НОРА (фру Линне) . Ну?
ФРУ ЛИННЕ. Уехал за город.
НОРА. Я догадалась по твоему лицу.
ФРУ ЛИННЕ. Вернется домой завтра вечером. Я оставила ему записку.
НОРА. Не надо было. Ничему ты не помешаешь. И, в сущности, такой восторг – ждать с минуты на минуту чуда.
ФРУ ЛИННЕ. Чего ты ждешь?
НОРА. Ах, тебе не понять. Ступай к ним. Я сию минуту.
Фру Линне идет направо. Нора стоит с минуту, словно стараясь прийти в себя, затем смотрит на часы.
Пять. Семь часов до полуночи. И затем двадцать четыре часа до полуночи. Тогда тарантелла будет кончена. Двадцать четыре да семь. Тридцать один час жизни.
ХЕЛЬМЕР (в дверях направо) . Ну, где же мой жаворонок?
НОРА (бросаясь к нему с распростертыми объятиями) . Вот он, жаворонок!..
Действие третье
Та же комната. Стол, стоявший перед диваном, передвинут на середину комнаты, вместе со стульями. На столе горит лампа. Дверь в переднюю открыта. Из верхнего этажа доносятся звуки бальной музыки. Фру Линне сидит у стола, машинально перелистывая книгу, пытается читать, но, видимо, не в состоянии собрать мыслей. Время от времени прислушивается, не идет ли кто.
ФРУ ЛИННЕ (глядя на свои часы) . Его все еще нет. А между тем времени теперь в обрез. Лишь бы он не… (Опять прислушивается.) А! Идет! (Направляется в переднюю и осторожно отпирает наружную дверь; на лестнице слышны тихие шаги; она шепчет.) Войдите. Никого нет.
КРОГСТАД (в дверях) . Я нашел дома вашу записку. Что это значит?
ФРУ ЛИННЕ. Мне необходимо поговорить с вами.
КРОГСТАД. Вот как? И непременно здесь, в этом доме?
ФРУ ЛИННЕ. У меня никак нельзя было. Моя комната не имеет отдельного хода. Войдите. Мы одни. Служанка спит, а Хельмеры наверху на вечере.
КРОГСТАД (входит в комнату) . Скажите! Хельмеры пляшут сегодня? В самом деле?
ФРУ ЛИННЕ. Почему же нет?
КРОГСТАД. Н да, действительно.
ФРУ ЛИННЕ. Так вот, Крогстад, давайте поговорим.
КРОГСТАД. Разве нам с вами есть о чем говорить еще?
ФРУ ЛИННЕ. Да, много о чем.
КРОГСТАД. Не думал.
ФРУ ЛИННЕ. Потому что никогда не понимали меня как следует.
КРОГСТАД. Чего тут было не понимать? На что уж проще! Бессердечная женщина спроваживает человека на все четыре стороны, как только ей представляется партия повыгоднее.
ФРУ ЛИННЕ. Вы думаете, я все таки совсем бессердечна? Вы думаете, мне легко было порвать?
КРОГСТАД. А разве нет?
ФРУ ЛИННЕ. Крогстад, неужели вы в самом деле так думали?
КРОГСТАД. Иначе зачем бы вам писать мне тогда такое письмо?
ФРУ ЛИННЕ. Да не могла я иначе! Раз мне приходилось порвать с вами, мой долг был вырвать из вашего сердца всякое чувство ко мне.
КРОГСТАД (стиснув руки) . Так вот что. И все это – лишь из за денег!
ФРУ ЛИННЕ. Не забудьте, у меня на руках были старуха мать и двое малолетних братьев. Мы не могли дожидаться вас, Крогстад. Ваши виды на будущее были тогда еще так неопределенны.
КРОГСТАД. Пусть так. Но вы не вправе были бросать меня ради кого бы то ни было.
ФРУ ЛИННЕ. Уж не знаю. Не раз я задавала себе этот вопрос – вправе ли я была.
КРОГСТАД (понизив голос) . Когда я потерял вас, у меня как будто почва выскользнула из под ног. Взгляните на меня: я похож на потерпевшего крушение, выплывшего на обломке судна.
ФРУ ЛИННЕ. За помощью, пожалуй, недалеко было идти.
КРОГСТАД. Она была близка. Но вы явились и загородили мне дорогу.
ФРУ ЛИННЕ. Сама того не зная, Крогстад. Я только сегодня узнала, что меня определяют на ваше место.
КРОГСТАД. Я верю вам, раз вы это говорите. Но теперь вы разве не уступите?
