Учитывая повышенную общественную опасность и особенности способа изъятия, предлагается данный вид хищения считать оконченным с момента оформления соответствующего управленческого решения. Но было бы ошибкой использовать в этом случае конструкцию разбоя и сформулировать диспозицию как злоупотребление полномочиями в целях хищения чужого имущества. При совершении разбоя нападение и хищение – это два разных деяния. Насилие здесь призвано облегчить изъятие имущества или обеспечить его удержание. В преступлении, ответственность за которое должна предусмотреть конструируемая норма, злоупотребление полномочиями – это способ хищения. Ее специфику образно отразили С.Ю. Глазьев и О.В. Дамаскин: «Жестокая борьба за захват чужой собственности ведется не только на улицах и в квартирах граждан, пытающихся спастись за стальными дверьми от нападений грабителей. Наиболее
масштабные операции по массовому ограблению граждан нашей страны происходят, как правило, в тиши кабинетов»[2.13.С.22].
В соответствии с ч. 2 ст. 8 Конституции Российской Федерации все формы собственности в государстве должны охраняться одинаково. Поэтому в гл. 21 УК РФ нужно предусмотреть ответственность за хищение путем злоупотребления административно-хозяйственными полномочиями как для должностных лиц, так и для управленцев коммерческих организаций. В таком случае конструируемый состав будет описывать специальные виды преступлений, предусмотренных ст. 285 и 201 УК РФ. Необходимость установления специальной ответственности при наличии общих составов злоупотреблений как в публичной так и частной сфере имущественных правоотношений обуславливается рядом причин. Предусмотренные предлагаемой нормой преступления достаточно распространены и обладают всеми признаками хищения, а его различные формы должны быть подвергнуты криминализации в рамках одной главы. Статья 285 УКРФ не предусматривает наказания, которое было бы адекватно общественной опасности исследуемого посягательства, и не позволяет дифференцировать ответственность исходя из суммы похищенного.
2.2 Вопросы квалификации последствий при должностных злоупотреблениях
Одним из сложнейших вопросов квалификации злоупотребления должностными полномочиями является установление и оценка вреда, причиняемого данным преступлением. В ч. 1 ст. 285 УК РФ он определен как «...существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства». В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. №19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» отмечается: «...причинение существенного вреда... может выражаться в причинении не только материального, но и иного вреда: в нарушении конституционных прав и свобод граждан, подрыве авторитета органов власти, государственных иобщественных организаций, создании помех и сбоев в их работе, нарушении общественного порядка, сокрытии крупных хищений, других тяжких преступлений и т. п.» [2.14.С.8].
Злоупотребление должностными полномочиями посягает на государственную власть, интересы государственной и муниципальной службы. При этом конструкция ч. 1 ст. 285 УК РФ свидетельствует о том, что уголовный закон защищает не собственно власть и службу, а гарантированные государством и деятельностью чиновников интересы субъектов правоотношений.
Согласно разъяснениям высшей судебной инстанции, существенность нарушения законных интересов граждан, организаций или государства должна быть обоснована не только с точки зрения качества попранных прав. Его последствия должны быть оценены количественно. В частности, Верховный Суд РФ в одном из своих решений указал: «Признавая К. виновным в злоупотреблении служебными полномочиями, суд установил, что в результате ненадлежащего производства и нарушения сроков следствия по уголовным делам причинен существенный вред охраняемым законом интересам граждан, организаций и государства. Однако эта формулировка является общей, в чем конкретно выразился ущерб, причиненный гражданам и организациям, и кому он причинен, не разъяснили ни органы предварительного следствия, ни суд.
Далее, признавая установленным, что К. не принял мер к возмещению материального ущерба причиненного 28 гражданам, 15 организациям и предприятиям по 22 уголовным делам суд также не отметил в приговоре, каким конкретно гражданам и организациям, в каком размере не возмещен материальный ущерб, и не привел в приговоре обоснования существенности причиненного им вреда. При таких обстоятельствах приговор признан незаконным и необоснованным»[2.14.С.9].
