Поскольку вся информация к министру стекается через его аппарат, то министр оказывается как бы во власти своего аппарата. Подчиненные чиновники готовят и проекты решений по разным делам. Решение дела, как известно, во многом зависит от того, как оно будет доложено. Многочисленные дела, особенно те, которыми начальство не очень интересуется, фактически решают чиновники, готовящие их к докладу. Если подчиненные чиновники изо дня в день методично воздействуют на начальство в одном и том же направлении - это, в конце концов, становится общим направлением политики данного ведомства. В николаевские времена на посты руководителей министерств и ведомств нередко назначались армейские генералы, мало знакомые с новым для них делом. Именно они в первую очередь оказывались в положении начальства, руководимого подчиненными.
Однажды Николай I сказал: “Россией правят столоначальники”. И действительно, среднее чиновничество (столоначальники) играет в принятии решений особую роль. Но столоначальник не отвечает за решение, принятое по его докладу. Отвечать в принципе должен тот, кто его подписывал. Но все знают, что министр или губернатор не мог принять иное решение, раз ему доложили так, а не иначе. Так происходит круговая безответственность, свойственная бюрократическому управлению.
Бюрократии свойственно свои узкогрупповые интересы выдавать за государственные нужды, трактуемые узко и односторонне. Раздуваются штаты министерств и ведомств, растут внешнеполитические амбиции, а вместе с ними - военные расходы. Всеми благами пользуется чиновничья каста и те социальные группы, с которыми она связана (в России XIX в.— в первую очередь поместное дворянство). Очень немного делается для улучшения жизни народа, хотя официальная пропаганда не устает повторять, что это — первейшая забота правительства. Расходы на образование, науку и культуру очень невелики и весьма избирательны: во-первых, создается картина всеобщего благополучия, во-вторых, преимущества получают те отрасли науки, от которых ожидают результатов, полезных в военном деле. Таковы коренные свойства бюрократической системы управления.
Попытки укрепить империю.
Показания декабристов, данные во время следствия, открыли перед Николаем широкую панораму российской жизни со всеми ее неустройствами. По окончании следствия он приказал составить свод из этих показаний, постоянно держал его в своем кабинете и часто к нему обращался. Многое из того, о чем говорили декабристы, он признавал справедливым.
Вскоре после воцарения Николай удалил Аракчеева. Это, однако, не означало конец аракчеевщины. Многие люди, выдвинутые Аракчеевым, оставались при должностях и пользовались доверием Николая. Аракчеевские традиции были сильны до конца его царствования.
Тем не менее, в первые годы правления в числе ближайших сподвижников Николая оказался ряд крупных государственных деятелей. Это, прежде всего М. М. Сперанский, П. Д. Киселев и Е. Ф. Канкрин. С ними связаны главные достижения николаевского царствования.
Оставив мечты о конституции, Сперанский теперь стремился к наведению порядка в управлении, не выходя за рамки самодержавного строя. Он считал, что эту задачу невозможно решить без четко составленных законов. Со времени Соборного уложения 1649 г. накопились тысячи манифестов, указов и “положений”, которые друг друга дополняли, отменяли, противоречили один другому. Разобраться в них мог только очень опытный юрист. Отсутствие свода действующих законов затрудняло деятельность правительства, создавало почву для злоупотреблений чиновников.
По распоряжению Николая работы по составлению Свода законов были поручены группе специалистов под руководством Сперанского. Прежде всего, были выявлены в архивах и расположены в хронологическом порядке все законы, принятые после 1649 г. Они были опубликованы в 51-м томе “Полного собрания законов Российской империи”. Затем началась более сложная часть работы: были отобраны, расположены по определенной схеме и отредактированы все действующие законы. Редактирование заключалось в устранении противоречий между ними. Иногда действующих законов не хватало для заполнения схемы, и Сперанскому со своими помощниками приходилось “дописывать” закон на основании норм зарубежного права. К концу 1832 г. закончилась подготовка всех 15 томов “Свода законов Российской империи”. В первый том были включены законы, касающиеся высших, центральных и местных органов власти. “Император всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный,— гласила статья 1 “Свода законов”.— Повиноваться верховной его власти не токмо за страх, но и за совесть сам Бог повелевает”.
