сообщений о преступлениях. Статья 144 нового УПК лишь обязывает дознавателя, орган дознания, следователя и прокурора принимать их и выдавать заявителю документ о принятии сообщения с указанием даты и времени его принятия. Но какова должна быть форма этого документа, закон не регламентирует.
«Для того чтобы учет заявлений и сообщений о преступлениях был всеобщим, единым и гарантировал бы регистрацию каждого заявления и сообщения о преступлении, основные положения, касающиеся приема и регистрации поступающей в правоохранительные органы информации о преступлениях, должны найти отражение в уголовно-процессуальном законодательстве. В частности, в УПК следовало бы предусмотреть, что все заявления о преступлениях фиксируются в едином журнале учета такой информации, который ведется в органах внутренних дел. Должностные лица других правоохранительных органов, наделенные правом принятия заявлений о преступлениях, обязаны в течение определенного времени (например, в течение 3 часов) сообщить о них в органы внутренних дел для отражения в едином журнале учета информации о преступлениях. Такой журнал должен содержать графы о движении заявлений и результатах их разрешения»[7].
В нем же должна отражаться и всякая другая информация о совершенных и готовящихся преступлениях, поступающая из сообщений, полученных из иных источников. В настоящее время учет сведений о преступлениях, поступивших из иных, кроме заявлений граждан и сообщений должностных лиц учреждений, организаций и предприятий, источников информации, практически не ведется. И поэтому полной и точной картины о совершенных и готовящихся преступлениях у соответствующих правоохранительных органов нет. Кроме того, такой порядок регистрации и учета подобных сведений позволяет укрывать тысячи нераскрытых преступлений.
Помимо всего прочего, хотелось бы затронуть проблему института отводов на стадии возбуждения уголовного дела. Институт отводов служит мерой защиты от злоупотреблений участниками уголовного процесса властными полномочиями. Однако недостатки нормативного регулирования в этой сфере создают условия для ограничения прав личности при решении вопроса о возбуждении уголовного дела.
Беспристрастность должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу, во многом достигается за счет их независимости от обстоятельств исследуемого события. Для того чтобы обеспечить эту независимость, судья, прокурор, следователь и дознаватель в определенных случаях подлежат отводу (ст. 61 УПК). Основания, сформулированные в этой статье, в принципе позволяют создать необходимые условия для независимого и справедливого расследования и разрешения уголовных дел. Однако буквальное толкование требований, сформулированных в ч. 1 ст. 61 УПК, позволяет прийти к выводу, что они не распространяются на стадию возбуждения уголовного дела.
«В первых же строчках рассматриваемого установления законодатель недвусмысленно обозначает этап, на котором возможно устранение заинтересованных должностных лиц от уголовно-процессуальной деятельности. Коль скоро речь идет о «производстве по уголовному делу», очевидно, что отвод возможен лишь после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела и, вероятно, согласованного с прокурором. Этот вывод дополнительно подтверждается тем, что ст. 61 УПК ориентирует правоприменителей лишь на участников уголовного процесса, которые опять же появляются только в рамках возбужденного уголовного дела». [8]
Отсутствие в гл. 9 УПК оснований для отвода заинтересованных должностных лиц, принимающих решение по результатам рассмотрения заявлений или сообщений о преступлении, ничем не компенсируется в разделе VII УПК, регламентирующем процедуру возбуждения уголовных дел. Такое положение позволяет говорить о пробеле в законодательстве, который создает предпосылки для умышленного ограничения доступа пострадавших к правосудию либо, наоборот, для незаконного уголовного преследования. В конечном итоге сложившаяся ситуация негативным образом может сказаться на защите интересов личности в уголовном судопроизводстве.
