К рассвету 30 января дорога очистилась от проходящих японских войск[99]. Муцци составил план, как защитить пленных, которые будут освобождены из лагеря. Две группы партизан из Вооружённых партизанских сил Лусона одна под началом капитана Пахоты, другая — под командой капитана Эдуардо Хосона[100] должны были занять противоположные направления и держать главную дорогу, проходящую близ лагеря. Пахота и 200 партизан блокировали деревянный мост через реку Кабу к северо-востоку от лагеря[94][101]. Это была первая линия обороны против японских сил, размещённых за рекой, они находились в пределах слышимости предстоящего штурма лагеря. Хосон и его 75 партизан совместно с ракетным расчётом рейнджеров блокировали дорогу в 730 метрах к юго-западу от лагеря, чтобы остановить любые японские подкрепления, прибывающие из Кабанатуана[94]. Каждая из обеих групп разместила перед своим фронтом по 25 мин. Один партизан из каждой группы был вооружён базукой, чтобы уничтожать любые бронемашины[94]. После того как все пленные и остаток атакующих лагерь сил достигли точки сбора у реки Пампанга Принс должен был выпустить вторую ракету, чтобы оповестить отряды прикрытия, чтобы они отступали (если столкнутся с сопротивлением, то постепенно) и направлялись в Платерос[93].
Так как пленным не было известно о предстоящем штурме, для них эта ночь была одной из рутинных. Предыдущим днём два филиппинских мальчика забросили камни на сторону пленных с записками, гласящими: «Будьте готовы выйти наружу»[102]. Однако пленные расценили это как шутку и оставили предупреждение без внимания. Пленные всё более опасались японских охранников, думая, что в ходе последующих дней они будут казнены по любому поводу. Они считали, что японцы не хотят, чтобы пленные были освобождены наступающими американскими силами, так как они могли восстановить свои силы и снова присоединиться к американцам, сражающимся против японцев. Вдобавок японцы могли перебить пленных, чтобы те не рассказали про жестокий Батаанский марш смерти или про условия содержания в лагере[103]. Так как численность японской охраны была урезана, несколько пленных решили, что они должны совершить побег около 20:00[104][105].
6. Спасение пленных
В 17.00, после того как Муцци несколькими часами раньше одобрил план Принса рейнджеры вышли из Платеро. На левые руки они повязали белые повязки, чтобы избежать огня со стороны своих[106]. Они перешли реку Пампанга, в 17.45 отряды капитана Принса и лейтенанта Мёрфи разделились и начали окружать лагерь[92][104]. Капитаны Пахота и Хосон повели своих партизан к месту засад. Рейнджеры Принса направились к главным воротам, остановившись в 640 метрах от лагеря. Они ожидали наступления ночи и появления самолёта, отвлекающего японцев[104].
Тем временем в 18.00 взлетел самолёт П-61 «Чёрная вдова» из 547-го эскадрильи «Ночных бойцов». Его пилотировали капитан Кеннет Шрейбер и 1-й лейтенант Бонни Ракс[107]. За 45 минут до атаки Шрейбер отключил мощность левого двигателя на высоте 460 метров над лагерем и вновь включил его, создав заметный хвост огня. Ещё дважды он повторял эту процедуру, снизившись до высоты 61 метр. Рискуя разбить самолёт Шрейбер полетел к невысоким холмам, пролетев над ними на высоте 9.1 метр. Японским наблюдателям показалось, что самолёт разбился, и они продолжали смотреть, ожидая мощного взрыва. Шрейбер повторил этот фокус несколько раз и ещё совершал различные акробатические манёвры в воздухе. «Авиашоу» продолжалось 20 минут, внимание японцев было отвлечено и рейнджеры ползли к лагерю[107]. Позднее Принс прокомментировал действия пилота: «Идея обмана с помощью самолёта была немного необычной и честной. Я не думал, что она сработает, даже за миллион лет. Но манёвры пилота оказались настолько искусными и вводящими в заблуждение, что отвлечение полностью удалось. Я не знаю, чтобы мы делали без этого»[107]. В то время как самолёт летал над лагерем лейтенант Карлос Томбо и его партизаны вместе с несколькими рейнджерами перерезали телефонные линии, ведущие из лагеря, чтобы не дать охране связаться с большим отрядом, размещённым в Кабанатуане[93].
В 19.40 люди Мёрфи открыли огонь по охранникам на башнях и у казарм[108]. Через первые пятнадцать секунд боя все охранники, находящиеся в башнях и в огневых точках были уничтожены[109]. Сержант Тед Ричардсон бросился к воротам лагеря и сбил замок выстрелом из своего пистолета калибра 45[109][110]. Рейнджеры у главных ворот сманеврировали так, чтобы перенести огонь на казармы охраны и квартиры офицеров, в то время как их товарищи с тыла лагеря истребляли охранников у бараков пленных и затем приступили к эвакуации. Ракетный расчёт роты F прицелились в хижину у главной дороги, так как по донесениям разведчиков подполковнику Муцци там находился танк. Японцы попытались скрыться на двух грузовиках, но ракетчики уничтожили и машины и хижину[111][112].
