Во многом формальный характер носит исполнение приказов Минюста, касающихся создания и организации деятельности специальных подразделений и групп по принудительному взысканию задолженностей по налогам и сборам (приказ Министерства от 20 апреля 2000 г. N 142), а также образования подразделений по особым исполнительным производствам (приказ Министерства от 23 мая 2001 г. N 156). Такие подразделения в ряде регионов работают плохо. И это при том, что в них должны находиться самые высокопрофессиональные работники. Более того, руководители этих подразделений порой используют явно неправомерные методы. В частности, вместо принудительного исполнения юрисдикционных актов в течение многих месяцев уговаривают должников погасить долги либо пойти на реструктуризацию задолженности по налогам и сборам.
В обстановке недостаточной требовательности многие судебные приставы - исполнители неохотно идут на аресты имущества должников, порой фабрикуют липовые акты о невозможности исполнения юрисдикционных актов без принятия исчерпывающих мер по проверке имущественного положения должников. Есть немало регионов, где удельный вес оконченных исполнительных производств в связи с составлением актов о невозможности взыскания превышает 60 и даже 70% к числу всех оконченных производств.
Необходимо остановиться еще на одной проблеме. У нас фактически провалена работа по реализации арестованного и конфискованного имущества. Мало того, что не все арестованное имущество передается на реализацию (зачастую это всего лишь недопустимые игры с должниками), но и реализуется лишь несколько процентов от того, что передано в Российский фонд федерального имущества (РФФИ).
Наше воздействие на работу подразделений РФФИ весьма слабое. Между тем Минюст России и РФФИ подписали соглашение, согласно которому взаимодействие территориальных органов Министерства и территориальных отделений РФФИ осуществляется на основании заключенных между ними соглашений. Но в некоторых областях такие соглашения все еще не заключены.
Настоящая анархия сопровождает в ряде областей процесс заключения договоров с подразделениями РФФИ. Так, в Костромской области все договоры были заключены главным судебным приставом без доверенности начальника управления юстиции, т.е. с нарушением требований приказа Минюста от 9 августа 2000 г. N 239. При этом в договорах, заключенных главным судебным приставом, содержались положения, грубо ущемлявшие права взыскателей и должников. В них, в частности, предусматривалось, что если комиссионер (т.е. РФФИ) совершил сделку на условиях более выгодных, чем те, которые указаны судебным приставом, то дополнительная выгода делится между комитентом и комиссионером (т.е. между управлением юстиции и подразделением РФФИ). Однако по закону ни управление юстиции, ни подразделение РФФИ не должны извлекать прибыли из процесса исполнительного производства (кроме вознаграждения, предусмотренного договором).
С подразделениями РФФИ заключались договоры, кабальные для взыскателей. В качестве вознаграждения комиссионеру без каких-либо обоснований выплачивались 15% от стоимости реализованного имущества. Кроме того, вопреки Федеральному закону "Об исполнительном производстве", комиссионеру было предоставлено право самостоятельно производить уценку арестованного имущества и получать дополнительную выгоду в случае продажи имущества по цене выше установленной договором. Такие правила действовали почти год, пока не вмешалась областная прокуратура.
Больной вопрос в службе судебных приставов - работа с обращениями граждан и юридических лиц. Частично такое положение сложилось из-за отсутствия четкого порядка работы и незнания действующего законодательства (в основном еще советского периода). Просвет появился с утверждением 28 июня 2001 г. Инструкции по делопроизводству в Министерстве юстиции Российской Федерации, в которой в общих чертах регламентирован порядок данной работы в Министерстве. Эта Инструкция объявлена типовой. Руководителям территориальных органов Минюста следовало разработать по этому вопросу свои инструктивные материалы с учетом специфики работы с жалобами в регионах. К сожалению, данный процесс неоправданно затянулся, что в ряде территориальных органов повлекло еще большую неразбериху.
На примере столичной службы судебных приставов можно сделать вывод об отсутствии системы в работе с обращениями граждан и юридических лиц. Этот участок незаслуженно отодвинут на второй план. Между тем отношение к этой работе - показатель уровня как общей, так и правовой культуры в аппаратах главных судебных приставов. Особенно удручает низкий уровень работы по устранению причин, вызывающих обоснованные жалобы взыскателей и должников, хотя только судами ежегодно удовлетворяется каждая четвертая жалоба на действия (бездействие) судебных приставов. К тому же и прокуратура повсеместно вскрывает сотни и даже тысячи случаев вопиющей волокиты при исполнении юрисдикционных актов.