Недостатки правового регулирования института отводов и, отчасти, стадии возбуждения уголовного дела приобретают новые «оттенки» по делам частного обвинения. Как таковая стадия возбуждения уголовного дела в них явно не выражена. Непоследовательность нормативной регламентации ст. 318 УПК не позволяет сделать однозначный вывод о моменте возбуждения уголовного дела. Очевидно, что проблемы реализации отвода в этой стадии наслаиваются на общие проблемы начального этапа производства по делам частного обвинения. Не вдаваясь в дискуссию по вопросам возбуждения уголовных дел частного обвинения, хотелось бы поддержать позицию ряда ученых, которые вполне обоснованно предлагают считать дело этой категории возбужденным с момента принятия судьей соответствующего заявления к своему производству. Однако в контексте рассматриваемой проблемы такой подход выглядит не совсем обоснованным.
«Исследуя проблемы осуществления отвода в стадии возбуждения уголовного дела, нельзя обойти вниманием требования гл. 52 УПК. Она содержит особые правила начала производства в отношении специального круга субъектов. Например, возбудить уголовное дело в отношении районного или мирового судьи может лишь Генеральный прокурор на основании заключения коллегии, состоящей из трех судей суда субъекта Федерации. Дополнительным условием принятия такого решения выступает соответствующее согласие квалификационной коллегии судей (п. 5 ч. 1 ст. 448 УПК). Столь сложный порядок возбуждения уголовного дела в отношении судьи предполагает вовлечение в этот процесс довольно большого количества должностных лиц, имеющих властные полномочия. Их возможная заинтересованность в результатах проверки не рассматривается законодателем как условие, препятствующее участию в принятии итогового решения. Этот же тезис можно отнести и к условиям возбуждения уголовных дел в отношении иных субъектов, указанных в ст. 448 УПК. Такое положение явно вступает в противоречие с охранительной сущностью нынешнего уголовного судопроизводства.»[9].
2.2 Поводы и основания к возбуждению уголовного дела
В соответствии с уголовно-процессуальным законом необходимыми условиями для возбуждения уголовного дела являются наличие законного повода и достаточного основания, а также отсутствие данных о наличии обстоятельств, исключающих производство по делу.
В юридической литературе нет однозначного понимания юридической природы поводов к возбуждению уголовного дела, хотя выяснение именно этого вопроса имеет существенное значение при возбуждении уголовного дела.
Одни ученые рассматривают поводы к возбуждению уголовного дела как источники первичных сведений о преступлении, другие, напротив, считают их юридическими фактами. В научной литературе высказываются и другие мнения о правовой природе поводов к возбуждению уголовного дела.
Более распространена первая точка зрения. Следует отметить, что сторонниками взглядов на поводы к возбуждению уголовного дела как на установленные законом источники, из которых полномочные органы государства или должностные лица получают первичную информацию о совершенном или готовящемся преступлении, являются многие процессуалисты. По мнению других, уголовно-процессуальный закон придает поводам значение юридических фактов, появление которых влечет необходимость рассмотреть вопрос о возбуждении уголовного дела
Иные точки зрения представляют собой попытки найти компромисс между двумя вышеизложенными подходами в определении правовой природы поводов к возбуждению уголовного дела. В этом случае поводы к возбуждению уголовного дела трактуются, как правило, двояко: как установленные законом источники, из которых органу дознания, следователю, прокурору или суду становится известно о готовящемся или совершенном преступлении, и как обстоятельство, порождающее обязанность этих органов рассмотреть вопрос о необходимости возбуждения уголовного дела. То есть выделяются две составляющие поводов – информационная и юридическая стороны.
Так, например, В.П. Малков определяет повод как поступивший сигнал, который, с одной стороны, содержит сведения о признаках преступления, а с другой – являет собой юридический факт, требующий от соответствующего органа совершения определенных, предусмотренных законом действий.[10]
Козилов Е.Н., отмечает, что «исходя из научно обоснованного положения о том, что источником сведений о преступлении является человек, который в результате непосредственного или опосредованного восприятия события преступления и сохранения его субъективного образа в сознании, стал носителем этой информации, заявитель, обратившийся в компетентные органы с заявлением о преступлении для органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора будет являться источником сведений о преступлении»[11].