Трансформация может быть произведена на основе положений ГК РФ о расторжении договора, последствий этого и возмещения убытков (ст. ст. 15, 393, 450, 453), на основе норм ГК РФ об обязательствах вследствие неосновательного обогащения (гл. 60), а также правил, предусмотренных ст. ст. 397 и 405 ГК РФ. Согласно ст. 397 ГК РФ "в случае неисполнения должником обязательства изготовить и передать вещь в собственность, хозяйственное ведение или в оперативное управление, либо передать вещь в пользование кредитору, либо выполнить для него определенную работу или оказать ему услугу кредитор вправе в разумный срок поручить выполнение обязательства третьим лицам за разумную цену либо выполнить его своими силами и потребовать от должника возмещения понесенных необходимых расходов и других убытков".
Более того, по мнению ряда авторов, можно привести и частные, предусмотренные законом для отдельных видов договорных обязательств случаи, когда возможна рассматриваемая трансформация обязательства[33]. Так, применительно к договору купли-продажи с условием о предварительной оплате товара ст. 487 ГК РФ закрепляет, что в случае когда продавец, получивший сумму предварительной оплаты, не исполняет обязанность по передаче товара в установленный срок, покупатель вправе потребовать передачи оплаченного товара или возврата суммы предварительной оплаты за товар, не переданный продавцом. При этом денежное обязательство, трехмесячная просрочка исполнения которого приводит к образованию признаков банкротства, возникает у покупателя уже с момента сообщения требования о возврате суммы предоплаты у продавца.
Таким образом, данные положения свидетельствуют о том, что при определенных условиях кредиторы в неденежных обязательствах также имеют возможность инициировать процесс о несостоятельности (банкротстве) должника.
4. На фоне оживленных дискуссий в литературе возникла проблема определения наиболее разумного, отвечающего интересам как должника, так и кредиторов размера минимальной суммы требований к должнику.
Ряд авторов высказываются за увеличение минимального размера требований. В частности, П.Д. Баренбойм предлагает увеличить рассматриваемый минимум до 2 - 3 тыс. минимальных размеров оплаты труда[34].
Е.А. Васильев ставит под сомнение необходимость законодательного закрепления минимального размера задолженности и указывает на то, что такое предложение уже высказывалось, к примеру, в юридической литературе Англии. Аргументом выступало то обстоятельство, что очень часто на практике минимальная задолженность, формально дающая право начать процесс, не отражает истинного размера и масштаба банкротства[35].
Анализируя данную проблему, В.В. Витрянский отмечает, что при разработке Закона о банкротстве 1998 г. "установление величины долга и срока его неуплаты имело целью упорядочить рынок, повысить уровень договорной дисциплины, однако этим целям не суждено было реализоваться, так как это зависит от уровня имущественного оборота, а в условиях специфического российского рынка неисполнение должником своего обязательства в течение трех месяцев не воспринимается как нечто недопустимое, свидетельствующее о несостоятельности должника, - напротив, такое явление считается обычным... поэтому оптимальными внешними признаками несостоятельности, по-видимому, могли бы служить 6-месячная просрочка исполнения денежного обязательства или обязанности по уплате налогов и иных обязательных платежей, а также их сумма, составляющая тысячекратную величину установленного законом минимального размера оплаты труда"[36].
Думается, закрепление в действующем законодательстве минимального размера задолженности в качестве необходимого условия инициирования дела о банкротстве является вполне обоснованным. Однако при этом следовало бы использовать так называемый дифференцированный подход, в соответствии с которым для субъектов предпринимательской деятельности в зависимости от их правового статуса и вида деятельности применялся бы разный размер задолженности.
Законодательное закрепление данного подхода было бы актуальным и для крупных предприятий, для которых неисполнение небольшого по размеру обязательства является скорее случайностью, нежели стабильной закономерностью, и для субъектов малого предпринимательства, для которых соответствующий размер задолженности выступал бы в качестве льготного условия осуществления предпринимательской деятельности.
Предполагается правильным исключить из законодательства о банкротстве двойные стандарты в отношении государственных и частных компаний - это неконституционно, поскольку нарушает принцип равенства участников экономических отношений. Законодательство о банкротстве должно распространяться на всех юридических лиц, кроме тех, ответственность по долгам которых несет собственник их имущества.