Лишь в единичных случаях появляются объективные, доброжелательные статьи о судебных приставах.
Необходимо использовать все имеющиеся у нас рычаги воздействия для повышения уровня работы в службах судебных приставов. Очень важно поднять авторитет и ответственность старших судебных приставов, прежде всего руководителей районного звена. Они в управлении делами службы на передней линии, от их умения работать с людьми зависит успех дела.
Необходимо скрупулезно работать над формированием полноценного корпуса старших судебных приставов. В целом по системе только немногим более 70% из них имеют высшее юридическое образование. Это является серьезным нарушением федерального законодательства, определившего строгие условия для занятия названных должностей.
Нужно сделать так, чтобы при проверках в подразделениях обязательно выявлялась роль старших судебных приставов в управлении подчиненными им судебными приставами. В справках по результатам проверок чаще встречается перечисление чуть ли не массовых ошибок в работе рядовых судебных приставов и почти не просматривается оценок деятельности старших судебных приставов как руководителей подразделений. Получается, что они вроде бы ни при чем, даже при наличии грубейших нарушений законодательства об исполнительном производстве. Между тем, старшие судебные приставы обязаны осуществлять ведомственный контроль за работой подчиненных, формы контроля с их стороны должны определить главные приставы регионов, хотя бы в виде периодических (не реже одного раза в квартал) сплошных проверок исполнительных производств, находящихся в работе у судебных приставов - исполнителей.
Уровень руководства подчиненными со стороны руководителей районных подразделений - старших судебных приставов еще весьма низок. Многие из них не знают даже азов управленческой деятельности, поэтому ограничиваются лишь процессуальными отношениями с судебными приставами - исполнителями. Настало время подумать над тем, чтобы собрать старших судебных приставов на общероссийское совещание по проблемам совершенствования управления. Возможно, первоначально имеет смысл собрать передовиков, чтобы сообща обсудить вопрос о том, как нам следует исправлять создавшееся положение.
Что касается Департамента судебных приставов, то он должен опираться в работе по совершенствованию управленческой деятельности на федеральные управления Минюста. Тем более что им предоставлены определенные контрольные полномочия. Но сфера контрольных полномочий федеральных управлений - это оценка работы руководителей территориальных органов Министерства, в том числе по вопросам исполнения Федеральных законов "О судебных приставах" и "Об исполнительном производстве". Эти управления не должны заниматься заслушиванием отчетов судебных приставов о работе по конкретным исполнительным производствам. Во-первых, это не их компетенция, во-вторых, законом запрещено вмешательство в процессуальную деятельность судебных приставов - исполнителей.
Вопрос о правомерных способах вмешательства в процессуальную деятельность судебных приставов - исполнителей недостаточно урегулирован в законодательстве, что является серьезным пробелом. По этому вопросу подготовлены законопроекты, предусматривающие право главного судебного пристава России и главных судебных приставов субъектов Российской Федерации отменять незаконные процессуальные решения судебных приставов - исполнителей.
2.2 Пути повышения эффективности деятельности службы судебных приставов
Деятельность судебных приставов постепенно становится серьезным фактором укрепления российской государственности, реальным механизмом обеспечения правосудия, защиты прав и законных интересов личности и государства.
Конечно, необходимо совершенствовать законы, повышать статус судебных приставов, но опять же, каждое изменение закона требует всестороннего изучения ситуации, подкрепления статистикой и другими аргументами и обязательно должно тщательно прорабатываться.
Подразделения судебных приставов сегодня - необходимый атрибут государственной власти в городах и районах (наряду с судами, прокуратурой, органами внутренних дел, налоговыми органами). По имеющимся данным, в прошлом году в подразделения судебных приставов обратился каждый десятый гражданин России.
На первом этапе из-за ограниченности штатов пришлось сконцентрировать основные усилия на организации исполнения решений судов и иных исполнительных документов. Вообще по своему характеру исполнительные документы, поступающие к судебным приставам, весьма разнообразны. Ведь по закону судебные приставы обеспечивают не только интересы судов, но и многих контролирующих органов, а также органов, обладающих правом налагать административные взыскания (в стране их насчитывается свыше 50) (штрафы). С 1 января 2000 г. в службу судебных приставов в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации был передан дополнительный объем работы — исполнение постановлений налоговых органов о взыскании задолженности по налогам и сборам за счет имущества должников. Таким образом, органы юстиции теперь напрямую участвуют в пополнении доходной части государственных бюджетов. От результатов их работы в значительной мере зависит благополучие населения, выполнение оборонных и социальных программ.