ФРУ ЛИННЕ. Нет. Это все равно не принесло бы вам никакой пользы.
КРОГСТАД. Э, пользы, пользы!.. Я бы на вашем месте все таки сделал так.
ФРУ ЛИННЕ. Я научилась слушаться голоса рассудка. Жизнь и суровая, горькая нужда выучили меня.
КРОГСТАД. А меня жизнь выучила не верить словам.
ФРУ ЛИННЕ. Так жизнь выучила вас весьма разумной вещи. Ну, а делам вы ведь все таки верите?
КРОГСТАД. То есть как это?
ФРУ ЛИННЕ. Вы сказали, что похожи на потерпевшего крушение, который выплыл на обломке.
КРОГСТАД. И, думается мне, имел основание сказать это.
ФРУ ЛИННЕ. И я тоже вроде женщины, потерпевшей крушение и выплывшей на обломке. Некого жалеть, не о ком заботиться!
КРОГСТАД. Сами выбрали себе долю.
ФРУ ЛИННЕ. Другого выбора у меня тогда не было.
КРОГСТАД. Ну и что же дальше?
ФРУ ЛИННЕ. Крогстад, а что если бы мы двое потерпевших крушение подали друг другу руки?
КРОГСТАД. Что такое вы говорите?
ФРУ ЛИННЕ. Вдвоем, вместе на обломках будет все таки крепче, надежнее, чем держаться порознь, каждому отдельно.
КРОГСТАД. Кристина!
ФРУ ЛИННЕ. Зачем, по вашему, я приехала сюда?
КРОГСТАД. Неужто вы вспомнили обо мне?
ФРУ ЛИННЕ. Без работы, без труда мне не прожить. Всю свою жизнь, насколько помню себя, я трудилась, и труд был моей лучшей и единственной отрадой. Но теперь я осталась одна как перст… Страшно пусто, одиноко… Работать для себя одной мало радости. Крогстад, дайте мне цель – для чего и для кого работать.
КРОГСТАД. Не поверю я ничему такому. Это все одна женская восторженность, великодушная потребность жертвовать собой.
ФРУ ЛИННЕ. Вы замечали за мной когда нибудь склонность к восторженности?
КРОГСТАД. Так вы в самом деле могли бы?.. Скажите мне… Вам все известно… о моем прошлом?
ФРУ ЛИННЕ. Да.
КРОГСТАД. И вы знаете, какая про меня идет слава?
ФРУ ЛИННЕ. Я поняла из ваших слов, что, по вашему, со мной вы могли бы стать иным человеком.
КРОГСТАД. Конечно!
ФРУ ЛИННЕ. Так разве время ушло?
КРОГСТАД. Кристина… вы говорите вполне серьезно? Да, да. Я вижу по вашему лицу. Так у вас в самом деле хватит смелости?..
ФРУ ЛИННЕ. Мне надо кого нибудь любить, о ком нибудь заботиться, заменять кому нибудь мать, а вашим детям нужна мать. Мы с вами нужны друг другу. Крогстад, я верю, что основа у вас хорошая; и с вами вместе я на все готова.
КРОГСТАД (схватив ее руки) . Спасибо, спасибо, Кристина! Теперь уж я сумею подняться в глазах других… Ах, да я и забыл…
ФРУ ЛИННЕ (прислушивается) . Тсс! Тарантелла! Уходите.
КРОГСТАД. Почему? В чем дело?
ФРУ ЛИННЕ. Слышите, наверху пляшут тарантеллу? Когда она будет кончена, они явятся сюда.
КРОГСТАД. Да, да, так я уйду. Да и к тому же все напрасно. Вы, разумеется, не знаете, на какой шаг я решился против Хельмеров.
ФРУ ЛИННЕ. Знаю, Крогстад.
КРОГСТАД. И все таки у вас хватило бы духу?..
ФРУ ЛИННЕ. Я хорошо понимаю, до чего может довести отчаяние такого человека, как вы.
КРОГСТАД. Ах, если бы я мог вернуть сделанное!
ФРУ ЛИННЕ. Вы могли бы. Ваше письмо лежит еще в ящике.
КРОГСТАД. Вы уверены?
ФРУ ЛИННЕ. Вполне. Но…
КРОГСТАД (пытливо глядит на нее) . Так не приходится ли так понять дело? Вы хотите во что бы то ни стало спасти подругу. Скажите напрямик. Так?
ФРУ ЛИННЕ. Крогстад! Кто раз продал себя из за других, не сделает этого во второй раз.
КРОГСТАД. Я потребую свое письмо обратно.
ФРУ ЛИННЕ. Нет, нет.