В юридической литературе обращается внимание на то, что Закон о банкротстве необоснованно сужает понятие "конкурсные кредиторы"[37]. По существу, конкурсными кредиторами должны признаваться все кредиторы, которые участвуют в конкурсе, т.е. заявляют свои требования для участия в производстве по делу о банкротстве должника, а неконкурсными - те, которые не участвуют в общем разделе активов должника, получая удовлетворение иным путем, вне начал очередности и соразмерности. Такой подход характерен для законодательства зарубежных стран, а также дореволюционного российского законодательства[38].
При этом, разумеется, кредиторы по гражданско-правовым обязательствам должны выделяться в ряду конкурсных кредиторов; они должны обладать теми правами, которыми по действующему Закону о банкротстве обладают конкурсные кредиторы.
Теоретически нет никаких препятствий для признания также уполномоченных органов в качестве конкурсных кредиторов. Уполномоченные органы признаются в качестве субъектов гражданского права не в силу того, что их требования вытекают из гражданско-правовых отношений, а поскольку они являются субъектами конкурсных (гражданских) правоотношений. Следует признать, что и государство, независимо от правовой природы его требований к должнику, в лице уполномоченных органов выступает в конкурсных правоотношениях в качестве субъекта гражданского права. Государство, желая получить удовлетворение своих требований в условиях стечения кредиторов, вынуждено участвовать в конкурсе. Используя указанный способ осуществления права требования, государство должно стать на равные позиции с частными лицами[39].
В настоящее время налоговое законодательство ограничивает возможности уполномоченного органа по реструктуризации долгов (рассрочке, отсрочке, скидке с долгов и т.п.) при согласовании графика погашения задолженности и заключении мирового соглашения (глава 9 Налогового кодекса РФ). Полагаем, было бы правильным установить иное соотношение Закона о банкротстве и Налогового кодекса РФ - как специального и общего законов. Уравнивая конкурсных кредиторов и государство в лице уполномоченных органов в качестве кредиторов в деле о банкротстве, нельзя предусматривать разный правовой режим требований тех и других.
Предполагается правильным расширить содержание понятия конкурсных кредиторов за счет включения в его состав всех кредиторов, включая уполномоченные органы; уравнять правовые статусы кредиторов по гражданско-правовым обязательствам и уполномоченных органов по обязательным платежам; исключить из Закона о банкротстве абзац четвертый пункта 1 статьи 156 и пункт 8 статьи 231; установить в Законе о банкротстве правила, разрешающие уполномоченному органу реструктуризацию задолженности перед бюджетами вплоть до скидки с долгов.
Уполномоченным органом по требованиям Российской Федерации является Федеральная налоговая служба России (ФНС России)[40]. Территориальные органы ФНС России обращаются в арбитражные суды с заявлениями от имени ФНС России[41]. В таком подходе изначально заложен конфликт интересов: с одной стороны, ФНС России заинтересована в сборе налогов, а с другой - должна голосовать за введение отсрочки в исполнении налоговой обязанности (например, за введение моратория при внешнем управлении). Функцию государства как кредитора в процедурах, применяемых в деле о банкротстве, никак нельзя отнести к контрольно-надзорным функциям, закрепленным за ФНС России. Скорее, это оказание публичных услуг или управление государственным имуществом, если рассматривать задолженность перед государством как имущество, подлежащее возврату в казну[42].
Предполагается правильным предусмотреть в системе федеральных органов исполнительной власти в качестве уполномоченного специальный орган исполнительной власти.
Анализ финансового состояния должника осуществляется арбитражным управляющим в рамках процедур, применяемых в деле о банкротстве, в соответствии с Правилами проведения арбитражным управляющим финансового анализа[43]. Указанные Правила и приложения к ним не свободны от недостатков[44]. Принцип полноты и достоверности, закрепленный в Правилах, целесообразно было бы сочетать с принципом существенности, согласно которому учету подлежат существенные данные, необходимые для оценки платежеспособности должника исходя из условий хозяйственной деятельности и величины организации. Этот принцип игнорируется, Правила излишне детализированы. Соблюдение всех обязательных этапов анализа требует значительных материальных затрат.
Предполагается упростить порядок анализа финансового состояния должника и тем самым удешевить его. Вероятно, следует непосредственно в Законе о банкротстве урегулировать необходимые требования к анализу финансового состояния должника.