Смекни!
smekni.com

Алхимик (стр. 4 из 10)

На песке, покрывавшем главную площадь маленького городка, он прочел имена отца и матери и историю всей своей жизни вплоть до этой самой минуты — прочел свои детские игры и холодные семинарские ночи. Он прочел имя дочки лавочника, которого не знал. Он прочел то, чего никогда никому не рассказывал: как однажды взял без спросу отцовское ружье, чтобы поохотиться на оленей, как в первый и единственный раз в жизни переспал с женщиной.

„Я — царь Салима", — вспомнилось ему.

— Почему царь разговаривает с пастухом? — смущенно и изумленно спросил Сантьяго.

— Причин тому несколько, но самая главная та, что ты способен следовать Своей Стезей.

Что это за стезя, юноша не знал.

— Это то, что тебе всегда хотелось сделать. Каждый человек, вступая в пору юности, знает, какова его Стезя. В эти годы все ясно, все возможно, все под силу, и люди не боятся мечтать о том, что бы они хотели сделать в жизни. Но потом проходит время, и какие то таинственные силы, вмешиваясь, стараются доказать, что следовать Своей Стезей невозможно.

Сантьяго не очень то тронули слова старика, но „таинственной силой" он заинтересовался — дочка лавочника разинет рот, когда услышит про такое.

— Силы эти лишь на первый взгляд кажутся пагубными, а на деле они учат тебя, как найти Свою Стезю. Они укрепляют твой дух и закаляют волю, ибо в мире нашем есть одна великая истина: кем бы ты ни был, чего бы ни хотел, но если чего нибудь сильно хочешь, то непременно получишь, ибо это желание родилось в душе Вселенной. Это твое предназначение на Земле.

— Даже если я хочу всего навсего бродить по свету или жениться на дочке лавочника?

— Или отыскать клад. Душа Мира питается счастьем человеческим. Счастьем, но также и горем, завистью, ревностью. У человека одна единственная обязанность: пройти до конца Своей Стезей. В ней — все. И помни, что когда ты чего нибудь хочешь, вся Вселенная будет способствовать тому, чтобы желание твое сбылось.

Некоторое время они молча глядели на площадь и на прохожих. Первым нарушил молчание старик:

— Так почему же ты решил пасти овец?

— Потому что люблю бродить по свету.

Старик указал на торговца воздушной кукурузой, пристроившегося со своей красной тележкой в углу площади.

— В детстве он тоже мечтал о странствиях. Однако потом предпочел торговать кукурузой, копить да откладывать деньги. Потом, когда он состарится, проведет месяц в Африке. Ему не дано понять, что у человека всегда есть все, чтобы осуществить свою мечту.

— Лучше бы он пошел в пастухи, — сказал Сантьяго.

— Он подумывал об этом. Но потом решил, что лучше заняться торговлей. У торговцев есть крыша над головой, а пастухи ночуют в чистом поле. И родители предпочитают брать в зятья торговцев, а не пастухов.

Сантьяго, подумав о дочке суконщика, ощутил укол в сердце. Наверняка и в том городке, где она живет, кто то бродит с красной тележкой.

— Вот и получается, что мнения людей о пастухах и торговцах кукурузой оказываются важней, чем Своя Стезя.

Старик полистал книгу и вдруг зачитался. Сантьяго подождал подождал, а потом решил отвлечь его, как тот его отвлек:

— А почему вы со мной говорите об этом?

— Потому что ты пытался ступить на Свою Стезю. Но сейчас готов отказаться от нее.

— И вы всегда появляетесь в такую минуту?

— Всегда. Хоть могу представать и в другом обличье. Я способен приходить, как приходит в голову удачная мысль или верное решение. Бывает, что в переломный момент я подсказываю выход из затруднительного положения. Всего не упомнишь. Но обычно люди моего появления не замечают.

И старик рассказал, что на прошлой неделе ему пришлось появиться перед одним старателем в образе камня. Когда то этот человек все бросил и отправился добывать изумруды. Пять лет трудился он на берегу реки и расколол 9999999 камней в поисках хотя бы одного драгоценного. И тут отчаялся и решил отказаться от своей мечты, а ведь ему оставался один — всего навсего ОДИН КАМЕНЬ — и он отыскал бы свой изумруд. Тогда старик решил вмешаться и прийти на помощь старателю, который так упорно шел Своей Стезей. Он обернулся камнем, подкатился ему под ноги, но старатель, разозленный и отчаявшийся от пяти лет бесплодных усилий, пнул камень и отшвырнул его от себя. Однако вложил в удар такую силу, что камень, отлетев, стукнулся о другой, расколол его, и на солнце засверкал прекраснейший в мире изумруд.

— Люди очень быстро узнают, в чем смысл их жизни, — сказал старик, и Сантьяго заметил в его глазах печаль. — Может быть, поэтому они так же быстро и отказываются от него. Так уж устроен мир.

Тут юноша вспомнил, что разговор у них начался с клада.

— Сокровища выносятся на поверхность земли ручьями и реками, они же и хоронят их в недрах земли, — сказал старик. — А если хочешь узнать об этом кладе поподробней — отдай мне каждую десятую овцу в твоем стаде.

— А может, лучше десятую часть сокровищ?

— Если посулишь то, чем не обладаешь, потеряешь желание обладать, — разочарованно сказал старик.

