· В ноябре 1837 г. из Петропавловска в Ташкению отправился караван из 1500 верблюдов в сопровождении конвоя из 55 казаков во главе с хорунжим Алексеем Рытовым. Чем кончилось дело, узнаем из документа (ГАОО, ф. 366, оп. 1., д. 171, лл. 1-3): «Военному министру Господину Генерал-адъютанту и Кавалеру Графу Чернышеву Командующего Отдельным Сибирским Корпусом генерал-майора Гладышева Рапорт Исправляющий должность Актауского коменданта Войсковой старшина Симанов рапортом от 19 декабря прошлого 1837 года за № 166 и 4 января сего года за № 7 доносит мне, что из командированного 27 ноября из крепости Актау отряда из 48 казаков при 6 урядниках под командой хорунжего Рытова для препровождения каравана, проходившего из Петропавловска в Ташкению 19 декабря, явились два казака с объяв лением, что в 200 верстах от крепости партия султана Кенисары Касимова (сохранена орфография документа) в числе 800 человек, напав на отряд в обратном его следовании с Актау, окружила со всех сторон и держит его три дня в осаде. Казаки сии посланы были осажденным отрядом, прошли чрез пикеты неприятельские с большой опасностью и объя вили, что при нападении киргиз на отряд начальник его хорунжий Рытов был убит и с ним 4 урядника, 22 казака и 1 фельдшер». Получив это донесение, Войсковой старшина Симанов выступил того же числа к осажденным казакам с отрядом из 3 офицеров, 20 урядников и 120 казаков при двух орудиях конной артиллерии, но по прибытии своем на место происшествия не нашел уже против них султана Кенесары Касымова, который, узнав о приближении Войскового старшины Симанова, отступил в Сайдалинскую волость, в аулы султана Абулхира Ишимханова. По показанию спасенных казаков дело происходило следующим образом: хорунжий Рытов, провожая караван, отошел от крепости Актау вопреки данному ему наставлению на 250 верст и здесь, оставив 4 декабря 19 казаков с 2 урядниками и 1 фельдшером, всего 22 человека с провиантом и фуражом, с остальными людьми отправился провожать караван еще на 50 верст. В это время партия Кенесары Касымова напала на оставленных Рытовым казаков и положила их всех на месте. Четыре большие могилы убитых киргизов, найденных Войсковым старшиной Симановым, доказывают, что казаки храбро оборонялись и что только превосходство вражеской силы не позволило им победить. Из найденных трупов казаков все почти были обезображены, а некоторые даже сожжены. (Пометка на полях рукой Катанаева: «По словам Ивинкина, у всех казаков были отрезаны детородные члены и уши, последние навздеваны на шнурок как трофеи»)[26].
· В начале марта 1842 г. племянник Кенесары Ержан Саржанов напал на казахов Темешевской волости, сибирского ведомства и отбил у них скот. Горчаков просил Перовского удержать Кенесары от подобных действий и дать согласие на занятие гор Улу-тау и Кши-тау сибирскими отрядами. Оренбургский губернатор отказал в этих просьбах, ссылаясь на то, что султан получил прощение и на недостаточность улик о его грабежах у казахов сибирского ведомства. Но западно-сибирский губернатор продолжал настаивать, чтобы Перовский, а после его смены летом 1842 г. и В. А. Обручев, принял меры к укрощению Кенесары, тем более, что в августе его тюленгуты вновь отогнали лошадей и верблюдов из партии топографа Яновского и напали на разъезд из 50 казаков [27].