19 января 1833 г. “Свод законов” был одобрен Государственным советом. Николай I, присутствовавший на заседании, снял с себя орден Андрея Первозванного и возложил его на Сперанского. Этот “Свод” немедленно вступил в действие, затронул жизнь миллионов людей и облегчил ее, уменьшив хаос в управлении и произвол чиновников. Что важнее? Те ли проекты времен царствования Александра I, которые открывали заманчивые, но туманные перспективы? Это ли дело, которое выглядит сравнительно малым, несмотря на вложенный в него титанический труд и немедленную практическую пользу? Непросто ответить на эти вопросы. Наверное, всякое время имеет свой масштаб дел. Но во все времена, говоря старомодным и наивным языком Державина, “сияют добрые дела”.
В первые годы своего царствования Николай I не придавал большого значения крестьянскому вопросу. Постепенно, однако, царь и его ближайшее окружение приходили к мысли, что крепостное право таит в себе опасность новой пугачевщины, что оно задерживает развитие производительных сил страны и ставит ее в невыгодное положение перед другими странами — в том числе и в военном отношении.
Разрешение крестьянского вопроса предполагалось вести постепенно и осторожно, рядом частичных реформ. Первым шагом в этом направлении должна была стать реформа управления государственной деревней. В 1837 г. было создано Министерство государственных имуществ, которое возглавил П. Д. Киселев. Это был боевой генерал и деятельный администратор с широким кругозором. В свое время он подавал Александру I записку о постепенной отмене крепостного права, дружил с декабристами, не зная об их заговоре. В 1837—1841 гг. Киселев добился проведения ряда мер, в результате которых удалось упорядочить управление государственными крестьянами. В их деревнях стали открываться школы, больницы, ветеринарные пункты. Малоземельные сельские общества переселялись в другие губернии на свободные земли.
Особое внимание киселевское министерство уделяло поднятию агротехнического уровня крестьянского земледелия. Широко внедрялись посадки картофеля. Местные чиновники принудительно выделяли из крестьянского надела лучшие земли, заставляли крестьян сообща, засевать их картофелем, а урожай изымали и распределяли по своему усмотрению, иногда даже увозили в другие места. Это называлось “общественной запашкой”, призванной страховать население на случай неурожая. Крестьяне же увидели в этом попытку внедрить казенную барщину. По государственным деревням в 1840—1844 гг. прокатилась волна “картофельных бунтов”. Вместе с русскими в них участвовали мари, чуваши, удмурты, коми.
Помещики тоже были недовольны реформой Киселева. Они опасались, что попытки улучшить быт государственных крестьян усилят тяготение их крепостных к переходу в казенное ведомство. Еще большее недовольство помещиков вызывали дальнейшие планы Киселева. Он намеревался провести личное освобождение крестьян от крепостной зависимости, выделить им небольшие земельные наделы и точно определить размер барщины и оброка.
Недовольство помещиков и “картофельные бунты” вызвали в правительстве опасение, что с началом отмены крепостного права придут в движение все социальные группы и сословия огромной страны. Именно роста общественного движения больше всего боялся Николай I. В 1842 г. на заседании Государственного совета он сказал: “Нет сомнения, что крепостное право, в нынешнем его положении у нас, есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более гибельным”.
Реформа управления государственной деревней оказалась единственным значительным мероприятием в крестьянском вопросе за все 30-летнее царствование Николая I.
К концу царствования Александра I внешний долг России достигал 102 млн. рублей серебром. Страна была наводнена бумажными ассигнациями, которые печатало правительство, пытаясь покрыть военные расходы и платежи по внешнему долгу. Стоимость бумажных денег неуклонно падала.
Незадолго до своей кончины Александр I назначил на пост министра финансов известного ученого-экономиста Егора Францевича Канкрина. Убежденный консерватор, Канкрин не ставил вопрос о глубоких социально-экономических реформах. Но он трезво оценивал возможности экономики России и считал, что правительство должно исходить именно из этих возможностей. Канкрин стремился ограничить государственные расходы, осторожно пользовался кредитом и придерживался системы протекционизма, облагая высокими пошлинами ввозимые в Россию промышленные товары. Это приносило доход государственной казне и защищало от конкуренции неокрепшую русскую промышленность.
Главной своей задачей Канкрин считал наведение порядка в денежном обращении. В 1839 г. его основой стал серебряный рубль. Затем были выпущены кредитные билеты, которые можно было свободно обменивать на серебро. Канкрин следил за тем, чтобы количество находившихся в обращении кредитных билетов в определенной пропорции соответствовало государственному запасу серебра (примерно шесть к одному).
Денежная реформа Канкрина (1839—1843) оказала благоприятное влияние на экономику России. Упорядочилось денежное обращение, выросла торговля. Кодификация законов, реформа управления государственными крестьянами и денежная реформа — таковы основные достижения николаевского царствования. С их помощью Николаю I к концу 30-х гг. XIX в. удалось укрепить свою империю.