Необходимо учитывать, что правовое отношение всегда является отношением между людьми. В литературе справедливо отмечается, что субъективное право представляет собой «юридические возможности поведения лица, т.е. право на свое, юридически значимое поведение, право требования, право на обращение к государственным органам за защитой своих юридических возможностей». Таким образом, в содержание всякого субъективного права, в том числе права на принятие наследства (отказ от него), включена возможность не только собственного поведения управомоченного лица, но и возможность требовать определенного поведения от другого лица (других лиц). В противном случае субъективное право как мера возможного поведения лица являлось бы ничем не обеспеченным, «декларативным» правом. Без права требования и права на защиту предоставленная лицу «возможность собственных действий теряет свой юридический характер». Поэтому «всякому субъективному праву соответствует обязанность, точно так же, как не может быть обязанности без корреспондирующего ей права».
Соглашаясь с авторами последней приведенной концепции относительно природы права наследника на принятие наследства, при исследовании наследственных правоотношений нельзя в то же время не учитывать мнения М.М. Агаркова, А.Г. Певзнера и других ученых, выделявших специфические особенности так называемых «секундарных» или «основывающих» прав. На наш взгляд, нельзя признать правильным мнение некоторых авторов о том, что «выделение категории секундарных прав не имеет оснований». Данная позиция будет обоснована при исследовании второго (завершающего) этапа наследственного правоотношения.
Как было отмечено, в случае принятия наследства наследником для него наступает второй этап в развитии наследственного правового отношения. «В противоположность первому, второе правоотношение возникает всегда по воле управомоченных в нем лиц, наследников» 79. «Принятие наследства является актом исключительного значения, так как именно в момент принятия наследства наступает наследственное правопреемство с обратной силой ко времени открытия наследства» . Наследник становится носителем всех прав и обязанностей (за исключением тех, которые в силу закона не могут переходить по наследству), принадлежавших ранее наследодателю. Наследственное имущество считается принадлежащим наследнику со времени открытия наследства. Таким образом, «...вступлению в наследство, когда бы оно ни последовало, придается обратная сила, возводимая к минуте открытия наследства... ».
В правовой литературе высказывалось мнение о том, что с принятием наследства осуществлен переход наследственной массы от наследодателя к его правопреемнику, соответственно, цель наследственного правового отношения с этого момента можно считать достигнутой. В частности, Эндель Лаасик отмечает [6, стр. 109]: «С принятием наследства наследственное правоотношение прекращается и наследник становится правопреемником наследодателя, носителем тех прав и обязанностей, которые ранее принадлежали наследодателю». С этой позицией вряд ли можно согласиться: с момента принятия наследства наследником в рамках наследственного правоотношения могут произойти существенные изменения. Правовое отношение наследования продолжает свое развитие до истечения установленного законом срока на принятие наследства.
В литературе также указывается: «В результате принятия наследства у наследника возникает право на наследство, которое в зависимости от того, что входит в состав наследства, в свою очередь, распадается на ряд прав (правомочий)». Перешедшие к наследнику права, соответственно, могут быть как абсолютными, так и относительными. Так, к нему может перейти право собственности (вещное право) и (или) право требования (обязательственное право). Положение о том, что право на наследство «распадается» на ряд прав, принадлежавших наследодателю, по нашему мнению, является не совсем точным. Нельзя не учитывать, что данные права выступают в качестве составной части материального объекта наследственного правоотношения (наследства). Следовательно, если признавать существование этого правоотношения на втором этапе его развития (то есть после принятия наследства наследником), было бы не вполне логичным совмещать его юридическое содержание (в состав элементов которого входит право наследника на наследство) с материальным объектом (прав, принадлежавших наследодателю). Кроме того, в состав наследства входят и обязанности наследодателя. При таком подходе не вполне понятно, какова их роль в наследственном правоотношении на данном этапе. Поэтому следует, на наш взгляд, различать право на наследство как составную часть элементов наследственного правоотношения, которое является абсолютным («поскольку против притязаний любого и каждого, оспаривающего его правомочия на приобретенное наследственное имущество, наследник может защищаться ссылкой на наследственное правоотношение как на основание возникновения своих наследственных прав»), а также те конкретные права и обязанности, которые переходят к наследнику и составляют содержание других, самостоятельных правоотношений, как абсолютных, так и относительных. Правильным представляется мнение С.С. Алексеева, согласно которому «между правом на принятие наследства и «материальными» правами нет прямой связи: между ними расположено право на наследство», являющееся «правовой ступенькой к преобразованию права собственности и других «материальных» прав умершего лица».
