Тут же он испугался, не включил ли интерком. Нет, не включил, она не слышала. А то бы обиделась.
Теперь можно не спеша оглядеться.
Крутой купол станции с рукавами коридоров и маленькими куполами-лабораториями стоял метрах в двухстах от края леса. На эту сторону и выходил иллюминатор, за которым стоял стол Павлыша.
Если обойти станцию, что Павлыш и сделал, то окажешься на пологом спуске, ведущем к большому озеру. Склон был покрыт травой, а ниже из голой земли вылезали покатые спины камней, возле которых росли кущи кустов.
Само озеро было серым, ровным, спокойным, да и вообще весь этот мир производил впечатление спокойной серости. Только впечатление. Павлыш понимал, что эта серость скрывает страсти и трагедии, первобытные, но от того еще более жестокие, что этот мир затаился, приглядываясь к пришельцу.
Павлыш посмотрел вверх. За три дня облака ни разу не разошлись, чтобы хотя на минутку показать солнце. Они были такого же цвета, как и озеро, и такие ровные, что нельзя было понять, движутся они или висят над головой неподвижно.
Впереди что-то блеснуло.
Павлыш осторожно пошел туда вниз по склону и остановился в нескольких шагах от блестящего существа, которое шустро закапывалось в землю. Существо не обращало на него никакого внимания. Павлыш подошел поближе, держа анбласт наготове. Металлически сверкающая округлая спинка существа уже почти скрылась под землей. Павлыш присел на корточки и начал осторожно разгребать разрыхленную землю вокруг. Потом он подхватил существо и резким движением вытащил его наружу.
Оно не сопротивлялось. Что-то треснуло. Павлыш увидел, что в землю уходит длинный щуп.
Он поднял шар на ладони и понял, что ему удалось поймать редчайшее для этих мест "животное" - бур-мобиль Клавдии, и теперь Клавдия оторвет ему за это голову - и правильно сделает.
Так как бур все равно придется чинить, он взял его с собой, затем вытащил из земли его тонкий щуп и все это сложил в контейнер для образцов. Потом, хоть и очень не хотелось этого делать, он нажал на кнопку интеркома и вызвал Клавдию.
- У вас все буры работают? - спросил он.
- Один только что отключился, - сказала Клавдия. - Я как раз хотела вас попросить проверить, что с ним случилось.
- Не надо просить, - сказал Павлыш. - Я устроил на него охоту и только что отловил. Я его принесу Салли, Салли починит.
- Но он металлический! Круглый! Его нельзя ни с чем спутать!
- Как видите, у страха глаза велики, - сказал Павлыш. - Невежество ведет к роковым ошибкам.
Павлыш отключился. Он был зол на себя. Ни один нормальный биолог не спутает прибор с живым существом. А все полагают, что Павлыш нормальный человек и даже ученый.
В этом опасность чужого мира и собственной настороженности. Удивительное сочетание - настороженность вкупе с безопасностью.
"Ведь я полез за этим шариком, потому что знал, что мой скафандр крепок, никаким зубам его не одолеть, что мой анбласт может уложить любого хищника, что я могу в крайнем случае убежать в купол и даже улететь в космос в капсуле и там ждать, пока меня подберут. У меня нет оснований бояться этой планеты, если она не захочет обрушить на нас какие-нибудь катаклизмы. И в то же время я ей не верю. Я ее опасаюсь и принимаю все меры, чтобы, изучая ее, ни в коем случае с ней не соприкоснуться. А что, если бы я попал сюда просто так, без куполов, скафандров, голеньким? Увидел бы я этот лес и это озеро тем же любопытствующим взором? Или лес таил бы для меня смерть, и озеро таило смерть, и воздух бы угрожал смертью?"
Это были пустые мысли, они ни к чему не вели. Лучше спуститься к озеру и взять пробы воды. Конечно, это может сделать и скаут, даже лучше сделать, чем Павлыш, но нельзя отдавать все на откуп скаутам. У них нет воображения, а у Павлыша оно отлично развито.
Павлыш обходил купы кустов, шел по открытому месту.
Кажется, фауна здесь очень бедна, что неправильно, так как с растительностью здесь все в порядке. Хотя не исключено существование мира, в котором господствует флора.
Тут он увидел насекомое - нечто черное и быстрое мелькнуло под ногами, взмыло черной точкой вверх и улетело к кустам.
"Ну вот, - удовлетворенно подумал Павлыш, - первое знакомство".
Павлыш спустился к самой воде. Постоял на берегу. Вода в озере была чистой, у самого берега покрыта тонким ледком. Ко льду снизу примерзли волоски водорослей. Тонкая змейка в палец длиной юркнула между камней и ушла в глубину.
Дальний берег озера скрывался во мгле, и можно было лишь угадать, что там поднимаются холмы.
Павлыш разбил ледок, набрал в пробирку воды, потом разворошил камешки, надеясь увидеть еще какую-нибудь живность. Но было пусто.
Далеко, метрах в ста от берега, вода вздыбилась, нечто темное, словно панцирь огромной черепахи, поднялось над ней, потом резко опустилось, и вода забурлила, пошла кругами.
Павлыш поднялся, держа пробирку в руке. Вода успокаивалась, озеро молчало. Оно ждало, что сделает Павлыш. Непроизвольно он оглянулся - до куполов было далеко. Вода вновь взволновалась, но иначе: на ней появился бурый след - кто-то, не желая показываться Павлышу, быстро плыл к берегу.