КРОГСТАД. Естественно. Я дождусь Хельмера и скажу ему, чтобы он вернул мне мое письмо, что оно касается одного меня, моей отставки, что ему незачем его читать.
ФРУ ЛИННЕ. Нет, Крогстад, не требуйте своего письма обратно.
КРОГСТАД. Но скажите, разве не за этим, собственно, вы призвали меня сюда?
ФРУ ЛИННЕ. Да, в первую минуту, со страху. Но теперь прошли целые сутки, и просто не верится, чего только я за это время не насмотрелась здесь в доме. Пусть Хельмер все узнает. Пусть эта злополучная тайна выйдет на свет божий. Пусть они наконец объяснятся между собой на чистоту. Невозможно, чтобы это так продолжалось – эти вечные тайны, увертки.
КРОГСТАД. Ну хорошо, раз вы на это решаетесь… Но одно я, во всяком случае, могу сделать, и надо сделать это сейчас же…
ФРУ ЛИННЕ (прислушиваясь) . Скорее! Уходите! Пляска кончена. Нас могут застать с минуты на минуту.
КРОГСТАД. Я дождусь вас внизу.
ФРУ ЛИННЕ. Хорошо. Потом проводите меня до дому.
КРОГСТАД. За всю мою жизнь я ни разу не был так неимоверно счастлив! (Уходит.)
Дверь в переднюю остается по прежнему открытой.
ФРУ ЛИННЕ (немного прибирает на столе и приготовляет свою верхнюю одежду) . Какой поворот! Какой поворот! Будет для кого работать… для кого жить… куда внести свет и тепло. Да, придется таки приналечь. Скорее бы приходили… (Прислушивается.) А, вот они. Скорей одеться. (Надевает шляпу и манто.)
За сценой слышны голоса Хельмера и Норы; слышно, как повертывается ключ в замке, и затем Xельмер почти силой вводит Нору в переднюю. Она в неаполитанском костюме и закутана в большую черную шаль. Он во фраке и в наброшенном сверху открытом черном домино.
НОРА (еще в дверях, сопротивляясь) . Нет, нет, нет! Не хочу сюда! Хочу опять наверх. Не хочу уходить так рано.
ХЕЛЬМЕР. Но, милочка Нора…
НОРА. Ну, я прошу тебя, умоляю, Торвальд… Ну, пожалуйста… еще хоть часочек!
ХЕЛЬМЕР. Ни минутки больше, моя дорогая. Ты помнишь уговор? Вот так. Сюда. Ты еще простудишься тут в передней. (Бережно ведет жену, несмотря на ее сопротивление, в комнату.)
ФРУ ЛИННЕ. Добрый вечер!
НОРА. Кристина!
ХЕЛЬМЕР. Как, фру Линне, вы здесь, в такой поздний час?
ФРУ ЛИННЕ. Да, извините, мне так хотелось взглянуть на костюм Норы.
НОРА. Так ты все сидела и ждала меня?
ФРУ ЛИННЕ. Да, я, к сожалению, опоздала, ты была уже наверху, ну, мне и не хотелось уходить, не поглядев на тебя.
ХЕЛЬМЕР (снимая шаль с Норы) . Ну, глядите же на нее хорошенько. Право, стоит посмотреть. Чем не хороша, фру Линне?
ФРУ ЛИННЕ. Да, признаюсь…
ХЕЛЬМЕР. Разве не дивно хороша? Там все в один голос признали это. Но она ужасная упрямица, эта милая крошка. Что поделаете? Представьте себе, мне чуть не силой пришлось увести ее оттуда.
НОРА. Ах, Торвальд, ты еще раскаешься, что не дал мне повеселиться еще хоть полчасика.
ХЕЛЬМЕР. Слышите, фру Линне! Она пляшет тарантеллу… производит фурор… вполне заслуженный… хотя исполнение было, пожалуй, чересчур безыскусственно то есть более натурально, нежели это, строго говоря, желательно с точки зрения искусства. Ну да пусть! Главное – она произвела фурор, огромный фурор. И дать ей остаться после этого? Ослабить впечатление? Нет, спасибо. Я подхватил мою прелестную капричианку, – капризную капричианку, можно бы сказать, – под ручку, марш маршем по зале, общий поклон, и – как говорится в романах – прекрасное видение скрылось. Конец всегда должен быть эффектен, фру Линне. Но где мне втолковать это Норе? Никак. Фу, какая здесь жара! (Сбрасывает домино и открывает дверь в кабинет.) Э! Да там темно. Ну да, конечно. Извините… (Уходит к себе и зажигает там свечи.)