· Назначение в Оренбург нового губернатора В. А. Обручева повлияло на дальнейшую политику по отношению к Кенесары. П. Д. Горчакову удалось найти с Обручевым общий язык и открыть с 1843 г. совместные действия против Кенесары, мнимая покорность которого становилась все более очевидней, после ряда нападений и отгона скота у казахов Сибирского ведомства. Оценивая политику В. А. Перовского, можно сказать, что ему удалось сохранить относительное спокойствие в казахских кочевьях, подведомственных Оренбургу, но ценой разорения казахских аулов, подведомственных сибирской администрации. Необходимо учитывать однако, что Перовский стремился к «умиротворению» Кенесары исходя из ряда местных обстоятельств: крестьянские волнения в оренбургском ведомстве, затраты на хивинский поход, закончившийся неудачно, к тому же опыт преследования сибирскими отрядами сторонников султана показывал, сколь велики затраты на это. Оренбургский губернатор также полагал, что под удары русских войск часто попадали казахи, не причастные к действиям Касымова, что озлобляло казахов и настраивало против российской администрации. Все же отсутствие единой, согласованной политики как на местах, так и в Санкт-Петербурге по этой проблеме давало Касымову возможность практически безнаказанно действовать в сибирских пределах, укрываясь на территории оренбургского ведомства и даже добиться покровительства Перовского.
· В 1731 году после длительного рассмотрения была удовлетворена просьба хана Младшего жуза Абулхаира о принятии его народа в подданство России. Мощное Джунгарское ханство вело в это время войны одновременно с Китаем и киргизами(казахами)(Киргиз-кайсаки — киргиз-казаки, распространённое в дореволюционной литературе название казахов) Джунгары (они же ойраты, черные калмыки) считали собственной без особых на то оснований территорию до самой Оми. Киргизы с этим мнением считались, и до появления русских военных аулов вдоль Иртыша не было. В этом же году были приняты в российское подданство роды Среднего, а через три года и Старшего жуза, где наиболее влиятельным был хан Аблай. Как пишет в книге «Сибирское казачье войско» Ю. Г. Недбай[28], Россия не стремилась в Среднюю Азию, это Средняя Азия втягивала Россию в свои дела. Так, по просьбе Абулхаира в 1735 году была заложена Орская крепость. И когда джунгары в 1738—1741 гг. учинили киргизам Среднего жуза крупнейший в истории погром, они спасались под стенами именно этой крепости. Только вмешательство русских военных спасло их от полного истребления. Впрочем, как и остатки джунгар-калмыков спасались в России после того, как китайцы разгромили их в 1755 году и стали вырезать всех вплоть до младенцев. Какова была благодарность новых верноподданных? Они продолжали по-прежнему совершать набеги на русские селения и нападать на русские команды, что зафиксировано в документах Сибирской губернской канцелярии. А после падения Джунгарского ханства число набегов и угона скота сильно возросло. При этом хан Аблай стал заигрывать с китайцами, шантажировал российское правительство, грозя передаться в китайское подданство, и требовал себе царских милостей как Абулхаировская фамилия, при этом никакими обязательствами перед Россией себя не связывал. В 1822 году был введен «Устав о Сибирских киргизах», пошатнувший положение киргизской(казахской) знати. По этому положению кочевья и аулы разделялись на волости, для удобства управления волости объединялись в округа, а Старший султан округа избирался начальниками волостей и ему присваивался чин майора российской службы. Именно это стало главной причиной того, что внуки Аблай-хана Саржан и Кенесары Касымовы (Касимовы) встали на тропу войны. В игру включились Хива и Коканд, и началась упорная борьба России за влияние в киргизском обществе. Саржан Касымов был зарезан ташкентским ханом Кушбеком в 1736 году, а борьба с мятежным Кенесары Касымовым затянулась на два десятилетия. Касымов нападал он не только на русских, но и на верноподданных России. В своих письмах к царю и генерал-губернаторам Западной Сибири и Оренбургской области Кенесары никогда не требовал независимости и освобождения от России (не мог он единалично это решать за всех казахов), а просил лишь изменения существующего положения. По «Уставу о Сибирских киргизах» Касымов мог стать всего лишь майором российской армии. Архивных материалов по этому вопросу взаимоотношений сибирского казачества с киргизами, как тогда называли казахов, предостаточно. Хранятся они в Госархиве Омской области в личном фонде Г. Е. Катанаева[29].