И притом стояла мертвая тишина, даже ветер стих.
В Павлыше начал подниматься необъяснимый, иррациональный страх перед тем невидимым и беззвучным, что стремилось к нему. Он сделал шаг от берега, еще один, не поглядел под ноги, наткнулся на камень, еле удержал равновесие и неожиданно для себя побежал вверх по склону, не оборачиваясь и стараясь делать вид, что ему просто надоело гулять по берегу.
- Павлыш? - услышал он голос Клавдии. - Ничего не случилось?
У этой женщины была интуиция. А может, опыт.
- Ничего, - сказал Павлыш, стараясь восстановить дыхание.
Он перешел на шаг, кинул взгляд через плечо на озеро.
Озеро было идиллически, безмятежно спокойно.
Лишь издали серой стеной шел снежный заряд, и вода перед ним мелко пузырилась.
- Ничего, - повторил Павлыш. - Иду обратно. Скучное озеро.
Купол был надежным, приятным зрелищем. Там, внутри, было тепло, туда нельзя заходить чудовищам, даже если они здесь водятся.
У капсулы стояла Салли Госк. Оранжевый скафандр поблескивал от влаги. Она помахала Павлышу рукой.
- Я узнала, что вы ушли гулять, - сказала она. - И решила к вам присоединиться. Если не возражаете.
- А Клавдия не будет сердиться?
- Так даже лучше. По инструкции положено, чтобы в опасных и незнакомых местах разведку совершали группой.
- А где здесь опасное место?
- Далеко не отходите, - раздался голос Клавдии.
- Мы только заглянем в лес - и обратно, - ответила Салли.
Редкая трава, покрывавшая поляну, исчезла за три шага до первых деревьев. Здесь была голая земля с пятнами мха.
Стволы деревьев были белесыми, одни с розоватым, другие с желтоватым отливом. Впрочем, стволами их можно было назвать лишь условно - скорее, они напоминали подземные корни, которые почему-то решили вылезти на белый свет. У самой земли корни завивались сложными узлами, словно опасались, что кто-то потянет их обратно под землю, и приняли против этого меры.
Листьев, в обычном понимании, на деревьях не было. Корни истончались, превращаясь в седые волосы, которые свисали бахромой и чуть покачивались от любого движения воздуха, что придавало лесу зловещий, колдовской вид.
Земля под ногами была мокрой, кое-где лежали лепешки снега, перемежаясь с оранжевыми и салатными клочьями лишайников и синими бугорками мха. Она казалась лоскутным одеялом.
- Как в страшной сказке, - сказала Салли.
Она протянула руку и осторожно дотронулась перчаткой до ствола. Ствол мягко поддался, будто был из каучука, а волосы на голове дерева зашевелились. Салли вскрикнула и отдернула руку. Павлыш даже не улыбнулся. Зловещая атмосфера леса угнетала.
- Что? - резко спросила Клавдия.
- Все в порядке, - ответила Салли. - Привыкнем.
Они прошли еще несколько шагов, стараясь не дотрагиваться до стволов. Остановились.
- Поглядите, - тихо сказала Салли.
Перед ними, в нескольких шагах, из моха высовывались небольшие полушария, как шляпки грибов, прорастающих из земли.
Павлыш хотел взять один из грибов, но Салли сказала:
- Погодите, у меня щуп.
Она протянула к грибу тонкий щуп, и вдруг гриб от прикосновения металла исчез, провалился сквозь землю.
- Любопытно, - сказала Салли и протянула щуп к другому грибу.
Но в этот момент тонкий корень, отходивший от ствола и лежавший на земле, схожий со стволом цветом и потому на вид безопасный, метнулся к щупу, рванул его к себе, обмотал, и так как Салли не выпустила щуп, а старалась удержать его, то корень чуть не свалил ее - такая была в нем упругая сила.
Павлыш действовал почти инстинктивно. Он выхватил анбласт и ударил по корню зарядом. Корень сразу выпрямился, замер.
Салли стояла, прижав щуп к груди, словно боялась, что еще кто-нибудь захочет его отобрать.
- Извините, - сказала она.
- Нас здесь не любят, - ответил Павлыш.
В лесу стало сумрачно. Снежный заряд, пришедший с озера, окутал лес суетней мокрых снежинок.
- Пошли домой, - сказала Салли.
- Согласен.
В снегу ничего не было видно за три шага. Наверное, они в короткой схватке с корнем потеряли направление, потому что прошли метров пятьдесят по лесу, но он не кончался. Лишь деревья стали еще теснее, стволы были толще и белее.
- Клавдия, - сказал тогда Павлыш. - Дай нам направление.
- Еще не хватало вам заблудиться, - сказала Клавдия.
Зазвучал зуммер наводки.
Они возвращались медленно, обходя кучки мха и лишайники. Один раз, правда, Павлыш наступил на оранжевую слизь, и она приклеилась к башмаку и начала ползти вверх по ноге. Павлыш нагнулся, чтобы стереть лишайник, но он тут же переполз на перчатку.
- Ладно, - сказал Павлыш, - будем считать, что мы несем с собой образец.
- Что несете? - спросила Клавдия.
- Очень неуютный лес, - сказал Павлыш. - Я но хочу здесь заблудиться.
- Сейчас чаю поставлю, - сказала Салли.
- Отличная мысль, - согласился Павлыш.
Сквозь последние деревья были видны перечеркнутые струями дождя и снегопада купола станции.