Тогда Сантьяго сказал, что десятую часть своего стада он уже обещал цыганке.

— Цыгане — люди смышленые, — вздохнул старик. — Но так или иначе тебе полезно узнать, что все на свете имеет свою цену. Именно этому пытаются учить Воины Света, — он протянул Сантьяго книгу. — Завтра в это же самое время ты пригонишь мне десятую часть своего стада. А я расскажу тебе, как найти сокровища. До свиданья.

И он исчез за углом.

Сантьяго вновь взялся было за книгу, но чтение не шло — ему никак не удавалось сосредоточиться. Он был взбудоражен разговором со стариком, потому что знал: тот говорил правду. Юноша подошел к лотку и купил пакетик кукурузы, размышляя, надо ли сказать торговцу, что говорил о нем старик, и решил, что не стоит. „Иногда лучше все оставить как есть", — подумал он и промолчал. Скажешь — а торговец, который так привык к своему красному лотку на колесах, суток трое будет думать, не бросить ли ему все.

„Избавлю его от этой муки", — и Сантьяго зашагал по улицам куда глаза глядят, пока не оказался в порту, перед маленькой будочкой с окошком. Там продавали билеты на пароходы. Египет был в Африке.

— Что вам угодно? — спросил кассир.

— Может быть, завтра куплю у вас билет, — ответил ему Сантьяго и отошел.

Всего одну овечку продать — и можно переплыть пролив. Эта мысль смутила его. А кассир сказал своему помощнику:

— Еще один мечтатель. Хочет путешествовать, а в кармане пусто.

А покуда Сантьяго стоял перед окошечком кассы, ему вспомнились его овцы, и вдруг страшно стало возвращаться к ним. Целых два года овладевал он искусством пастуха и достиг в нем совершенства — умел и остричь овцу, и помочь ей произвести на свет ягненочка, и от волков защитить. Знал как свои пять пальцев все пастбища Андалусии, точно помнил, во что обойдется покупка или продажа любой.

В хлев, где его дожидалось стадо, он двинулся самой длинной дорогой. В этом городе тоже был свой замок, и Сантьяго решил подняться по откосу и посидеть на крепостной стене. Оттуда видна была Африка. Кто то ему объяснил, что оттуда в незапамятные времена приплыли мавры, надолго покорившие чуть не всю Испанию. Сантьяго терпеть не мог мавров: должно быть, это они и привезли сюда цыган.

Со стены весь город — и площадь, на которой он разговаривал со стариком, — был как на ладони.

„Будь проклят час, когда он мне повстречался", — подумал он. Ведь ему то всего и нужно было, чтобы цыганка растолковала ему сон. Ни она, ни старик вроде бы не придали никакого значения тому, что он пастух. Верно, эти люди — одинокие и во всем изверившиеся — не понимают, что пастухи неизменно всей душой привязываются к своим овцам. А Сантьяго знал про каждую все и во всех подробностях: та — яловая, та через два месяца принесет потомство, а вон те — самые ленивые. Он умел и стричь их, и резать. Если он решится уехать, они без него затоскуют.

Поднялся ветер. Сантьяго знал: люди называют его „левантинцем", ибо с востока, оттуда же, откуда он задувал, налетали орды язычников. Юноша, пока не побывал в Тарифе, и не подозревал, что африканское побережье так близко. Опасное соседство — мавры могут нагрянуть снова. Ветер усиливался. „Не разорваться же мне между овечками и сокровищем", — подумал Сантьяго. Надо выбирать между тем, к чему привык, и тем, к чему тянет. А ведь есть еще и дочка лавочника, но овцы важнее, потому что они зависят от него, а она — нет. Да и помнит ли она его? Он был уверен: она и не заметит, если он не появится перед ней через два дня. Те, для кого дни похожи один на другой, перестают замечать все хорошее, что происходит в их жизни.

„Я оставил отца, и мать, и замок возле моей родной деревни, — думал он. — Они привыкли жить в разлуке, и я привык. Стало быть, и овцы привыкнут, что меня нет".

Он снова оглядел площадь с высоты. Бойко шла торговля воздушной кукурузой; на той скамейке, где он разговаривал со стариком, теперь целовалась парочка.

„Торговец…" — подумал Сантьяго, но докончить мысль не успел — порыв „левантинца", задувшего с новой силой, ударил ему прямо в лицо. Ветер не только надувал паруса завоевателей мавров, он нес с собой тревожащие душу запахи: пустыни, женщин под покрывалами, пота и мечтаний тех, кто когда то пустился на поиски неведомого, на поиски золота и приключений. Он приносил и запах пирамид. Юноша позавидовал свободному ветру и почувствовал, что может уподобиться ему. Никто не стоял у него на пути, лишь он сам. Овцы, дочка суконщика, поля Андалусии — все это были лишь подступы к Своей Стезе.

Назавтра в полдень он пришел на площадь и пригнал шесть овец.

— Удивительное дело, — сказал он. — Мой друг тут же купил у меня всю отару и сказал, что всю жизнь мечтал стать пастухом. Это доброе предзнаменование.

— Так всегда бывает, — ответил старик. — Это называется Благоприятное Начало. Вот если бы ты впервые в жизни сел играть в карты, то почти наверняка выиграл бы. Новичкам везет.