В «Generation «П» ключом к тексту становится идея «Великой Лотереи», «Игры Без Названия» [GП, С. 48] с её англоязычным слоганом «Thisgamehasnoname. It will never be the same» («У этой игры нет названия. Она никогда не будет такой же»)[GП, С. 61]. Помимо того, что об этой игре повествует «Тихамат» Татарского, напоминают о ней висящий над столом у Ханина плакат со второй частью слогана, купленные Татарским в магазине под значимым названием «Иштар» [GП, С. 101], совпадающим с именем богини, кеды «NONAME» [GП, С. 103]. Наконец, ключевыми являются слова Ханина о своей работе: «Наш бизнес – это лотерея» [GП, С. 98].
Слегка выбивающийся из общего ряда своей абстрактностью центральный образ романа «Числа» обозначен уже в его названии: основу сюжета книги составляют именно взаимоотношения героя с разными сочетаниями цифр, определяющими всё в его жизни. Несколько сложнее выявить смысловой центр «Священной книги оборотня», однако после тщательного рассмотрения в качестве такового можно выделить морок, иллюзию, создаваемую главными героями романа – лисицами и волками.
Важнейшими звеньями, организующими смысловое единство тетралогии, являются образующие её единое смысловое пространство общие мотивы. Сразу оговоримся, что, основываясь на принципах интертекстуального подхода к определению понятия «мотив», выраженного, например, в работах Б. М. Гаспарова, под мотивом в данном исследовании мы будем понимать «любой смысловой повтор»1, «любой феномен, любое смысловое «пятно»2, существенной характеристикой которого является «его репродукция в тексте»3.
Данная дефиниция представляется нам тем более подходящей применительно к книгам рассматриваемого автора, что положенная в основу такого подхода методологическая позиция, основанная на тематическом понимании мотива, снимающая понятия фабулы и сюжета и растворяющая их в Тексте, как нельзя лучше соответствует постмодернистской установке на уход от «классического» типа повествования и размывание границ произведения, определяющее значение в котором приобретают исключительно смысловые связи, организующие его структуру.
Представление о нереальности явленного сознанию в ощущениях мира является, на наш взгляд, первым из ключевых мотивов (или лейтмотивов, поскольку, как отмечает И. Силантьев4, при интертекстуальном подходе эти понятия оказываются синонимичны), проходящих через все части тетралогии и организующих её смысловое единство. Как мы уже отмечали во введении, важнейшей особенностью художественной вселенной писателя является её призрачный, обманчивый характер. Мотив иллюзорности человеческого восприятия красной нитью проходит через всё творчество Пелевина, однако с наибольшей яркостью и полнотой и в сходных формах он реализуется в четырёх рассматриваемых нами романах. Важно отметить при этом, что глобальный обман складывается в них из множества частных надувательств и миражей.
Так, уже в предисловии к первому роману "четверокнижия" "Чапаев и Пустота" положенный в его основу текст Д. Фурманова объявляется фальсификацией, да и сама художественная литература мимоходом определяется как "слепленный из слов фантом" [ЧП, С. 7]. В начале книги обманывает героя бывший товарищ фон Эрнен – выжить Петру удаётся только благодаря хитрости. Но и далее, чтобы продлить своё существование, ему приходится продолжать обманывать, выдавая себя за убитого большевика. Характерно, что прибегать к обману вынужден и сам Чапаев. Так, во время своего знакомства с Петром Чапаев врёт ему, объясняя выбор для игры на рояле наиболее волнующей Пустоту фуги тем, что тот якобы насвистывал её во сне, хотя у героя «никогда в жизни не было привычки свистеть. Тем более во сне» [ЧП, С. 91]. Однако, в отличие от других героев, для Чапаева ложь является не только способом маскировки ради выживания, но и одним из искусных средств воспитания своего ученика.
В достоверности памяти сомневается на первых страницах произведения его герой Пётр Пустота, сочинивший не понравившееся представителям новой власти стихотворение о потоке времени, в котором её символ - "броневик"- рифмуется с указанием на мимолётность режима: "лишь на миг". Об эфемерности, хрупкости воспринимаемой реальности напоминает в 1-й главе романа и детская комната, навевающая герою мысли о «чьём-то невыразимо трогательном мире, ушедшем в небытие» [ЧП, С. 22].
О нереальности человеческого существования рассуждает Пётр в диалоге с Анной, бросая ей фразу о том, что «в сущности, <…> жизнь есть сон» [ЧП, С. 158]. Аналогичный смысл вкладывает в известные слова народной песни «Ой, то не вечер да не вечер» тибетский казак Игнат, объясняющий Пустоте: «…Разницы нету – что спи, что не спи, всё одно, сон» [ЧП, С. 285]. (Примечательно, что та же казацкая песня «Ой не вечер» [Ч, С. 91] возникает и в романе «Числа», где её поёт аналогичный герой – гадатель Простислав).