Содержание перешедших к наследнику прав и обязанностей на втором этапе развития наследственного правоотношения не является полностью тождественным содержанию тех прав (и обязанностей), носителем которых был наследодатель. Например, наследодателю принадлежало право собственности на жилой дом. Содержание данного права составляли правомочия наследодателя по владению, пользованию и распоряжению жилым домом по своему усмотрению. Кроме того, собственник был вправе устранять вмешательство всех третьих лиц в ту сферу хозяйственного господства, которую за ним закрепил закон. Приняв наследство, в состав которого входит право собственности, наследник становится субъектом правоотношения собственности, но объем его правомочий до конца не определен. Он пока не вправе продать, подарить, иным образом распорядиться домом. Наследник может владеть и пользоваться имуществом, но границы и этих правомочий до определенного момента не конкретизированы. Это связано с тем, что наследственное имущество (по общему правилу) переходит в общую долевую собственность наследников, а владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в общей долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников. Таким образом, не зная на данном этапе, сколько наследников примет в конечном счете наследство и окажется в числе собственников, наследник в рассматриваемом примере не осведомлен относительно границ принадлежащего ему права собственности. До конца не определен его общий тип поведения (вправе ли он владеть, пользоваться, распоряжаться всем жилым домом или только отдельной долей в праве собственности на него). Так, если принявший наследство наследник продаст жилой дом, принадлежавший по праву собственности наследодателю, то, при «появлении» в дальнейшем других наследников, будет считаться, что он вышел за пределы границ дозволенного ему общего типа поведения. Как верно подчеркивалось в правовой литературе, «при превышении границ дозволенного типа поведения управомоченныи действует не как носитель права, а как лицо, которому соответствующее право вовсе не принадлежит».
Содержанием права наследника на наследство на втором этапе развития наследственного правоотношения является его возможность быть субъектом тех прав и обязанностей, которые принадлежали наследодателю, включающая возможность его защиты от притязаний любого лица на наследственное имущество. Праву наследника на принятое наследство соответствует обязанность всех лиц, состоящая в воздержании от действий, которые могли бы воспрепятствовать ему воспользоваться своим правом. В то же время юридическая возможность определенного поведения наследника в рамках перешедших к нему прав и обязанностей (в абсолютных и относительных правоотношениях) представляется ограниченной. Таким образом, на данном этапе «трансформация» правоотношений, участником которых являлся наследодатель, продолжается до истечения срока на принятие наследства[9, стр. 17].
Особенности наследственных правоотношений на второй стадии его развития обусловлены, прежде всего, тем, что не все наследники еще осуществили свое право на принятие наследства (во всяком случае, об отсутствии таких наследников либо об их нежелании принять наследство в данный период не может быть известно). Наследник, не принявший наследство, не состоит в правовых отношениях с наследником, принявшим наследство, а также с иными участниками наследственного правоотношения на второй стадии его развития, но принадлежащее ему право на принятие наследства оказывает определенное влияние на это правоотношение. Наследник, принявший наследство, не знает границ своих прав (обязанностей) и не может всецело их реализовать именно потому, что он связан возможностью других «потенциальных» наследников принять наследство (отказаться от него), связан возможностью их выбора. В зависимости от их выбора сложившийся субъектный состав наследственного правоотношения может измениться. Он может как увеличиться, так и уменьшиться (например, в случае, если наследство примет наследник по завещанию, которому завещано все имущество). В этом смысле право наследника на принятие наследства можно считать принадлежащим к правам особой категории. Справедливым представляется мнение Ю.К. Толстого, который, относя право на принятие наследства к числу субъективных прав, в то же время отмечает: «По своей юридической природе оно относится к числу так называемых Gestaltungsrecht, то есть прав, содержание которых сводится к образованию другого права (право на право-образование), что в какой-то мере сближает его с элементами правоспособности».