При уголовно-правовой оценке поведения виновного как злоупотребления должностными полномочиями нельзя ограничиваться только указанием на существенность нарушения правоохраняемых интересов. Вывод о том, что права и интересы потерпевших были действительно нарушены существенным образом, должен быть обоснован. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 06 февраля 2007 г. № 7 «О судебном приговоре» отмечается: «Признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям... суд не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака»[3.21.С.14].
Используемое в ч. 1 ст. 285 УК РФ указание на существенность нарушения законных прав и интересов личности общества и государства характеризует данное деяние и способ его совершения. Это создает предпосылки для применения сравнительного метода толкования. Нужно соотносить обстоятельства совершенного конкретного злоупотребления должностными полномочиями со специальными нормами, предусматривающими ответственность за посягательства должностных лиц. Криминализация описанных в них нарушений долга службы неопровержимо свидетельствует о признании их законодателем существенными.
При проведении занятия с прокурорскими работниками автору был задан вопрос о наличии состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ, в действиях директора образовательного учреждения. Он сдавал в аренду своей супруге помещение, которое находилось в его оперативном управлении. Следствие установило, что арендная плата была явно занижена, в результате чего бюджет Омской области в течение двух лет недополучил 200 тыс. руб. Участники дискуссии высказали точку зрения, в соответствии с которой ущерб в 200 тыс. руб. для бюджета субъекта Федерации не может быть признан существенным.
Если хищение и уклонение от уплаты налогов посягают только на собственность и экономическую деятельность, то опасность злоупотребления должностными полномочиями состоит, прежде всего, в предательстве публичного интереса, подрыве экономической основы государственного управления. Ущерб даже в несколько миллионов рублей не приведет к проблемам формирования бюджета Омской области, а для Российской Федерации недоимка в размере 100 тыс. руб. тем более не будет ощутимой. Между тем важно видеть не только первичное последствие преступного поведения. Необходимо учитывать, что «преступление как единичное социальное явление в сочетании с другими преступлениями таит в себе угрозу качественного изменения условий существования общества»[2.14.С.11].
В обвинительном заключении и приговоре суда существенность злоупотребления должна быть обоснованна коротко и емко. В одном из постановлений Конституционного Суда РФ отмечается: «...Оценка степени определенности содержащихся в законе понятий должна осуществляться, исходя не только из самого текста закона, используемых формулировок... но и из их места в системе нормативных предписаний». Возвращаясь к делу директора образовательного учреждения, можно констатировать, что он нарушил интересы государства в сфере управления недвижимостью, находящейся в собственности субъекта Федерации, причинив тем самым ущерб бюджету в сумме 200 тыс. руб. По смыслу закона с учетом способа посягательства данное нарушение интересов государства является существенным.
Таким образом, при квалификации преступлений по ст. 285 УК РФ нельзя забывать о самостоятельной ценности государства как концентрированном интересе всех и каждого. Обосновывая уголовную противоправность злоупотребления, следует исходить из того, что посягательство на публичный интерес всегда выражается в нарушении конкретных прав вполне определённых субъектов общественных отношений. Нарушение должно получить в приговоре качественную и, если это возможно, количественную оценку. Важно подчеркнуть связь между полномочиями виновного должностного лица и нарушенными правами потерпевших. Если совершить кражу может каждый, то злоупотребить полномочиями только тот, кому они вверены. Вред от преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ, настолько идентифицируется с его исполнителем, что уголовное дело по факту соответствующего посягательства, совершенного неизвестным, вообще не может быть возбуждено[3.24.С.23]. Это обстоятельство, наряду с признанием злонамеренного использования виновным предоставленных ему полномочий и нарушения прав потерпевших в качестве единого акта, позволяет при определении «существенности» злоупотребления ведущую роль отвести сравнительному методу толкования.
Известно, что уголовно-правовые нормы наполняются реальным содержанием в результате практики их применения. Это оказывает позитивное влияние на разрешение сложных ситуаций, возникающих при квалификации различных преступлений, особенно тех, составы которых находятся в органическом единстве. С такими сложностями нередко приходится сталкиваться правоприменителям при определении соотношения преступлений, предусмотренных ст. 285 и 286 УК РФ. Не обращаясь к конкретным примерам квалификации таких деяний из судебной практики, порой бывает затруднительно разграничить их и дать им соответствующую юридическую оценку.