С чередой обманов сталкиваемся мы и в «Generation«П». Так, в начале романа создают видимость серьёзной фирмы, используя взятые напрокат бутафорные атрибуты бизнесменов, сотрудники рекламного агентства. Далее на то, что слово «нереален» «в сущности, приложимо ко всему в человеческом мире» [GП, С. 116] указывает в своей статье Че Гевара. Мысль об иллюзорности содержится и в его определении экономики, которая характеризуется героем как «псевдонаука, рассматривающая иллюзорные отношения субъектов <…> в связи с галлюцинаторным процессом их воображаемого обогащения» [GП, С. 118]. Знаменательно, что аналогичная мысль оправдывает у Че и невозможность перечисления всех дефиниций identity: по его словам, «это совершенно бессмысленно, поскольку реально её всё равно не существует» [GП, С. 133].
Иллюзию обретения счастья посредством обладания материальными объектами создаёт реклама. Статьи, являющиеся плодом разгорячённого воображения, пишет Саша Бло. Обманывает Ханина, скрывая от него полученную в ходе «чёрного пиара» прибыль, Вавилен Татарский. Наконец, ближе к концу книги выясняется, что всё показываемое по телевизору, включая политиков и олигархов, является на самом деле фикцией, созданной с помощью компьютерной графики. Знаменательно, что при этом вопрос о том, какими предстают эти фигуры в глазах населения, отступает на второй план. Именно поэтому сотрудники законспирированной организации «Народная воля» рассказывают о том, как видели кого-либо из них «кого у дачи трёхэтажной, кого с б…дью-малолеткой» [GП, С. 230]. Так Пелевин проводит мысль о том, что необходимость не допустить даже тени сомнения в их реальности оказывается для власти столь острой, что она готова создавать любые, даже неприглядные и карикатурные образы своих представителей только для того, чтобы у населения не возникло никаких неположенных мыслей на этот счёт.
Характерно также, что среди других появляющихся на страницах романа рекламных лозунгов возникает и сочинённый Татарским слоган «It`saСон» [GП, С. 264]. Мысль о жизни как о сне повторяется и в легенде о боге, которого «великая богиня» напоила любовным напитком, в результате чего тот уснул на зиккурате. Как замечает излагающий эту историю Фарсейкин, «весь наш мир со всеми нами и даже с этой богиней ему (богу – А. Г.) как бы снится» [GП, С. 324]. Примечательно также, что реальность как вселенной, так и важнейшего для романа образа Вавилонской башни - зиккурата, символизирующего не только «смешение языков», но и весь мир товарно-денежных отношений, подвергается сомнению в «Священной книге оборотня», где говорится о том, что «с точки зрения лис, никакого Большого Взрыва никогда не было, как не было и нарисованной Брейгелем Вавилонской башни, даже если репродукция этой картины висит в комнате, которая вам снится» [СКО, С. 259].
Встречается мотив иллюзии и обмана и в романе «Числа». Так, осведомителем ФСБ является в нём гадатель Простислав, лжёт, что не приглашал героя на «стрелку» капитан Лебёдкин, «ошибками молодости» [Ч, С. 261] оказываются в финале не только значение числа «34», написанного двоичным кодом, но и все пифагорейские построения главного героя.
Постоянно хитрит героиня «Священной книги оборотня» лиса А Хули, обманывает своего мужа лорда Крикета её сестра И. О сущности реальности напоминает в романе уважительное авторское изложение взглядов упоминавшегося ещё в «Чапаеве и Пустоте» [ЧП, С. 134] философа-солипсиста Беркли: «Он говорил, что существовать – значит восприниматься, и все предметы существуют только в восприятии» [СКО, С. 259]. Знаменательно, что, по мнению А, это «единственная верная мысль, которая посетила западный ум за всю его позорную историю» [СКО, С. 259]. Аналогичную идею высказывает и сама лиса, когда говорит водителю такси о «шести миллиардах» иллюзорных Мюнхаузенов, которые «крест-накрест держат за яйца друг друга» [СКО, С. 43] и тем самым поддерживают иллюзию реальности собственного существования. Именно это пытается объяснить А Хули Саше Серому, когда излагает ему свою версию того, «каким всё является на самом деле» (выражение ламы Оле Нидала) при помощи сравнения с миром, изображённым в фильме «Матрица»: «В «Матрице» все были подключены через провода к чему-то реальному. А на самом деле все как бы переключены через GPRS, только то, к чему они подключены,- такой же глюк, как они сами» [СКО, С. 300]. Ключом к авторскому видению проблемы являются слова Жёлтого Господина: «Жизнь – это прогулка по саду иллюзорных форм, которые кажутся реальными уму, не видящему собственной природы» [СКО, С. 346].