После открытия огня многие пленники подумали, что японцы начали истребление всех пленных[113]. Один из пленных вспоминал, что звуки атаки слышались как «свистящие удары, взрывы римских свечей и пылающие метеоры, проносящиеся у нас над головами»[114]. Пленные немедленно попрятались по своим хижинам, отхожим местам и ирригационным рвам[114]. Когда рейнджеры подняли крик, чтобы пленные выходили наружу к своему спасению многие пленные подумали, что это хитрость японцев, чтобы выманить и перебить их[115]. Большая часть пленных сопротивлялась, так как оружие и униформа рейнджеров была не похожа на форму, которую носили американские солдаты несколько лет назад[116]. Пленные спрашивали рейнджеров кто они и откуда. Многим рейнджерам пришлось силой выталкивать пленных или даже выгонять их пинками наружу[117]. Некоторые пленные до того отощали из-за болезней и голода, что некоторые из рейнджеров выносили по двоих пленных сразу[118]. Снаружи бараков рейнджеры направляли пленных к главным или к передним воротам[119]. Многие пленные в замешательстве сталкивались друг с другом, но в итоге были выведены рейнджерами.
Один из японцев захватил миномёт и выпустил три заряда по главным воротам. Хотя солдаты роты F быстро засекли и уничтожили японца несколько рейнджеров, разведчиков и пленных оказались ранены[120][121]. Батальонный хирург капитан Джеймс Фишер получил смертельное ранение в желудок и был перенесен в Балинкари (ближайшую деревню)[122]. Разведчик Альфред Альфонсо был ранен шрапнелью в живот[123][124]. Разведчики лейтенант Том Рунсвил и рейнджер рядовой 1-го класса Джек Питерс также получили ранение от заградительного огня[123].
Через несколько секунд после того как люди Пахоты услышали первый выстрел солдат Мёрфи они открыли огонь по встревоженным японцам, размещённым через реку Кабу[125][126]. Перед боем Пахота послал подрывника, чтобы тот заминировал неохраняемый мост. Таймер бомбы был установлен на 19.45 и в предназначенное время последовал взрыв, который, хотя не разрушил мост, но пробил большую дыру в нём, так что ни танки ни другие транспортные средства не могли проехать[127][128]. Японцы волнами накатывались на мост но партизаны заняли господствующую V-образную позицию и отразили все атаки[112]. Один из партизан, всего несколько часов назад обученный рейнджерами пользоваться базукой уничтожил или подбил четыре танка, спрятанных за группой деревьев[129]. Отряд японцев попытался обойти позицию партизан с фланга, перейдя реку вброд, но партизаны заметили и уничтожили японцев[129].
В 20.15 территория лагеря была очищена от японцев, и капитан Принс выпустил ракету, сигнализируя о конце штурма[130]. В последующие 15 минут никто не стрелял[131]. Но когда рейнджеры двинулись к месту встречи капрал Рой Свизи дважды попал под выстрелы своих и позднее скончался[132]. Рейнджеры и усталые, хилые, измученные болезнями пленные дошли до назначенного места встречи у реки Пампанга, где их ждал караван из 26 буйволиных повозок, ведомых местными жителями, которых собрал Пахота[133]. Караван должен был отвезти пленных в Платерос. В 20.40, когда Принс убедился в том, что все перешли реку Пампанга он выпустил вторую ракету, чтобы дать бойцам Пахоты и Хосона сигнал к отходу[134]. Рейнджеры остались за точкой сбора, чтобы наблюдать за отдельными передвижениями японцев[135]. Люди Пахоты продолжали отбивать атаки врага, в 22.00 они наконец смогли отступить, поскольку японцы прекратили атаковать мост[136]. Люди капитана Хосона не встретили сопротивления и вернулись, чтобы помогать сопровождать пленных[137].
Хотя военные фотографы и могли делать снимки перед и во время штурма они не смогли воспользоваться своими камерами, поскольку налёт проходил ночью и вспышки фотоаппаратов выдали бы их местоположение японцам[138]. Один из корреспондентов так вспоминал об этой неудаче, вызванной действиями в ночное время «Мы чувствовали себя как солдаты, которые проделали долгий путь, неся свою винтовку, чтобы принять участие в одной из решающих битв, но так и не сделали ни одного выстрела»[93]. Вместо этого фотографы помогали выводить пленных из лагеря[138].
7. Путь к американской линии фронта
Я прошёл маршем смерти из Батана, так что этот путь точно преодолею!
— заявление одного из пленных в ходе обратного пути[139]
В 22.00 рейнджеры и пленные прибыли в Платерос, где они сделали получасовую остановку[135][137][140]. Было послано радиосообщение принятое в 23.00 Шестой армией, что спасательная миссия увенчалась успехом и рейнджеры возвращаются вместе со спасёнными пленными к линии фронта[141]. После пересчёты выяснилось, что пропал глухой пленный британский солдат Эдвин Роуз[142]. Муцци постановил, что ни один рейнджер не может уклониться от его поисков и утром отправил нескольких партизан на поиски Роуза[142]. Позднее выяснилось, что Роуз перед атакой пошёл к отхожему месту и заснул там[127]. Проснувшись там ранним утром Роуз понял, что все пленные покинули лагерь, а он остался. Тем не менее он нашёл время, чтобы побриться и одеть свою лучшую одежду, которую он приберёг для дня предполагаемого освобождения. Он вышел из лагеря, думая, что вскоре он будет найден и освобождён. Вскоре он был обнаружен проходящими партизанами[143][144]. Партизаны попросили солдат взвода истребителей танков перевезти Роуза в госпиталь[145].